Он кивнул:
– Раз уж вы теперь все знаете…
* * *
А в тот вечер у Володи и Леши действительно состоялся неприятный разговор. О Светке. Володя обещал помочь с деньгами, и все сначала шло нормально. Но вот условие он поставил гнусное…
Здесь Леша запнулся. Посмотрел на Сашу и Свету. Света опустила глаза, а Саша махнула рукой, позволяя Леше продолжать.
Так вот, условие было таково: Володя деньги дает, относит прямо сейчас. И делает все возможное, чтобы эксцессов по отношению к Свете больше не было. Но Света отныне должна принадлежать ему. Иначе он не будет ничего делать.
Такой вот славный мальчик…
Леша возмутился. Началась драка. И в этот момент появился этот парень в защитной форме. Он приветливо поздоровался с Володей, и они стали разговаривать о совершенно непонятных вещах. Потом оказалось, что парень идет к Борису. Володя обрадовался, сказал, что сам туда собирается – нужно отдать деньги. Он повернулся к Леше, сказал, что они не кончили этот разговор, и отправился вместе с парнем. Больше Леша ничего не знает. Парень был совершенно неказистый, серый и никакими особыми приметами, кроме маленького роста и белесых волос, не отличался.
Леша закончил. Воцарилось молчание. Я была готова их убить. Теперь я уже четко знала, что Борис был причастен к смерти Володи. И, если бы эти малолетние шерлоки поведали мне свои тайны раньше, я смогла бы взять его за жабры и выяснить правду. Теперь мне оставалось уповать на ее величество удачу.
Я молча встала и подошла к окну. До троицы дошло, что они наделали. Они сидели красные и смущенные до предела. Я постаралась сдержать гнев. В конце концов, и не из таких ситуаций Танечка Иванова находила выход. Найдет и теперь…
– Раз уж вы сделали все возможное, чтобы навредить моему расследованию, – обернулась я к ним, – у вас остался только один шанс искупить свою вину…
– Какой? – спросили они хором.
– Помочь мне, – сурово сказала я.
Они, соглашаясь, закивали.
И я рассказала, что надо делать.
* * *
Ситуация была, я вам скажу! Сообщить бедному Пономареву, чем его сынишка развлекался сам и развлекал одноклассниц, я не могла. Мне не нравится разрушать человеческие иллюзии.
Оставалась одна надежда. Разыскать треклятого «омоновца» и вытрясти из него правду, раз уж отвратительный Борис поспешил ретироваться от моих притязаний на познание истины, обратившись самым натуральным образом в тлен и прах!
Компания, выслушав мои распоряжения, удалилась. На город опустилась ночь, а спать мне не хотелось… Я не могла избавиться от гадливого ощущения и жутких воспоминаний о визите к Борису. Завтра мне предстоят военные действия… Только господь ведает, как я мечтаю о мирной жизни, преисполненной уютом и покоем!
Вздохнув, я посмотрела в окно. В доме напротив зажегся свет. В освещенных окнах текла жизнь счастливчиков, разыскивающих что-то в холодильниках и не вспоминающих об отрезанном члене отвратительного Бориса… Я есть не могла. Как только закрывала глаза, передо мной возникал его нетленный образ. Все это вызывало во мне тошноту и мерзкий привкус металла во рту.
Надо было отвлечься… Я взяла в руки свои магические кости. Недурственный способ привести в порядок расшалившиеся нервы.
«13+30+3». «Вас порядочно расстроило одно незначительное обстоятельство, которому из-за своей впечатлительности вы придали слишком большое значение».
Как мило-то! Да уж, расстроило меня одно совсем «незначительное обстоятельство»… Подумаешь, набрела на труп. Ерунда какая. Я, оказывается, впечатлительная… Черт! Надо же было мне опять вспомнить про этот гадкий труп! Тоже мне – успокоили, называется!
Я раздраженно кинула своих советчиков на стол. Села, обхватив руками голову и мрачно вперив взор в их белые горошинки. Комбинацию цифр я прочла чисто машинально.
«15+25+3». «Вы у порога тревог и хлопотных событий из-за пережитого вами поражения. Ваши поступки повлияют на ваше здоровье».
Опять намеки на мое здоровье! Ну, один раз предупредили, а со здоровьем-то оказалось все в порядке. Не нанесла я ему урона, как они мне предрекали!
Тише, Таня… Кости ни при чем. Они не несут ответственности за твои неудачи. И кончай психовать… Закрыв глаза, я постаралась прислушаться к своему внутреннему голосу. Только его трезвый тон мог помочь мне прийти в себя и успокоиться.
Найти и выбрать скакуна – дело сложное… Откуда это выплыло? Я не помнила. Детский вопрос…
Я засыпала, свернувшись калачиком на кровати. Уплывала из мира, где мне сегодня было так холодно и так неуютно.
Уходила в сон, чтобы завтра попытаться снова решить проклятый «детский вопрос»…
* * *
Китайский князь улыбался мне приветливо. Он оказался ниже меня ростом. «Какие они маленькие, эти китайцы», – подумала я и услышала за спиной голос:
– Поклонись…
Обернувшись, я увидела перед собой седого, высокого американца. Он был одет в рваные джинсы и свитер серого цвета.
Я поклонилась мандарину.
– Она сможет найти мне скакуна? – недоверчиво оглядев меня, спросил тот у американца.
– Сможет, – уверенно ответил он и посмотрел на меня большими серыми глазами.
Я растерянно водила взглядом по полу. Он был выложен разноцветными кусочками смальты, и от этого сияния у меня начало щипать в глазах. Поднять их я не решалась. Мне же велели поклониться.
– Что ж, – кивнул китаец, – не найдет – не сносить головы ни тебе, ни ей…
Это уж никуда не годится. Ладно еще, когда моя голова зависит от моего поведения, это уж куда ни шло. Но когда из-за меня может пострадать другой человек…
Подняла голову, чтобы возразить, и тут увидела, как китаец становится прозрачным и начинает таять в воздухе. Странно так, облаком серого цвета.
Я закричала. Мне стало страшно. Потому что китаец вдруг превратился в отвратительного Бориса и в руках у него был отрезанный орган его тела…
* * *
Открыв глаза, я не сразу поняла, где нахожусь и куда подевались все окружавшие меня во сне.
В квартире было тихо и темно. Светало теперь поздно. За окном пробежал первый трамвай. Села в кровати и стряхнула страшный сон резким движением головы.
Включив настольную лампу, почувствовала себя так замечательно, что сама удивилась. Спать расхотелось. Взглянув на часы, увидела, что уже половина седьмого. Можно встать, рассудила я, и выпить кофе. Потом еще поспать, если уж очень захочется.
На столе лежали кости, которые я вчера забыла убрать. Они перестали вызывать во мне раздражение. Напротив, я обрадовалась им, как верующий после бесовских наваждений искренне рад кресту.
«16+26+12». «Начнутся хлопоты, связанные с приготовлением к путешествию. Пусть ваши планы соответствуют вашим возможностям. Только смотрите в оба, чтобы пришедшая радость не сменилась огорчением».
