Я развернула машину и помчалась домой – оказывать помощь раненому.
С трудом втащила его к себе на второй этаж, заперлась на все замки и, только уложив Сашу на постель, села и перевела дух.
Спустя пять минут я уже специальным пинцетом извлекла из его плеча пулю. Она засела неглубоко, но крови вышло целое ведро. Так во всяком случае мне показалось, когда я отстирывала его рубашку.
Сделав перевязку, я села и стала ждать, когда же мой пациент очнется. Но в это время раздался телефонный звонок. Я подняла трубку.
– Таня Иванова? – услышала я уже знакомый грудной голос. Я почувствовала, как зашевелились волосы на моей голове. Бред продолжался. Королева Анна Вторая дала о себе знать.
– Как продвигаются наши дела? – спросила она как ни в чем не бывало. Эта призрачная женщина играла какую-то, только ей известную роль, но вот какую, мне нужно было узнать как можно скорее. Она зачем-то выдавала себя за Анну, значит, ей тоже нужен был Берестов с документами. Или же схема происходящего была намного сложнее, и Анна Вторая просто отвлекала меня? Но от кого? От чего? Что еще готовилось на горячей плите преступлений? Кому понадобилось убивать измученную любовью Анну Шубину? Кому она помешала?
– Дела продвигаются бешеными темпами, – принялась уверять я свою фантастическую клиентку, – Берестова я нашла, но он улизнул в последний момент. Скорее всего он уже за городом или прячется у друзей. Думаю, что ваши документы у него.
– Ну и прекрасно, – почувствовала я ее удовлетворенную улыбку, – если что – звоните, хорошо?
Она повесила трубку. А я, достав из кармана своей куртки бирюзовый блокнот Анны Первой, набрала ее номер.
– Да, я слушаю, – послышался снова грудной, мягкий и знакомый до умопомрачения голос.
Если вы не можете представить себе, как встают у людей волосы дыбом, посмотрите на модельера Славу Зайцева – вот у него, при взгляде на собственные произведения, волосы почти всегда стоят. Как наэлектризованные. Вот и со мной стало твориться нечто невообразимое.
Раздался стон. Но не тот, что у нас песней зовется. Это очнулся Саша Берестов. Он открыл глаза и снова застонал.
– Знаешь, что: хватит разыгрывать тут из себя раненого, пулю я из твоего плеча достала, рану обработала и перевязала. Укол сделала. Не расскажешь, где документы и что вообще произошло в тот день на квартире Шубиных, – засуну пулю обратно в плечо и выкину тебя подыхать на лестничную площадку. Неужели ты не понимаешь, что в твоих же интересах рассказать мне все?
Он здоровой рукой поправил повлажневшие от пота волосы, тяжело вздохнул и снова закрыл глаза.
– Если я расскажу, то в меня всадят еще несколько пуль. – Лоб его покрылся испариной, а под глазами залегли круги. – Но только я все равно ничего не брал. Просто я видел, кто брал. Случайно.
– И кто же?
– Я не могу сказать.
– Но почему? Пусть это прозвучит цинично, но ведь Анны-то все равно нет…
– Именно поэтому и не могу.
– В таком случае, дружок, ты останешься здесь. Пытать я тебя не буду, ты и так не в лучшей форме, но, когда вернусь, ты сам все расскажешь. Иначе… иначе я сделаю так, что убийство твоей любовницы повесят на тебя. Уж будь спокоен.
Я не очень надеялась на то, что произнесенные мною слова произведут хоть какой-нибудь эффект, но у меня оставалось мало времени, а дел было по горло.
Прежде всего мне необходимо было выпить чашку горячего кофе и выкурить сигарету.
Я по-прежнему решила обходиться без милых сердцу костей, зато, когда была выпита последняя капля кофе, моя рука сама по привычке опрокинула чашку. И я замерла. Дождавшись, когда кофейная гуща примет достаточно неподвижный рисунок, я перевернула чашку и внимательно посмотрела на ее дно. Как ни странно, но я нисколько не удивилась, увидев перед собой миниатюрный, сотворенный из кофейных и почти симметричных разводов театральный занавес. У меня от нетерпения даже ноздри затрепетали.
Вымыв чашку, я заглянула в спальню к раненому и, сообщив ему о наличии продуктов в холодильнике и микроволновке, поспешно вышла из квартиры.
Саша Берестов теперь надежно замурован. Он стал моим пленником, и от этой мысли мне было почему-то очень хорошо.
Глава 5
МАРГАРИТА И АЛИСА:
ЖИЗНЬ И СМЕРТЬ
Сергей Иванович Шубин, находясь на своей даче в Жасминном, замачивал толстые розовые куски свинины в вине «Монастырская изба», время от времени промокал рукавом слезящиеся глаза. Погода стояла прекрасная. Жизнь с каждым днем радовала все больше и больше. В просторной кухне гулял ветерок, прилетевший сюда из сада и теперь весело заигрывавший с пестрыми занавесками. Было тихо до ломоты в ушах. Слава богу, подумал он, что дачный телефон почти никто не знает. Аня не позвонит, он сказал ей, что они с Абросимовым и его замами – Сквозниковым и Трубниковым – засядут за преферанс. А карты – это святое. Карты – это то немногое, что он позволял в своей заполненной делами и заботами жизни. И Аня это понимала. Кроме того, никогда не повредит немного отдохнуть друг от друга. Обычно в те дни, когда он с друзьями собирался поиграть в преферанс, Аня ходила к своей массажистке или приглашала домой подруг. Звонили маникюрше, косметичке и расслаблялись. Женщинам ведь не вино нужно, им подавай торты, пирожные, фрукты. Невинные и, в общем-то, бестолковые существа. Как дети.
Он любил Анну. По-своему, по-мужски, быть может, несколько грубовато. Супружеский долг свой он исполнял исправно, но скорее из уважения к Ане, чем по зову страсти. Уж больно скована она в постели, к тому же хрупка и нежна до чрезвычайности. А в последнее время и вовсе сдала. Похудела. Авитаминоз, решил Шубин и купил ей на полмиллиона витаминов.
Мысли о жене были прерваны воробьем, который, залетев в кухню в открытое окно, смешно опустился на стол и вдруг, словно сообразив, куда попал, в одно мгновение вылетел в сад.
В миску с мясом посыпалась зелень – петрушка, кинза, укроп, – затем шмякнулось полкило густой желтоватой сметаны. Именно от сметаны шашлык приобретает особую сочность и нежную рыжую, дымную корку.
Прикрыв все это крышкой, Шубин занялся помидорами. Помыл и оставил на большом блюде. Рядом, в глубокой, сплетенной из лозы тарелке, высилась горка оранжевых, с маслянистым блеском, апельсинов. Конфеты и вино лежали в машине. Вспомнив об этом, он вышел из дома и направился к ней. Красный пижонский «Форд» сверкал на солнце.
Будучи в принципе совестливым человеком, Сергей Иванович старался не думать о том, что он самым бесстыдным образом собирается изменить жене. Он и раньше, конечно, изменял, но это были в основном девочки, с которыми он с друзьями развлекался после преферанса. Не по любви, даже не по страсти, а подчиняясь главным образом веселому, бесшабашному настроению и, что и говорить, самой настоящей похоти. Вот, кстати, о похоти они и затеяли намедни дискуссию. Похоть – что это, хорошо или плохо? Пóшло или нормально? Хорошая тема. Пришли к выводу, что стремление мужчины обладать женщиной вообще – независимо от того, испытываешь ли ты к ней какие-либо другие чувства, кроме сексуальных, – и есть похоть. И что это нормально. Полезно. Прекрасно. Вообще замечательно. Словом, оправдали себя на все сто.
