— Я подумал, что это прощание с гребаным траханьем. Я не знал, что это называлось «прощай навсегда, живи спокойно». Я не представлял, что ты настолько с ума сошла. Не думал, что ты откажешься от десяти лет дружбы из-за сумасшедшего старика, который тебя поколачивает.
Она скривилась и встряхнула головой, словно пытаясь избавиться от этих слов.
— Мы будем видеться, Джейми. Просто не гак часто. Это будет вдвое приятнее, потому что вдвое реже.
На минуту ему показалось, что он сейчас заорет. Он отвернулся и потянулся к ботинкам, довольный, что для распутывания торопливо развязанных шнурков требовалась сосредоточенность.
— Ладно, Сара. Запиши номер телефона и адрес, и я позвоню тебе через пару дней. Может, мы с Шелл зайдем поужинать, когда вы устроитесь.
— Джейми, я не думаю...
— Да, я тоже не думаю, что Шелли захочется тусоваться с престарелым учителем. Просто зайду, и мы выпьем вместе или что-нибудь еще придумаем.
Сара коснулась его плеча, но он не поднял глаза от ботинок
— Лучше я тебе позвоню. Не думаю, что Дэниел...
— Ладно, хорошо, прекрасно. Позвонишь как-нибудь. — Ботинки были надеты. У него не было больше причин здесь сидеть. — Ладно, увидимся. Спасибо за все. — Он встал.
— Джейми! — Сара вскочила перед ним, голая, с дикими глазами. — Как ты можешь быть таким спокойным?
— Не знаю. Как ты можешь быть такой жестокой?
Сара потянулась к нему, но он отстранился. Если она дотронется до него, он рассыплется на куски.
— Я не могу тебя вот так отпустить.
— Почему нет? Мы же не навсегда расстаемся? То есть мы ведь все время будем видеться. Ты мне позвонишь. — Джейми пошел прочь. Шаг за шагом.
— Да, да, позвоню, Джейми. Ты же знаешь, что я люблю тебя, правда? Ты знаешь, что я позвоню тебе, как только смогу? — Ее голос уже звучал далеко-далеко. Она уже превратилась в воспоминание. Больше того — она была воспоминанием о мечте, которая была у него когда-то. Чудесная мечта, пока она длилась.
10
Сара приняла такой горячий душ, какой только могла вытерпеть. Похмелье ощущалось еще сильнее, чем утром, синяки от ударов Дэниела налились пульсирующей болью, и вдобавок ее всю трясло. Горячая вода должна была успокоить ее, но тошнота и озноб только усилились. Она выбралась из-под душа, и ее снова скрутили сухие рвотные спазмы. Она сполоснула лицо холодной водой и оделась.
Она пила кофе и тряслась, стараясь собраться с силами, чтобы начать укладывать вещи, и тут вернулся Майк.
— Черт, до чего же я по тебе скучал, — он обнял ее. — Что с тобой, маленькая? Тебе что, холодно?
Сара вывернулась из объятий.
— Все в порядке. Просто у меня мало времени, так что...
— Понимаю. — Майк сел на диван и смотрел на нее снизу вверх. — Что происходит?
— С кем?
— С нами.
— Да ничего особенного. Раньше мы трахались, теперь нет.
На секунду его лицо сморщилось, но быстро разгладилось.
— Джейми сказал, у тебя с кем-то роман.
Она вздохнула и села рядом с ним.
— Да.
— Правда, что он твой старый учитель?
Она кивнула, и Майк прищелкнул языком. Его привычка вызывала у Сары желание этот язык отрезать. Майк зажег сигарету и предложил Саре, она отмахнулась и сама достала себе сигарету.
— Джейми сказал, что он тебя бьет.
— Дже... — У Сары сжалось горло. Она болезненно откашлялась и попробовала снова. — Ему трудно быть объективным. Он все не так понимает.
— Кто? Джейми?
— Да.
Майк сощурился на нее сквозь дым.
— Ты уходишь от ответа, Сара. Этот мужик тебя бьет или нет?
— Нет.
Глаза Майка так сощурились, что почти исчезли, а нижняя губа задрожала, как у обиженного ребенка.
— Значит, этот синяк у тебя на лбу оттого, что ты об дверь ударилась?
Сара подавила желание прикрыть синяк рукой.
— Не представляю, где его поставила. У меня была тяжелая неделя.
— Ну да, конечно. — Майк наклонился в ее сторону, чтобы погасить сигарету в переполненной пепельнице. — Значит, ты влюбилась в этого парня, и это значит, что у нас все кончено?
— Да.
Майк почесал шею так сильно, что появились розовые полоски.
— Ты вдруг увлеклась моногамией?
— Вовсе нет. Я всегда буду трахаться с кем захочу и когда захочу. Просто мой первый выбор — это он, а когда я стану с ним жить, мы все время будем вместе, и я просто не найду времени, да и не захочу трахаться с тобой или с кем угодно другим.
— Ты с ума сошла.
— Называй это как хочешь.
— Замечательно! Я за тебя прямо-таки счастлив.
Сара схватила его руку и отвела от шеи. Она испугалась, что иначе он процарапает себе дыру в горле. Рука была горячая и влажная, лицо в красных и белых пятнах. Впервые Сара поняла, что у мужчины, сидящего напротив нее, есть чувства.
— Извини, Майк, но у меня правда ужасно много дел. Мне надо собрать вещи, сообщить, что я съезжаю с квартиры, и...
К изумлению Сары, глаза Майка наполнились слезами. Он зажмурился, но слезы вытекли из-под век и смочили щетину на щеках. Сара была уверена, что если сегодня увидит еще одного плачущего мужчину, то убьет его.
— Майк…
У нее не было слов, чтобы его утешить. Он ей даже не нравился. Единственное, что у них было общего, — это склонность к грубому сексу. Когда Майк был одет, расстроен, плакал, Саре просто хотелось, чтобы он ушел.
— А если я уйду от Джесс? — спросил он, вытирая глаза тыльной стороной ладоней.
— Какие глупости ты говоришь. Не раскисай.
Он посмотрел на нее так, что у нее мурашки по коже побежали.
— Я думаю, я люблю тебя, Сара. Я не хотел влюбиться, но влюбился. Не могу поверить, что ты собираешься...
Задыхаясь от его нужды в ней, Сара сделала единственное, что могло разрядить невыносимое напряжение. Она села к нему на колени и поцеловала. Поцеловала так, как будто они были любовниками, встретившимися после долгой разлуки в стране, разоренной войной, как будто она не любила Дэниела, как будто не тосковала по Джейми, как будто ее тело и душа не были изношены до дыр неделей, наполненной грязным сексом и тоской, заставлявшей ее обгрызать ногти. Она целовала его, пока эмоции не отступили, и пока на первый план опять не вышел член.
Майк настоял на прощальном сексе, и Сара решила, что от этого только почувствует себя лучше. Майк, врубающийся в нее и рычащий непристойности, заглушал воспоми-нание о карих глазах Джейми, просивших о чем-то, чего она не могла дать.
