– Сука! – вздрогнув, выдохнул Шарль-Анри, но не выпустил из рук тело, продолжая вглядываться в оптический прицел. Он засек противника в кустах за дорогой. Дальше все шло как на автомате. Его самого удивила быстрота, с которой он прицелился. Палец мягко нажал на спусковой крючок. В плечо толкнула отдача, но Шарль-Анри не обратил на это внимания, все его внимание было приковано к противнику. Доли секунды, которые продолжался полет пули, показались вечностью. Потом на его глазах оптический прицел противника взорвался, а он сам отлетел назад с пробитой головой. Все. Это был его лучший в жизни выстрел. Обессиленный, Стрелок упал на траву, не веря в свою удачу. Труп русского, пронзенный винтовкой, навалился сверху. Тяжело дыша, Шарль-Анри спихнул его в сторону и потрогал бок. На пальцах осталась кровь. «Мать твою», – с тоской пробормотал Стрелок и закрыл глаза. Несмотря ни на что, он бы жив, но надолго ли?
После выстрела снайпера их встреча в мгновение ока превратилась в кровавую баню. Бойцы Тихого открыли огонь из всех видов оружия. Они тоже не остались в долгу, но, если бы не помощь Рэми и Мишеля, ударивших с флангов, их бы смели за секунду. Затем Рэми снял снайпер русских. Алекс видел это собственными глазами, падая на землю с изрешеченной грудью. Рядом упал Матис Бонар. Его лицо напоминало кровавую маску. Один глаз был выбит пулей, а второй, не мигая, смотрел на него. Алекс отвернулся, закашлялся, пытаясь вдохнуть, и увидел, как в канаву, где залег Мишель, полетела граната. Раздался взрыв, и автомат Мишеля замолчал. Убит он или ранен, было непонятно. Потом Алекс увидел русского, направившего на него укороченный «АК-47», и ясно осознал, что ничего уже не успеет предпринять. Совершенно неожиданно на помощь пришел Пьер. Стреляя из двух пистолетов, он выскочил из-за джипа и пошел на противника. Русского отбросило назад. Обливаясь кровью, он рухнул на асфальт. Второй русский упал, получив пулю в сердце. Затем сразу двое русских с противоположных сторон машины открыли по нему огонь. Пьер успел достать одного, а второй жахнул ему в грудь из помпового ружья. Пьер упал. Алекс поднял пистолет и снес русскому полголовы. И тут заработал снайпер русских. Алекс сначала не понял, что происходит, а потом прямо рядом с его головой кузов машины навылет пронзила пуля. Мгновенно оценив направление выстрела, Алекс заполз за джип и укрылся за колесом. Следующие пули снайпера обрушили в джипе стекло, спустили колеса, а одна прошла совсем рядом с ним, прошив дверцу.
Алекс не понимал, чем там занимается в этот момент Шарль-Анри. Он же должен был их прикрывать! В голове пронеслась страшная догадка – возможно, Стрелок был уже мертв, и помощи ждать неоткуда. Закашлявшись, Алекс стал расстегивать простреленную рубашку и скосил глаза вправо. У второго колеса сидел Клод. Глаза у парня были совершенно дикими. Лицо перекошено от боли и страха, кожа бледная, как у мертвеца. Дрожащими руками он зажимал рану на бедре, из которой лилась кровь.
– Эй, перетяни рану или сдохнешь! – крикнул ему Алекс на французском, рванул душивший его бронежилет и подумал, что ребра три точно сломаны, а запреградная травма такая, что ой-е-ёй… Если правое легкое не размозжило, это будет большой удачей. В него стреляли со всех сторон, а другие умирали от одного-единственного выстрела из «ПМ». С колотящимся сердцем Алекс посмотрел на кровоподтеки, которые покрывали всю грудь и напоминали экзотический натюрморт. А ведь он, покупая бронежилет последней модели, надеялся избежать этого. Очередной вдох принес в легкие острую боль. «Черт!» – простонал Алекс и вновь посмотрел на Клода. Тот уже успел перетянуть ногу своими подтяжками и теперь зажимал рану ладонью, надеясь полностью перекрыть кровотечение. Его пистолет валялся рядом.
– Эй, придурок, подбери оружие, – приказал ему Алекс сквозь зубы.
Клод посмотрел на него как на сумасшедшего. Потом смысл слов дошел до парня, и он потянулся за пистолетом. Тут же хлестнул выстрел, и пуля снайпера оторвала Клоду мизинец. Он заверещал, как пойманный для убоя подсвинок, прижался опять к колесу джипа, зажимая руку, и молящим взглядом посмотрел на Алекса.
«Твою мать!» – вырвалось у Алекса от отчаяния. Высунуться наружу не было никакой возможности. Похоже, это конец. Колеса у джипа прострелены и уйти им не дадут. У русских было трое убитых, двое легко раненных и один без единой царапины с помповым ружьем. Еще русский снайпер. А что у них? Он, со сломанными ребрами, и водитель, наполовину инвалид. Шансов нет. Однако Алекс не привык легко сдаваться. Он отчаянно искал выход. В этот момент зажигательная пуля снайпера попала в бензобак, и машину подняло взрывом на два колеса. Оглушенный Алекс отлетел в сторону и почувствовал, что горит. Матерясь на чистом русском языке, он принялся кататься по земле, сбивая со спины и ног пламя. Ветер потянул в их сторону клубы удушливого черного дыма. Кое-как сбив огонь, Алекс откинулся на спину и закашлялся. Боль в груди была нестерпимой. Вдруг он почувствовал рядом какое-то движение и резко обернулся, но это был всего лишь Клод. Одежда парня дымилась, волосы обгорели, но все же он был жив. Проклиная все на свете, Алекс огляделся – должен быть какой-то выход. И тут он увидел канализационный люк. То, что нужно. Вместо металлической крышки люк был накрыт деревянным щитом из толстых корявых досок. Алекс пихнул Клода ногой и указал на люк:
– Если хочешь жить, ползи туда.
– А снайпер? – всхлипнул водитель с дергающимся лицом.
– Я сказал, ползи! – проревел Алекс и для убедительности навел на него автомат. Неизвестно, как хорошо русский снайпер ориентировался в дыму, но проверять на себе это что-то не хотелось.
Клод заскулил, как побитый пес, и пополз. Снайпер молчал, неужели он их не видит? Алекс посмотрел на водителя. Клод уже дополз до люка, сдвинул крышку и спускался вниз. Снайпер по-прежнему молчал. Надо было решаться. Сжимая в руке автомат, Алекс пополз вперед и тут же услышал за спиной щелчок передернутого затвора, а насмешливый голос Тихого произнес:
– Эй, французик, и куда ты намылился? По-моему, мы еще не закончили наш разговор. Нельзя вот так сваливать.
– Ложи на землю оружие, и грабки кверху. Шелохнешься – в расход пущу, – утробным басом прогудел другой голос.
Алекс молча отбросил автомат и повернулся.
– А я ведь помню тебя, французик! Ты ведь из местных, у Абрама в «шестерках» ходил, – глумливо усмехнулся Тихий.
– А ты сам у Щуки на побегушках был, и что из того? – дерзко спросил в ответ Алекс.
Никто из русских не заметил спрятавшегося в колодце Клода. Алекс надеялся, что сейчас тот высунется из своего укрытия и уложит обоих бандитов точными выстрелами. Однако надежда умерла, когда он заметил пистолет Клода, валявшийся в пяти метрах от него. «Да, парню только баранку крутить», – подумал он и посмотрел на подходивших русских. Шея Тихого была перебинтована на скорую руку, сквозь повязку местами проступила кровь. Его громадный телохранитель вообще получил пулю в живот, но держался так, будто это была обычная царапина.
– Разрешите пригласить вас совершить с нами небольшой променад, мусье, – кривляясь, поклонился ему Тихий.
