– Разберемся, – заверил его Баранов.
– А что у тебя с хранительницей музейных фондов? – спросил Антонов, глядя себе под ноги.
– Ну, призналась во всем, – довольно усмехнулся Лукашин, – взял с нее подписку о невыезде. Завтра подойдет Гашников, расколю и его.
– Давай коли, – кивнул Антонов, а сам подумал о статуэтке.
Он был уверен, что бандиты знали про сокровище, спрятанное в ней. Возможно, Тихий уже вскрыл статуэтку и достал его. Следователь прошелся языком по пересохшим губам и посмотрел на своих коллег, шагавших в темноте. Им было невдомек, какие страсти обуревают его душу. Сокровище из статуэтки принадлежало их семье. За него умер прадед. Оно не должно достаться всякой швали. Он получит его любой ценой, даже если придется пристрелить этого гребаного ублюдка Кано, он и так слишком задержался на этом свете. Антонов сурово поджал губы. Да, он должен это сделать. Если законными методами Кано не достать, он будет действовать жестко, хватит джентльменства, правил, инструкций и приказов.
Продравшись через камыши, они остановились на небольшой вытоптанной полянке. Посреди нее на правом боку лежал труп снайпера в маскировочном одеянии, изрешеченный пулями. В дополнение ко всему из груди снайпера торчала винтовка, пронзившая его насквозь.
– Жесть, – прокомментировал картину Григорий Павленко, – в моей практике такого еще не было.
– Как же это его винтовкой проткнули? – изумился Баранов и посмотрел на эксперта.
– Вскрытие покажет, – пожал плечами Павленко, наводя на труп фотоаппарат.
– Так, а говорили, что тут два трупа, – вклинился в разговор Антонов. – Кто обнаружил трупы?
– Я обнаружил, – ответил невысокий худенький сержант, напоминавший воробья, влезшего в милицейскую форму.
– Сколько было трупов, сержант? – строго спросил у него Баранов.
– Два вроде бы, – неуверенно пробормотал тот. – Темно было, я особо их не разглядывал. Второй лежал вот тут, рядом, где эта одежда валяется.
Опер присел на корточки возле трупа и подцепил палкой маскировочный костюм снайпера. Одежда в нескольких местах была пробита пулями и вся в крови, но владельца ее нигде вокруг не наблюдалось.
– Сержант, а вы уверены, что это был труп? – язвительно поинтересовался Антонов. – По каким признакам вы определили, что человек мертв?
Лицо милиционера залила краска. Потупив взгляд, он виновато пробормотал:
– Да никак не определял. На вид был похож на труп. Я пошел вас звать.
Баранов поднялся на ноги, включил рацию, приказал, чтобы болото оцепили да прочесали как следует, и добавил:
– Этот человек тяжело ранен, но тем не менее вооружен и очень опасен. Всем быть начеку. Докладывать мне каждые пять минут.
Несмотря на все усилия, прочесывание болота результатов не дало. Зато в канаве, в зарослях, на другой стороне дороги обнаружили раненого бандита, а в тридцати метрах от него еще один труп снайпера. Вызвали «Скорую». Подъехавший врач сообщил, что хотя раненый и тяжелый, но шансы на выздоровление есть. Сильно повреждены правая нога и рука. Велика вероятность, что он станет инвалидом.
– Для меня главное, чтобы он смог говорить, – махнул рукой Баранов, – и чтобы в здравом уме был.
– Постараемся сделать все возможное, – пообещал врач.
– Посмотри-ка на это, – радостно воскликнул Клод, влетев в комнату с записной книжкой в руках.
– Что это? – не понял Пьер. Зое, забинтовывавшая Пьеру грудную клетку, вскинула голову и с интересом посмотрела на него.
– Это записная книжка Алекса, – с довольным видом пояснил Клод, – я нашел у него в чемодане. Он туда все телефоны заносил, и вот я нашел один телефон. Чувака зовут Жан-Жак Мало. Алекс ему все время звонил, думаю, он и есть заказчик. Что, если ему позвонить и рассказать все? Может, он сможет как-то помочь.
– А может, и не сможет, – скептически заметил Пьер. – На кой мы ему нужны без статуэтки? Скажет – выбирайтесь сами.
– Я все равно позвоню, – упрямо проговорил Клод. Он снял трубку, набрал номер и стал ждать ответа.
Через некоторое время в трубке щелкнуло, и раздалось надрывное шипение.
– Алло, – неуверенно произнес Клод.
– Кто это? – послышался в ответ сиплый голос, который, казалось, исходил из самой преисподней.
Клод ощутил внезапную робость, но, поборов это чувство, бодро ответил:
– Это Клод. Я работаю на Алекса. Мы ездили на встречу, чтобы добыть вашу статуэтку, но встреча прошла неудачно. Вы понимаете, о чем я говорю?
– Вполне, – спокойно произнес Мало, – только не понимаю, откуда у вас номер моего сотового. Я его кому попало не даю. Объяснитесь.
– Алекса взяли русские, – взялся объяснять Клод, – он у них. Не знаю, убили его или нет. Мы сами едва выжили. У них была куча снайперов. А телефон я нашел в его записной книжке в чемодане с вещами.
– Вот, значит, как, и что вы от меня хотите? – напряженно спросил Мало.
– Без Алекса мы не сможем выбраться из России. У нас нет ни денег, ни документов. Если бы вы могли нам помочь выехать… Мы сделаем все, что вы скажете.
Мало некоторое время молчал, потом сказал:
– Мне надо подумать. Я вам перезвоню, – и в трубке раздались гудки.
Клод опустил телефон и посмотрел на Пьера. Тот скептически покачал головой:
– Безнадега.
– Давай подождем, у нас все равно нет другого выхода, – запальчиво ответил Клод и посмотрел на Зое в поисках поддержки.
– Я согласна с Клодом, – сказала она.
– Кто бы тебя еще спрашивал, женщина, – недовольно проворчал Пьер.
В отместку за эти слова Зое нажала ему на кровоподтек, и Пьер вскрикнул, подскочив:
– Ты что, совсем охренела!
– Извини, бинтую как умею, – оскалилась Зое. – Не нравится, сам этим занимайся.
Фигура, внезапно появившаяся в дверях, заставила всех похолодеть от ужаса. Так бесшумно могли появляться только призраки. Шарль-Анри и вправду напоминал выходца с того света. Болотная грязь, вперемешку с кровью, застыла сплошной коркой на коже и на одежде снайпера, остекленевшие пустые глаза смотрели перед собой, не мигая.
– Т-т-ты жив, – вымолвила Зое и осеклась, не зная, как продолжить.
– Ты как, дружище? – решил поддержать ее Клод.
– Не знаю, мертв я или жив, – прохрипел в ответ Шарль-Анри посаженным голосом. – Я так обкололся наркотиками, что чувствую только какую-то сферу вместо башки. Как будто в ней мозги летают, а остального тела нет.
Кладовка в особняке вора в законе Тихого была превращена в тюремный каземат, имелось даже окошко для наблюдения за заключенным. Алекса впихнули в это темное маленькое помещение с кирпичными стенами, и за спиной с лязгом захлопнулась стальная дверь. Несколько раз щелкнул запираемый замок. Алекс беспомощно обернулся и посмотрел на дверь. Сколько они его собирались здесь держать, оставалось только догадываться. Он обошел комнату по периметру, присел на металлическую кровать с пружинным матрасом, посмотрел в угол на отхожее место и подумал, что если удастся вывернуть водопроводную трубу из бетона, ее можно будет использовать как оружие. Затем он осмотрел кровать. Конструкция была сварная, цельная и никак не разбиралась, да еще ножки кровати уходили в бетонный пол. Самым неприятным открытием была камера в углу. С ней особо не помудришь. Единственное, что он может сделать, – это закрыть камеру одеждой и ждать прихода тюремщиков, спрятавшись за косяком, но они, конечно, будут ожидать этого. Попал так попал.
