— Телефон, говоришь, отобрали? — оживилась Танька. — Ну, этой беде мы поможем… Слушай сюда!
Через некоторое время охранница услышала истошные крики и визг.
— Раиса Иванна! — орала Надежда и колотила в дверь ногами. — Караул!
— Ну чего вам? — Охранница не спеша топала по коридору. — Чего орете?
— Танька сбесилась! — орала Надежда. — По полу катается и визжит!
Танька и правда визжала оглушительно.
— Вот я ей сейчас устрою! — Раиса открыла дверь и вошла в камеру.
Надежда испуганно жалась к стене, Танька артистично каталась по полу и сучила ногами.
— Ты что это выдумала? — грозно спросила Раиса. — Бунт устраивать? Здесь я порядки устанавливаю!
Мощной рукой она подняла Таньку и бросила ее на нары. То есть хотела бросить. Танька вдруг повисла у нее на шее с поцелуями.
— Тетя Раечка, как я тебя люблю!
— Тьфу ты! — в сердцах плюнула Раиса. — Всякая еще будет лезть!
Она захлопнула дверь в полном негодовании, а Танька подала Надежде ее собственный мобильный телефон.
— Ну надо же, как ты ловко! — похвалила она.
— Дак это же просто, — отмахнулась Танька. — Раиса вообще-то баба невредная, просто у нее фишка — любит чужими вещами попользоваться. Не возьмет, но вот, к примеру, по телефону все деньги прозвонит обязательно. Дочка у нее в Североморске, она и названивает. Самой-то платить дорого… Помаду опять же всю смажет, крем тональный… Звони, Надя, пока она не хватилась.
С замиранием сердца Надежда нажимала нужные кнопки. И вот в телефоне раздался знакомый родной голос.
— Сашенька, — голос самой Надежды дрогнул, на глазах выступили слезы, — дорогой, я так соскучилась…
— Надя, — ответил муж запыхавшись, — извини, я занят очень. Ты прямо на совещание попала, такой вопрос важный решаем! Ты позвони попозже, а лучше я вечером сам тебе перезвоню! Ну, целую, Бейсик здоров, тебе приветы шлет!
Дальше, как говорилось в старой советской пьесе, последовала тишина.
Полковник Горловой испытывал после допроса странное, двойственное чувство. Конечно, он вел себя, как и подобает с такими ничтожными, никчемными людишками, как эта Лебедева. Он был суров, монументален и грозен, как само правосудие. Он орал на Лебедеву, стучал кулаком по столу, так что самому было больно. В общем, обрушил на нее весь доступный ему арсенал методов убеждения.
Но почему-то на нее это не произвело должного впечатления.
Лебедева не только не призналась во всех совершенных преступлениях — она не рыдала, не просила о снисхождении, не тряслась от страха… в общем, вела себя очень странно.
Это было непонятно, а все непонятное Горлового тревожило.
Может быть, за этой Лебедевой кто-то стоит?
Да нет, ерунда! Кто за ней может стоять? Обыкновенная тетка средних лет, явно небогатая…
Ничего, посидит до завтрашнего дня в камере, станет как шелковая!
Адвоката, видите ли, требует! Ну ничего, будет ей адвокат! Семендяев — человек послушный, он все сделает как надо…
Полковник поднял трубку левого телефона, по которому разговаривал с нижестоящим персоналом, и мрачно буркнул:
— Машину мне!..
Полковник Горловой вышел из здания милиции и нетерпеливо огляделся. Тут же к крыльцу подкатила его машина, шофер Миша выскочил и поспешно распахнул перед шефом заднюю дверцу.
Горловой тяжело опустился на сиденье и буркнул:
— Домой!
Машина была предметом его постоянного недовольства.
Год назад он подал заявку на служебный «мерседес», но областное начальство опять эту заявку не удовлетворило, и вместо «мерса» ему предоставили черный «форд-мондео». Конечно, неплохая машина, но статус не тот!
Горловой даже позвонил по этому вопросу в область, своему давнему знакомому полковнику Копытину, но тот только хохотнул в трубку и проговорил наставительно:
— Скромнее надо быть, Василий! Скромность украшает руководителя!
Ну ничего, если он успешно разберется со всеми здешними проблемами, наверняка пойдет на повышение, в область… а уж там, хочешь не хочешь, ему дадут наконец черный представительский «мерседес»!
За такими раздумьями полковник не заметил, как выехал из города.
Дорога к его загородному дому проходила мимо холма, на котором строили чей-то коттедж. Впрочем, сейчас на стройке никого не было, только у самого края холма, прямо на откосе, стоял экскаватор.
Когда черный «форд» проезжал мимо, экскаватор вдруг покатился вниз по склону. Миша скосил на него глаза, лицо его вытянулось.
— Твою… — начал он универсальное заклинание и вцепился в руль, пытаясь избежать столкновения.
Однако экскаватор набрал скорость и летел прямо на «форд», выставив перед собой тяжелый щит, как разъяренный бык во время корриды выставляет свои рога. Миша крутанул руль, почти вывел машину из-под удара, но щит экскаватора все же врезался в зад черной машины и, прежде чем остановиться, проволочил ее по дороге, как тот же бык тащит на рогах раненого тореадора.
Миша влетел лицом в подушку безопасности, которая проглотила длинную матерную тираду. Через несколько бесконечных секунд он выкарабкался из машины, осознал, что жив и почти не пострадал, и повернулся к своему «форду».
От задней части машины мало что осталось. Щит экскаватора врезался в борт, как нож в масло.
Миша подошел к тому, что было задней дверцей, наклонился и испуганно проговорил:
— Василий Фролыч… товарищ полковник… вы как?..
Ответить на этот идиотский вопрос было некому.
На месте полковника Горлового находилось какое-то отвратительное серо-багровое месиво. У Миши потемнело в глазах, язык примерз к гортани и не сумел договорить спасительные слова:
— Твою…
Майор Дятлов, увидев заключение эксперта, из которого явствовало, что кусок кожи, изъятый на мебельной фабрике, идентичен коже, из которой изготовлен портфель Павла Зимина, и оформленные протоколом показания Лехи Семечкина, схватился за голову.
— Зеленушкин, ты в своем уме? Это же не Вася Пупкин, это мэра нашего родной сын!
— Верно, — кивнул капитан. — Только ты подумай, Иваныч, у нас убийца по городу разгуливает, а мы на это будем, извиняюсь, сквозь пальцы смотреть? Ну, короче, я тебе доложил — а ты уж решай. Ты теперь у нас начальник…
— Временно исполняющий обязанности… — простонал Дятлов.
— Вот и решай, как тебе эти обязанности исполнять: по совести или как всегда!
Майор Дятлов задумался.
Он родился и вырос в этом городе. Он помнил дело десятилетней давности, которое по приказу мэра замял тогдашний начальник милиции. И вот к чему это привело… всякое преступление, оставшееся безнаказанным, порождает только новые преступления. И от него сейчас зависит, продолжится ли эта цепочка или ей будет положен конец.
