— Всегда думал, что у артистов оружие бутафорское! — признался Сойка, — что кинжал не вынимается из ножен и так далее…
— Этого не может быть, — заметила Лола, — по ходу пьесы иногда приходится фехтовать по-настоящему. Обычно применяют оружие с тупым концом. Такая есть специальная круглая насадка…
— Но здесь ее нет, как видите, она спилена. И оружие стало боевым, во всяком случае, этой шпагой была убита Валерия Кликунец. Вы умеете фехтовать?
— Этому учат в театральном институте, — Лола едва сдержалась, чтобы не пожать плечами.
— Стало быть, все актеры в принципе владеют колющим оружием?
— Не могу сказать про всех, — усмехнулась Лола, — но мне приходится фехтовать в четвертом акте «Двенадцатой ночи», когда играю Цесарио…
— Вы же утверждали, что играете в «Двенадцатой ночи» Виолу? — обрадовался капитан Сойка. — Нестыковочка в показаниях получается!
— О, господи! — закричала Лола, — Просто с ума сойти можно! Простите, — тут же опомнилась она, — день у меня сегодня такой выдался сложный, вот я и нервничаю… Виола в начале пьесы переодевается мужчиной и берет имя Цесарио. Оливия влюбляется в Виолу, а герцог….
— Так-так, — перебил ее капитан, — новое прочтение пьесы, я понимаю, очень современно. Сейчас это модно, все работают под Виктюка. Значит, Оливия влюбляется в Виолу… Не хочу ничего плохого сказать про ваш театр, но мне жалко Шекспира. Раньше как-то было привычнее…
— Вы видели «Двенадцатую ночь»? В каком театре?
Капитан Сойка в далеком детстве смотрел старый черно-белый фильм, на этом его знакомство с бессмертной комедией Шекспира заканчивалось. Но он не собирался признаваться в этом Лоле.
— Перейдем к делу, — сказал он, — вы узнаете эту шпагу? Она ваша?
— Она из театрального реквизита, — поправила Лола, — кто угодно мог ее взять из бутафорской.
— И вы могли бы? Вы брали ее, когда играли?
— Я вам еще раз повторяю, — терпеливо сказала Лола, — в четвертом акте я по пьесе фехтую с герцогом, который приревновал меня к Виоле… тьфу, черт! К Оливии! Я вам говорила — Оливия влюбилась в Цесарио, и герцог страшно рассердился. Ведь он сам имел на нее виды!
— Это я помню… — неуверенно проговорил Сойка, — но вы же говорили, что Оливия по трактовке вашего режиссера влюбилась в Виолу…
— Какое это имеет значение? — первым опомнился крепенький Шурик. — Витя, по-моему, она нам зубы заговаривает и лапшу на уши вешает!
— Вы что — вообще никогда Шекспира не читали? — до глубины души возмутилась Лола.
— Вопросы здесь задаем мы! — хором ответили бравые ребята из полиции.
— Вот и задавайте их по существу, — сердито сказала Лола, — а в доказательство того, что я ничего не путаю и не сочиняю, можете взять у меня из ящика стола в гримуборной томик Шекспира и ознакомиться на досуге.
Александр махнул рукой и вышел, хлопнув дверью.
— Сами все расскажете или будем тянуть время? — вздохнул капитан Сойка.
— Что вы имеете в виду? — искренне изумилась Лола. — О чем это я должна вам рассказать?
— О том, какие отношения связывали вас с покойной Валерией Борисовной Кликунец, — твердо заявил капитан.
— Наплели уже! — вздохнула Лола. — Ох уж эти мне театральные кумушки! Заявляю вам совершенно официально, что никаких отношений у нас с Валерией не было! Слышите — не было!
— Но про нее говорят, что она…
— Она — да! — перебила Лола. — Но я — нет! Неужели в это трудно поверить?
— Нетрудно, — согласился капитан, — глядя на вас — нетрудно. Но в жизни всякое бывает. Ведь принимали же вы от нее мелкие подарки…
— Это не преступление, — заметила Лола. — Не скрою, я была не очень довольна ее специфическим ко мне отношением, но убивать за это… в конце концов она отвязалась бы, вот и все.
— Ну ладно, можете идти, — капитан отвернулся.
Лола вздохнула и отправилась к измученным ожиданием коллегам. Штукина встретила ее удивленным взглядом — дескать, неужели тебя отпустили? Да она бы на месте сотрудников полиции сразу же взяла Лолу под стражу! И заковала в наручники! А еще лучше — в тяжелые ножные кандалы!
Лола полезла в сумочку за сигаретами и увидела, что руки ее дрожат. Это уж совсем не дело — показывать окружающим, что ты нервничаешь. Лоле безумно захотелось оказаться как можно дальше от театра и всех этих людей, и от полиции. Хорошо бы сейчас выпить чего-нибудь покрепче и полежать в горячей ванне с душистой пеной. И чтобы рядом был Ленька. Он внимательно выслушает все ее жалобы и обязательно поможет, как всегда, что-нибудь придумает.
Явился Шурик и, не глядя на Лолу, сообщил, что прибыла бригада им с Сойкой в помощь, и сейчас они будут обыскивать помещение театра. Начнут с актерских гримуборных, и для этой цели ему нужны двое понятых. Штукина и Гаяне Айвазян вытянули шеи и даже привстали с места, поедая Шурика глазами, но тот сделал вид, что не замечает их алчных взглядов, и пригласил в понятые пожилого комика Задунайского и тетю Клаву.
Лолу внезапно затошнило. От выкуренных сигарет было горько и сухо во рту. Хотелось пить.
«Какая тоска!» — она сделала над собой усилие, встала и прошлась по сцене, провожаемая ненавидящим взглядом Айвазян. Штукина, как ни странно, вела себя тихо, не цеплялась к Лоле по пустякам и вообще помалкивала. На лице у нее было написано напряженное ожидание, отчего-то это очень не понравилось Лоле.
Прошло минут сорок, и на сцену наконец явились капитан Сойка с верным Шуриком. Шурик сиял, капитан, напротив, был мрачен.
— Гражданка Чижова! — официально обратился он к Лоле. — Как вы можете объяснить нахождение этого предмета в ящике стола в вашей гримуборной?
И он протянул к Лоле руку в тонкой резиновой перчатке. Пальцы разжались, и Лола увидела на ладони капитана Сойки антикварную брошку в виде змейки. Тело змейки было покрыто тщательно подобранными бриллиантами, а глазами служили два приличных размеров изумруда.
— Что? — у Лолы при виде брошки потемнело в глазах.
Она пошатнулась и наверняка упала бы в обморок, если бы не подхватил ее неизвестно как оказавшийся рядом Главный. Остальные артисты тоже сгрудились вокруг Лолы и капитана.
— Это брошка Валерии! — взволнованно заговорила Айвазян. — Все знают, что это ее. Она очень часто ее носила, почти не расставалась…
— Ну и ну! — вполголоса пробормотал Главный. — Что же это творится в Датском королевстве?
— Гражданка Чижова! — сурово обратился к Лоле кудрявый капитан. — Прошу вас пройти с нами!
Он крепко ухватил Лолу за руку повыше локтя и повел за собой.
«Конец!» — в отчаянии подумала Лола и оглянулась на коллег. Ее поразил взгляд Штукиной. Глаза ее сияли такой отчаянной радостью, что Лола испугалась еще больше. И было в глазах Лизки еще что-то такое…
