Книга Любовь к трем ананасам, страница 11. Автор книги Наталья Александрова

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Любовь к трем ананасам»

Cтраница 11

При каждом резком повороте он перекатывался по дну багажника, ударяясь об его стенки.

Вскоре, правда, машина остановилась, и Валентин Петрович вздохнул с облегчением, но тут же понял, что радость была преждевременной: они всего лишь доехали до ворот больницы.

Снаружи донеслись приглушенные голоса:

– Ну что, снова вызов? Еще одного убогого привезете?

Мелодичный женский голос что-то ответил, но профессор не разобрал слов, а конец фразы потонул в раскатах хохота.

Мотор снова зарычал, и опять начались мучения. Профессор перекатывался по дну багажника, то и дело ударяясь о какие-то жесткие предметы. Скоро все его тело превратилось в сплошной синяк. Кроме того, ему становилось все холоднее. Больничная пижама нисколько не грела, а металлический багажник был холодным, как будто предыдущую неделю провел на бескрайних просторах Арктики.

Вскоре профессор пожалел, что его сон прекратился: там по крайней мере мучения закончились бы гораздо быстрее. В конце концов, его съели бы соплеменники, те, кого он изучал почти всю свою сознательную жизнь… и, кроме того, там ему не было бы так холодно.

Машина снова затормозила, профессор снова ударился о какой-то металлический выступ, но на этот раз мучительное путешествие, кажется, завершилось.


Татьяна Петровна привычно вздохнула и захлопнула за собой дверь хозяйской квартиры.

– Идем уж, несчастье мое! – сказала она белому американскому бульдогу.

Тот жизнерадостно завертел обрубком хвоста и устремился вниз по лестнице. Татьяна Петровна ловко зацепила поводок за перила и нажала кнопку лифта.

– С тобой шею свернешь! Силушки-то немерено!

Лифт в старом доме был маленький и неудобный, бульдог едва в нем помещался, однако снизу раздавались голоса, среди которых Татьяна Петровна без труда узнала ненавистный бас генеральши Недужной. Бывшая генеральша всегда была в центре событий, ей до всего было дело, она привыкла управлять двором, как раньше управляла дивизией своего мужа, покойного генерала Недужного (во всяком случае, ее подчиненные боялись больше, чем генерала).

Надо отдать должное генеральше: во дворе был порядок, как на плацу, дворничиха Зинаида мела дорожки по три раза на дню. На детской площадке три стоящие в ряд песочницы были заполнены песком ровно на две трети, лавочки выкрашены в защитный цвет, который был так близок сердцу бывшей генеральши. С нарушителями порядка и чистоты генеральша вела беспощадную войну. Она клеймила их позором словесно, громогласно перечисляя провинившихся поименно, она периодически жаловалась в домоуправление (там ее тоже боялись не меньше, чем комиссий из вышестоящей организации), она, наконец, вывешивала на стене «молнии», где под броским заголовком «Они позорят наш двор!» помещала список жильцов, имевших несчастье попасться ей на глаза, совершая неблаговидные поступки. К неблаговидным поступкам генеральша относила не только бросание обертки от мороженого мимо урны, но также и детские рисунки мелом на асфальте, невинное забивание пенсионерами козла и выгул собак. Увидев собаку, опрометчиво спущенную легкомысленным хозяином с поводка во дворе, генеральша поднимала такой крик, что окна лопались и голуби срывались с места дружной стаей (к голубям у генеральши был отдельный счет, однако они не боялись ее по причине врожденной глупости и способности к полету).

С владельцами собак у генеральши был разговор короткий: собака должна гулять в положенном месте. И точка. А что в старом районе «положенных мест» очень мало и они далеко, генеральшу совершенно не волновало.

Собачники пытались кричать о любви к братьям нашим меньшим, а также умилостивить генеральшу мелкими подарками. Ничего не помогало, генеральша была тверда и неподкупна.

Собаки тоже пробовали защищаться. Они лаяли, рычали, а питбуль из третьего подъезда осмелился даже ухватить генеральшу за рукав зимнего пальто. Последовал грандиозный скандал, после чего у питбуля в результате шока пропали все бойцовские качества, и его хозяин, местный бандюган Вовчик, вынужден был отправить его в деревню к бывшей теще подальше от людей.

Ротвейлер Лукашовых из седьмой квартиры, гавкнувший спросонья на генеральшу ранним утром на полутемной лестнице, получил в результате такой стресс, что на нервной почве у него началась аллергия на мясную пищу.

Такса профессора Печникова едва не попала под машину, когда шарахнулась в ужасе от генеральшиного рыка во дворе.

В результате проведенных мероприятий кое-кто из собачников переехал, а остальные держали своих четвероногих друзей подальше от генеральши.

Исключение составлял американский бульдог, принадлежащий одной семье, куда Татьяна Петровна нанялась в домработницы. Звали бульдога Моня – так сократили длинное и совершенно непроизносимое имя, которое значилось в собачьем паспорте. По мнению Татьяны Петровны, а также всей дворовой общественности, несмотря на свой чистопородный паспорт, Моня был полный клинический идиот. Он никого не слушался и совершенно никого и ничего не боялся. Всех, кто попадался ему навстречу, он встречал широкой улыбкой на слюнявой морде – будь то дворничиха Зинаида с метлой, джип бандюгана Вовчика, асфальтовый каток или сама генеральша Недужная. Когда генеральша начинала орать, что собака без намордника, Моня думал, что с ним играют, и вторил ей веселым громким лаем. Когда ему удавалось сорваться с поводка, он нарезал круги по двору, сшибая по дороге маленьких детей и нерасторопных старушек, валялся в песочницах, после чего отряхивался непременно в подъезде на чисто вымытый Зинаидой пол.

Кроме того, Моня гадил. Гадил везде – на дорожках, на газонах, на клумбе с бархатцами, что посадила под своим окном старушка Семенова, даже на детской площадке под грибком. Он не поддавался никакой дрессировке, хозяин давно махнул на него рукой. Все неприятности доставались на долю Татьяны Петровны. Это она оправдывалась перед генеральшей, она умасливала взбешенную Зинаиду коробкой конфет, ей пришлось перекапывать клумбу и утешать старушку Семенову. Словом, американский бульдог Моня был кошмаром ее жизни, и не раз уже подумывала Татьяна Петровна отказаться от места, хоть и жаль было терять такую работу – хозяева не жадные, целый день на службе, особой грязи в квартире нету…

Лифт, как обычно, застрял где-то между четвертым и пятым этажами. Татьяна Петровна свесилась вниз, рискуя свалиться, и разглядела генеральшу Недужную в красной стеганой куртке. Генеральша громко ругалась с диспетчером. Татьяна Петровна вздохнула и потащила Моню обратно в квартиру. Тот возмущенно упирался. Они проволоклись по коридору и через кухню к двери черного хода. Татьяна Петровна не любила черную лестницу, потому что там жили кошки, которых Моня пытался гонять. Кошки себя в обиду не давали, и дело не раз кончалось расцарапанной до крови мордой.

В этот раз, однако, никто им навстречу не попался, и они благополучно выкатились во двор. Во дворе было довольно пустынно – дети в школе, родители на работе, а старушки сидят дома по причине плохой погоды.

Разумеется, Моня тут же потянул ее в лужу. Татьяна Петровна представила, сколько грязи придется счистить с хозяйских полов, ковров и самого пса, и в который раз дала себе слово как можно скорее подыскать другую работу. Она дернула поводок к себе, Моня затормозил всеми четырьмя лапами, подняв тучу грязных брызг, взлаял весело и громко и устремился вдоль дома.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация