– Потому что потерпел неудачу?
– Никакой неудачи у нас не было. Я работала с ним над этим
проектом… Он отложил его по определенным причинам, но успеха мы добились.
Профессор был на верном пути, он разработал и провел массу лабораторных
экспериментов, и все получилось. – Она вновь обернулась к профессору Шорхэму,
стала что-то объяснять ему на пальцах, то и дело касаясь губ, уха и рта, –
словом, передала ему некое закодированное послание.
– Я спрашиваю, хочет ли он, чтобы я объяснила вам, как
действует «Бенво».
– Мы очень этого хотим!
– А он хочет знать, откуда вам стало об этом известно.
– Мы узнали об этом от вашего старого друга, профессор
Шорхэм. Не от адмирала Бланта, он почти ничего не смог вспомнить, но от другого
человека, с которым вы когда-то об этом говорили. От леди Матильды Клекхитон.
Мисс Ньюман снова повернулась к нему, наблюдая за движением
губ. Она слегка улыбнулась:
– Ему казалось, что Матильда давным-давно умерла.
– Она еще очень даже жива. Именно она хотела, чтобы мы
узнали об этом открытии профессора Шорхэма.
– Профессор Шорхэм вкратце расскажет вам о том, что вас
интересует. Хотя он должен вас предупредить, что эти сведения будут для вас
бесполезны. Все бумаги, формулы, расчеты и доказательства уничтожены. Но
поскольку единственный способ ответить на ваши вопросы – это объяснить смысл
проекта «Бенво», я могу вам довольно внятно объяснить, в чем он заключается. Вы
знаете, для чего и зачем нужен газ, который использует полиция для разгона
беснующихся толп, бурных демонстраций и так далее? Он вызывает приступ рыданий,
жгучие слезы и воспаление гайморовых пазух.
– И это что-то в том же роде?
– Нет, ни в коем случае, но цель может быть той же самой.
Ученым пришло в голову, что можно изменить не только основные человеческие
реакции и чувства, но и свойства интеллекта. Можно изменить характер человека.
Давно известны свойства афродизиаков: они вызывают сексуальное желание. Есть
разные лекарства, газы, операции на железах, и они могут воздействовать на
интеллект, усилить энергию, как после операции на щитовидной железе, и
профессор Шорхэм хочет вам сказать, что существует возможность и существует
способ изменить взгляды человека и, соответственно, его реакцию на людей и на
жизнь в целом. Он может быть одержим жаждой насилия, быть патологически
злобным, но под влиянием «Бенво» превратится совсем в другого человека. Он
становится – для этого, по-моему, есть только одно слово, которое и заключено в
названии проекта, – благожелательным. Он хочет приносить людям пользу. Он
излучает доброту. Он ужасно боится причинить боль или страдания другим людям.
«Бенво» может охватить большую территорию, воздействовать на сотни, тысячи
людей, если его изготовить в достаточно больших количествах и разумно
распределить.
– Как долго он действует? – поинтересовался полковник
Манроу. – Сутки или дольше?
– Вы не понимаете, – ответила мисс Ньюман. – Он действует
постоянно.
– Постоянно? То есть вы изменяете нрав человека, изменяете
какой-то компонент, физический, конечно, компонент его существа, что приводит к
коренному изменению его характера. Так эта перемена необратима? Вы не можете
вернуть человека в прежнее состояние?
– Да. Вначале это открытие представляло скорее медицинский
интерес, но профессор Шорхэм решил, что его можно использовать во время войны,
массовых выступлений, мятежей, революций и анархии. Он не думал о нем как о
чисто научном изобретении. Само по себе это средство не делает человека
счастливым, а лишь порождает в нем огромное желание, чтобы другие были
счастливы. Это ощущение, он говорит, испытывает в своей жизни каждый: страстное
желание сделать кого-то, одного или многих, довольными, счастливыми и
здоровыми. А поскольку люди способны испытывать и испытывают такое желание,
значит, как мы оба думаем, в организме человека существует какой-то компонент,
который за это желание «отвечает», и, если однажды «включить» этот компонент,
он будет работать всегда.
– Поразительно, – произнес мистер Робинсон скорее задумчиво,
чем восторженно. – Поразительно. Надо же, какое открытие… Какое средство можно
запустить в действие, если… Но зачем?
Голова, покоящаяся на спинке кресла, медленно повернулась к
мистеру Робинсону. Мисс Ньюман сказала:
– Он говорит, что вы поняли раньше остальных.
– Но ведь это же решает проблему, – сказал Джеймс Клик. –
Это то, что нужно! Просто чудесно.
Его лицо выражало восторг.
Мисс Ньюман покачала головой:
– Проект «Бенво» не продается и не дарится. Он закрыт.
– Так вы говорите нам «нет»? – недоверчиво спросил полковник
Манроу.
– Да. Профессор Шорхэм говорит «нет». Он решил, что этот
проект против…
Она замолчала и обернулась к человеку в кресле. Он сделал
странные движения головой и рукой и издал несколько гортанных звуков. Подождав,
она продолжила:
– Он говорит, что испугался, памятуя об открытиях, которые
наука даровала миру в эпоху ее триумфа. Чудо-лекарства, которые не всегда
оказывались чудотворными; пенициллин, спасавший жизни и уносивший их; пересадка
сердец, развеявшая иллюзии… Он жил во времена расщепления атомного ядра,
появления нового смертоносного оружия. Он помнит трагедии радиоактивного
заражения, загрязнение природы в результате новых промышленных открытий. Он
боится того, что может натворить наука, если ее использовать в неблаговидных
целях.
– Но в данном случае это же полезное средство! Оно полезно
всем! – вскричал Манроу.
– Так было и с многими другими открытиями, которые всегда
приветствовались как великое благо для человечества, как великое чудо. А потом
выявлялись побочные эффекты и, что еще хуже, выяснялось, что иногда эти
средства приносят не пользу, а несчастье. Поэтому он решил отказаться от
завершения проекта. Он говорит… – Она стала читать по губам, а он кивнул в знак
одобрения. – «Я удовлетворен проделанной работой, тем, что я совершил это
открытие. Но я решил не доводить проект до практического использования. Его необходимо
уничтожить. Поэтому он уничтожен. Так что мой ответ вам – „нет“. Не существует
благожелательности, готовой к употреблению. Когда-то она имела шанс появиться,
но теперь все формулы, все ноу-хау, мои записи и расчеты необходимых процедур
погибли, превратились в пепел: я уничтожил дитя своего разума».
Роберт Шорхэм с трудом прохрипел:
– Я уничтожил дитя своего разума, и никто в мире не знает,
как я пришел к своему открытию. Мне помогал один человек, но он умер от
туберкулеза через год после того, как мы добились успеха. Вам придется уйти ни
с чем. Я не могу вам помочь.
