Я вышла из кабинета, жестом послала туда любопытную брюнетку и отправилась в административно-хозяйственный отдел за своими орудиями труда.
В административно-хозяйственном отделе меня встретил толстый рослый дядька с крупной картофелиной носа на багрово-красной обветренной физиономии. Увидев меня, он хрипло рявкнул:
– Равняйсь! Смир-рно! Руки по швам!
Я таращилась на него в изумлении. Кажется, мы находились не на плацу и не в армейской казарме.
Заметив мое удивление, дядька смущенно кашлянул и проговорил гораздо тише:
– Я дико извиняюсь. Привычка. Я ведь двадцать пять лет прапорщиком отслужил. Тоже по хозяйственной части. Трудно отделаться. Ты, значит, новая уборщица? Ну пойдем, обрисую тебе фронт работ и проведу инструктаж по матчасти. Шагом марш!
Он привел меня в просторную кладовку, где хранилась «матчасть». Конечно, это были не «ведро и тряпка», как сказал кадровик. В кладовке имелось огромное количество щеток и швабр, губок и мочалок, метелочек для пыли, всевозможных моющих и чистящих средств. Но на самом почетном месте стоял огромный моющий пылесос с множеством насадок и приспособлений. Видно было, что этот пылесос – гордость завхоза. Он обошел его со всех сторон, как автолюбитель обходит новую машину, заботливо погладил темно-синий сверкающий корпус и проговорил с любовью:
– Вот какая техника! Инновация, как говорится. Новое слово передовой науки. Ты, того, смотри – осторожно с ним! Если что сломаешь – из зарплаты вычту!
«Из моей зарплаты много не вычтешь!» – подумала я злорадно. Но вслух пообещала завхозу обращаться с пылесосом со всей возможной аккуратностью.
– Смотри у меня! – рявкнул тот, больше по привычке. – В общем, так: все ковровые покрытия пылесосишь, остальное – влажная уборка. Ну и пыль, само собой… работа не сложная, но ответственная! Равняйсь! Смир-рно! Вопросы есть?
Мне невольно захотелось встать по стойке «смирно» и лихо гаркнуть:
– Никак нет!
Еле удержавшись, я ответила:
– Да вроде все понятно…
– Можешь приступать!
Я приступила к исполнению своих новых обязанностей, начав с просторного холла, куда выходили двери кабинета директора фирмы, его замов, а также главного бухгалтера.
Ничего особенно сложного.
Когда-то давно, в прошлой жизни, когда у меня имелся муж и собственный загородный дом, я выполняла там подобную работу. Муж был против того, чтобы мы нанимали прислугу, – ему не хотелось видеть у себя в доме постороннего человека, и поэтому он превратил в прислугу меня. А потом просто выкинул на улицу…
Но это, как уже сказано, совсем другая история
[2]
.
Я это вспомнила только к тому, что прекрасно умею обращаться с моющим пылесосом и прочей «матчастью».
Кроме меня, в холле находились еще два человека – администратор Алина, девушка с очень белой кожей, густо усыпанной трогательными веснушками, и охранник Пал Палыч, военный отставник, безмятежно дремавший на стуле возле входа.
Еще здесь стоял огромный круглый аквариум, в котором колыхались густые темно-зеленые водоросли, отдаленно напоминающие театральный занавес, и медленно плавали крупные большеголовые рыбы, покрытые разноцветными ковровыми узорами.
Обучая меня азам работы детектива, дядя Вася не раз говорил, что огромное преимущество уборщицы заключается в том, что ее практически никто не замечает, как предмет мебели или обстановки. Именно поэтому я рассчитывала что-нибудь разведать в этой фирме.
Правда, пылесос, которым я вооружилась, громко гудел, невольно привлекая ко мне общее внимание, поэтому я постаралась поскорее закончить с ковровыми покрытиями и перешла к следующей части работы – принялась вытирать пыль со стульев, шкафов, светильников и прочего движимого имущества. Эта работа тихая, и заниматься ею можно очень долго.
В холле время от времени появлялись посетители.
При их появлении охранник просыпался и изображал неусыпную бдительность, а Алина выясняла цель визита, записывала посетителя в специальную книгу и отправляла его в одном из четырех направлений – к Самому, то есть к директору фирмы (это случалось очень редко), к одному из его заместителей, к главному бухгалтеру или к чертовой матери. Впрочем, она делала это в такой вежливой форме и с такой приветливой улыбкой, что отфутболенный посетитель уходил с ощущением большой жизненной удачи.
Вообще, я поняла, что Алина – особа твердая и решительная, несмотря на свои веснушки.
Тщательно протирая пыль, я постепенно перемещалась по холлу и скоро оказалась в дальнем углу, за аквариумом. Возле стены что-то блеснуло. Я наклонилась и подняла с пола крупный осколок темно-синего стекла. Видимо, когда-то этот осколок был декоративной вазой или пепельницей.
Изображая растерянность, я обратилась к охраннику, который сидел в двух шагах от меня:
– Ой, тут что-то разбилось… я ничего не роняла, это до меня…
– Конечно, до тебя, – негромко отозвался Пал Палыч, приоткрыв один глаз и покосившись на Алину. – Это когда Валерия Петровича жена приходила.
– Кого? – переспросила я, придвинувшись поближе и с интересом взглянув на охранника.
– Кого! – передразнил он меня. – Валерия Петровича! Ты теперь в нашей фирме работаешь, а значит – должна начальство знать в лицо и по имени!
– Так это что – директор?
– Сама ты – директор! – хмыкнул Пал Палыч. – Директор у нас Алексей Иванович. А Валерий Петрович – он не директор, но тоже большой начальник. С таким видом ходит – не подступись! А скоро он зятем хозяйским станет, тогда вообще нос задерет!
– Как – зятем? – переспросила я. – Вы же говорили, что он женат?
– Кто женат?
– Ну вот этот Валерий Петрович!
– Кто тебе это сказал?!
– Так вы же только что сказали, что приходила его жена… – И я взглянула на осколок стекла, как будто хотела привлечь его в качестве свидетеля.
– Какая ты непонятливая! – вздохнул охранник. Однако ему было скучно, хотелось поговорить, и он снизошел к моей глупости: – Бывшая жена! Ясно? Бывшая! Они с Валерием Петровичем развелись, а она, значит, пришла, хотела непременно к Алексею Ивановичу попасть, а тут Ольга Алексеевна как раз нарисовалась, и начался у них натуральный скандал… Ты, говорит, держись от меня и от моей семьи подальше, чтобы я вообще больше тебя не видела…
– Это кто говорит? – переспросила я, растерянно хлопая глазами. Обычно такой глупый вид отлично действует на мужчин и заставляет их разговориться. Правда, мой сегодняшний внешний вид не очень способствует разговорчивости.
– Как – кто? – фыркнул Пал Палыч. – Ну, само собой, Ольга Алексеевна… директора нашего дочка! Она ведь замуж за Валерия Петровича собирается, так что, само собой, ей не понравилось, что его бывшая жена пришла… а кому это понравится? Чтобы, говорит, больше и духу твоего здесь не было! Не пытайся, говорит, разрушить мое личное счастье, все равно, говорит, у тебя ничего не выйдет… А эта, бывшая-то, ей отвечает, что никаких мыслей насчет личного счастья у нее нету, а хочет она увидеть Алексея Ивановича по исключительно важному делу…
