– А я – Карина, – представилась она в ответ.
Видимо, обмен именами знаменовал переход на новый уровень доверительности. Карина пригнулась еще ближе и проговорила едва слышно:
– Послушай, Вероничка, дружеский совет. Уходи отсюда тихонько, как пришла, и забудь про своего Гошу!
– Как я могу про него забыть? – воскликнула я. – Ведь мы с ним почти поженились!
– А вот забудь, и все! – повторила Карина. – Если не хочешь огрести чертову кучу неприятностей. Серьезных неприятностей – ты меня понимаешь?
– Не понимаю! – Я помотала головой. – И так куда уж серьезнее – у меня муж почти пропал… Не в том смысле, что почти пропал, а в том, что почти муж…
– Так вот забудь про своего почти мужа и удирай отсюда, пока не поздно! – Карина сверлила меня взглядом, стараясь таким способом передать то, что не решалась доверить словам.
– Все равно не понимаю! – повторила я. – Что тут у вас творится?
– Тут спецтерминал, – проговорила Карина усталым голосом. – Понимаешь, что это значит?
– Ну, для всяких ВИП-персон… – протянула я.
– Не просто ВИП-персон! – возразила Карина со значением. – А супер-пупер-ВИП! – Она перешла на шепот. – Знаешь, кто у нас приземлился в тот самый день, десятого июля?
– Откуда же мне знать?
– Вот лучше тебе и не знать! Тут такой человек приземлился… такой человек!..
– Что – неужели сам… – Я округлила глаза, показав, насколько потрясена. Впрочем, я и в самом деле удивилась.
– Нет, ну не он, конечно, но ненамного меньше. В общем, очень важный человек. Мы тут все подписку даем о неразглашении, так в тот день с нас еще одну подписку взяли, специальную. Что мы никого не видели и ничего не слышали.
– Ну что тут особо скрывать-то? – Я изобразила недоумение. – Подумаешь, секрет! Он же наверняка прилетел к нам в город по какому-то важному делу…
– А вот и нет! – Карина опасливо огляделась по сторонам. Она и боялась ляпнуть лишнее, и очень хотела показать мне свою необыкновенную осведомленность. – А вот и нет! Не прилетал он в наш город!
– То есть как это – не прилетал? – переспросила я. – То ты говоришь, что он здесь приземлился, то – что не прилетал… Не поймешь тебя!
– В том-то и дело! – зашептала она прямо мне в ухо. – Он приземлился, но в город не вышел. Поговорил в этом зале с каким-то важным мужиком, сел обратно в самолет и улетел. А потом по телевизору в новостях сказали, будто он в тот день отправился из Москвы в Германию на какие-то важные переговоры. А про то, что в Петербург по дороге залетел, – ни слова!
– Надо же, – недоверчиво проговорила я, – какие тайны мадридского двора! Выходит, он здесь приземлился, только чтобы с кем-то поговорить? Кто же это был?
– Не знаю и знать не хочу! – отмахнулась Карина и тут же, в лучших традициях женской логики, выпалила: – Ой, знаю! Это тот мужик, который на рекламном щите дерево сажает!
– Дерево? – переспросила я. – Какое дерево?
– Ну не знаю, какое конкретно дерево, но только там внизу написано что-то про будущее…
И тут я вспомнила рекламный щит с запоминающимся слоганом: «Будущее начинается сегодня».
Такие щиты стояли по всему городу, они рекламировали строительно-инвестиционную компанию «Балтеко». И на этих щитах сажал дерево крупный вальяжный человек с густыми темными бровями, владелец этой и многих других компаний – миллиардер, филантроп и меценат Мераб Мерабович Габраилов.
Вот теперь все вставало на свои места!
Я поняла, ради чего Татьяна Капустина следила за Габраиловым, ради чего она в тот день приехала в Пулковскую обсерваторию – чтобы получить доказательство этой встречи!
– Учти, я тебе ничего не говорила! – зашептала Карина, снова оглядевшись по сторонам. – Иначе и мне и тебе не поздоровится!
– Само собой! – ответила я вполголоса и тут спохватилась: – А Гоша-то мой при чем?
– А твой Гоша – дурак! – резко ответила Карина.
– Ну, ты не очень-то! – обиделась я за незнакомого Гошу.
– Дурак и есть! – повторила она. – Увидел, кто к нам прилетел, и сфотографировал его на мобильник. Его люди из ФСО схватили и увели куда-то…
– Из ФСО? – переспросила я.
– Ну да. – Карина взглянула на меня с жалостью, как на недоразвитую, – из Федеральной службы охраны. Как увели его, так он больше и не появлялся. Я думала, его просто лишили допуска и перевели на другую работу, но раз ты говоришь, что он больше домой не вернулся, значит, все еще серьезнее!
– Ой! – Я схватилась за голову. – Это что же выходит… бедный мой Гошенька!
– Забудь его! – повторила Карина. – Забудь, как будто его и не было! Я тебе по-дружески советую!
– Наверное, ты права, – вздохнула я. – Только на душе-то как тяжело!
Разговаривая с Кариной, я то и дело поглядывала в большое зеркало за ее спиной, чтобы видеть все происходящее в зале. А здесь явно начиналось оживление: появились озабоченные люди в одинаковых черных костюмах, вполголоса переговаривающиеся по компактным рациям, и персонал аэродрома заспешил, засуетился.
– Слушай, подруга! – посерьезнела Карина. – Кажется, к нам снова прилетает какой-то серьезный гость, так что ты лучше уходи.
– А как отсюда можно выйти? – спросила я самым невинным тоном.
– Ну, знаешь! – Барменша взглянула на меня недовольно. – Если уж ты смогла сюда пробраться, сумеешь и уйти! А я тебе не советчик, и так слишком много лишнего наговорила!
Тут я увидела в зеркале, что в дальнем конце зала появился мой знакомый Толик. Он торопливо шел в нашу сторону, и вид у него был весьма озабоченный.
– Ой! – вскрикнула я. – Спрячь меня хоть на несколько минут! Мне с этим парнем никак нельзя встречаться!
Не дожидаясь ее ответа, я скользнула за стойку и спряталась внизу.
Через минуту возле стойки раздался голос Толика:
– А где Вероника?
– Какая Вероника? – переспросила барменша, как ни в чем не бывало перетирая чашки.
– Да она вроде здесь работает.
– Здесь я работаю, только я Карина.
– Черт! А она сказала, что работает в этом кафе, еще кофе мне сварить обещала!
– Ты же знаешь, – промурлыкала Карина, – нам, женщинам, никогда нельзя верить! Впрочем, как и мужчинам. А кофе я тебе могу сварить…
– Мне не до кофе! – бросил Толик. – На камере слежения в западном коридоре посторонний человек появился…
Он развернулся и ушел. А Карина тут же со злобой прошептала:
– Уходи быстро! И скажи спасибо, что я тебя не выдала!
– Спасибо! – пробормотала я и, выскользнув из-за стойки, припустила в тот коридор, по которому полчаса назад пришла.
