– Что такое? – насторожилась я.
– Петюня умер…
– Убили его! – добавил из своего угла Егор Иванович.
– Я же просил… – Дядя Вася укоризненно взглянул на нашего заказчика. – Зачем девушку расстраивать?
– Все равно ей все тут же расскажут! – отмахнулся Боровик. – Лучше уж мы.
– Вот интересно! – возмутилась я. – Я что вам – кисейная барышня? Я – сотрудник детективного агентства.
На самом деле я и правда расстроилась: хоть Петюня был противный и надоедливый, я к нему успела как-то привыкнуть.
– А с чего вы взяли, что убили его? Кому он нужен? – спохватилась я.
– Что убили – это милиция точно знает, – ответил дядя Вася, – а вот за что – ума не приложу. Хотя мысли кое-какие есть… Егор Иваныч, вполне могли его за тебя принять… Халат, полотенце… Потому что сам-то Петюня, царствие ему небесное, никому не был нужен. Колись, Егор Иваныч, что ты еще совершил?
– Ох, виноват я, вас не послушал. – Егор Иванович повесил голову, – вчера пошел я вроде как покурить, а сам позвонил в ту химчистку.
– И что? – напряглась я.
– А что? Там автоответчик – изложите, говорит, ваше дело. Я и бухнул с ходу – ищу девушку Надю Боровик, есть сведения, что она к вам обращалась по поводу матери своей Лизаветы Пименовой. Если знаете что про нее – сообщите, а я за сведения предоставлю вознаграждение.
– Ну, а дальше?
– А что дальше? Перезвонил через десять минут, а там – «Простите, сейчас такие заказы временно не выполняем»! Дурят людей!
– Ну, ты даешь, Егор Иваныч! – возмутился дядя Вася. – Говорил же тебе – не звони!
– Да что такого? Ерунда полная с этой химчисткой!
– Понимаешь, тезка, – сказал мне дядя Вася, – как-то мне все это не нравится. Не успел Егор Иванович позвонить по тому телефону, как тут же такое происшествие с Петюней.
– Да как они определили, где я нахожусь? – удивился Егор Иваныч.
– А вы откуда звонили – с поста медсестры? – вмешалась я. – Ну так это минутное дело – номер определить. И потом, помните, что Надежда Сарафанова рассказывала? Как только она позвонила по этому номеру из больницы, так через час или полтора за Лизой бандиты и приехали. По звонку ее вычислили. А она-то думала, что ей помогут…
– Неужели они и Надюшу мою вот так же, из-за звонка… – Егор Иваныч побледнел и вдруг стал заваливаться набок.
Дальше поднялась суматоха, прибежали доктора и сестры с уколами, после чего меня выгнали вон.
Утром на прогулке с Бонни я размышляла.
Если во время охоты собаки теряют след дичи – они возвращаются на то место, где этот след последний раз чуяли, и пытаются найти его продолжение.
Я нашла Надин след в Зареченске, проследила его до таксофона на Балтийском вокзале и там потеряла. Поэтому я решила снова вернуться на то же самое место и оглядеться – не найду ли там какую-то новую зацепку, не догадаюсь ли, куда Надя отправилась с вокзала.
Я вернулась на вокзал, зашла в кабинку телефона и снова взглянула на страницу в справочнике, где был номер, обведенный зелеными чернилами.
Вот он, последний след Нади.
Здесь она точно побывала. Но куда она отправилась отсюда?
Я уже попыталась позвонить по номеру химчистки – но это мне ничего не дало. Может быть, все дело в том, что я оставила на автоответчике неверное сообщение? Если бы я оставила там другой текст, мне повезло бы больше? Ага, как несчастному Петюне…
Но попробуй угадай, что им нужно сообщить, чтобы выйти на контакт! И хорошо бы еще знать – кто такие «они»…
Никаких свежих идей в голове не появлялось. Мне нужно было срочно стимулировать деятельность мозга, тех самых «серых клеточек», о которых так любил говорить Эркюль Пуаро. А для этого нет лучшего средства, чем чашечка кофе…
Я огляделась по сторонам и увидела в дальнем конце зала вывеску «Интернет-кафе».
Ну что ж, по крайней мере, кофе там наверняка варят…
Я толкнула стеклянную дверь и вошла в небольшой зал.
Здесь было довольно людно. За столиками с компьютерами сидели в основном подростки, которые увлеченно играли в компьютерные игры, ребята постарше, занятые веб-серфингом или тусующиеся в социальных сетях. Старше двадцати лет здесь почти никого не было, так что я почувствовала себя ископаемым.
Хотя нет – в глубине помещения за стойкой сидел мужчина примерно моего возраста, который совмещал работу администратора и бармена – принимал деньги за аренду компьютеров и варил кофе. Это был довольно мрачный тип с длинными сальными волосами, спадающими на плечи.
Я двинулась к его стойке между рядами столиков.
Вдруг по полу, прямо у меня под ногами, метнулось что-то белое и шустрое. Я шарахнулась от неожиданности, вскрикнула, взмахнула рукой и опрокинула чашку кофе на соседнем столике.
– Ты что – совсем слепая?! – вскрикнул сидевший за этим столом парнишка, вскочив и вытирая стол салфеткой. – Смотреть надо, куда идешь! Размахалась ластами, как пингвин в жару, разлила, понимаешь, мой кофе… у меня почти полная чашка была…
– Извини… – пробормотала я растерянно. – Мне показалось, что по полу пробежала какая-то зверюшка… я тебе куплю кофе…
– Не какая-то зверюшка, а моя Шушара! – парнишка наклонился, поднял с полу белую крысу и посадил к себе на плечо. – Но кофе ты мне купи, раз уж разлила…
Я удивленно взглянула на крысу и ее хозяина.
Крыса была, честно говоря, гораздо симпатичнее – белая, с живыми блестящими глазками и довольно чистенькая. Чего нельзя было сказать о парнишке, на чьем плече она сидела.
Он был мелкий, тощий, какой-то запущенный. Волосы неаккуратно пострижены, из-под свитера торчал воротник несвежей рубашки. На запястье у него была татуировка – большой мохнатый паук. Еще он весь был увешан колечками пирсинга – кольцо в носу, кольцо в нижней губе, кольцо над бровью, целая гроздь колечек в ушах.
Он погладил свою крыску и как-то заговорщицки с ней переглянулся. Как будто они были сообщниками и только что провернули удачную аферу. И тут я сообразила, что он все это рассчитал – выпустил крысу передо мной на пол и нарочно поставил почти пустую чашку на самый край стола, чтобы я ее опрокинула и купила ему новую.
– Ладно, великий комбинатор, куплю тебе кофе, – я усмехнулась, давая ему понять, что просекла его маленькую хитрость.
– Двойной эспрессо! – нахально заявил он.
Я прошла к стойке администратора и заказала два кофе – капучино для себя и двойной эспрессо для парнишки с пирсингом.
– И еще булочку возьми! – крикнул он мне в спину.
– Паук, ты уже третий час тут сидишь, а заплатил только за час! – проговорил, обращаясь к нему, администратор.
