– Думать о старости никогда не рано! – рассудительно ответила я, и мы с Пауком вошли внутрь.
В коридоре, куда мы попали, вдоль стен сидели озабоченные женщины пенсионного возраста. Мужчины здесь тоже попадались, но гораздо реже, и чувствовали они себя явно не в своей тарелке. Женщины же, напротив, уже успели перезнакомиться и бурно обсуждали какие-то волнующие пенсионные вопросы.
Между кабинетами с деловым и целеустремленным видом курсировали сотрудницы фонда, нагруженные какими-то папками и стопками бумаг. Посетительницы фонда провожали их взглядами и вполголоса комментировали:
– Филимонова сегодня не в духе… это плохо, не примет никого, зря только просидим! А вот Рождественская вроде улыбается, это хороший признак…
– Ну и что нам теперь делать? – проговорила я, остановившись посреди коридора. – Как найти этот телефон?
– Очень просто. – Паук вытащил мобильник и набрал на нем номер липовой химчистки. Потом он пошел по коридору, останавливаясь возле каждой двери и прислушиваясь.
За одной дверью мы услышали телефонные звонки. Паук остановился и взялся за дверную ручку, но на него тут же коршуном налетела рослая тетка в допотопной шляпке:
– Умный какой! Только пришел – и сразу в кабинет прется! Я тут уже три часа ожидаю, и только на двух человек продвинулась, а он сразу хочет! Совести нисколько у некоторых…
– Я совсем не по тому вопросу, – возразил Паук. – Мне только справку…
– Нам всем только справку! – присоединилась к первой другая тетка, низенькая и толстая. – Вот молодежь какая бессовестная выросла! Даже тут норовят без очереди!
– И еще весь в железках! – вмешалась третья.
– Разве в наше время молодежь такая была? Совсем не такая! Вот, помню, были хиппи – так это совсем другое дело, на них же приятно было смотреть! Волосы длинные, клеши широкие…
Среди пенсионерок началась оживленная дискуссия о моральной и эстетической деградации современной молодежи, которая отвлекла их от нас с Пауком. Мой спутник под шумок открыл дверь и заглянул в кабинет. Телефонные звонки как раз прекратились – суровая дама в неприветливом синем костюме сняла трубку и поднесла ее к уху. Лицо ее тут же чудесным образом переменилось, на нем проступила материнская нежность, и она заворковала:
– Это ты, Пусик? Как ты себя чувствуешь? Ты позавтракал? Как не позавтракал? Я же тебе оставила сырники! Их же нужно было только разогреть! Как не нашел? Ну что ты, Пусик, они в холодильнике! А Мурзика ты покормил?
Тут хозяйка кабинета заметила нас с Пауком. Ее лицо посуровело, она прикрыла рукой трубку и строго проговорила:
– Вы что – не видите, что я занята? Покиньте немедленно кабинет! Это я не тебе, Пусик…
– Не тот телефон, – констатировал Паук, закрыв за собой дверь. – Продолжаем дальше…
Он снова набрал номер «Саламандры» и пошел по коридору, прислушиваясь возле дверей.
Наконец около последней двери в самом конце коридора он снова остановился – из-за нее доносились телефонные звонки. Паук подергал дверь, но она была заперта. Я огляделась, достала шпильку и в два счета открыла замок. Таким несложным трюкам обучил меня дядя Вася, когда готовил к оперативной работе.
– Ну, ты даешь! – восхитился Паук.
– Зато ты гораздо лучше меня управляешься с компьютером, – скромно признала я.
Мы проскользнули в кабинет в тот самый момент, когда телефон на столе перестал звонить и раздался безразличный голос автоответчика:
– Вы позвонили в химчистку «Саламандра». Ваш звонок важен для нас, но, к сожалению, сейчас мы не можем вам ответить…
– Вот он, твой телефон, – проговорил Паук. – Как видишь, я не ошибся, фирма веников не вяжет.
Я поднесла трубку к уху, дождалась сигнала и проговорила, как и в прошлый раз:
– Я хочу отдать в чистку шелковые занавески. Сколько это будет стоить и какие у вас сроки?
Из трубки донеслись сигналы отбоя, и я отключилась.
– Ну, и что теперь? – спросила я, взглянув на Паука. – Сюда кто-то должен прийти, чтобы прослушать мое сообщение и выбрать нужный ответ?
– Вовсе не обязательно! С любого мобильного можно позвонить на этот телефон и прочитать сообщение с автоответчика.
– Но как они узнают, когда нужно позвонить?
– А вот как! – Паук показал глазами на телефонный аппарат. Он издавал короткие, едва слышные щелчки, как будто кто-то набирал на нем номер. – В этот аппарат встроено электронное устройство, которое после каждого звонка передает сообщение на чей-то мобильный.
– А можно выяснить номер этого мобильного?
– Запросто! – Паук дождался завершения набора, выждал еще минуту и нажал на аппарате кнопку повтора. Он внимательно прислушивался к негромким щелчкам, при этом с каждой секундой на лице его все явственнее проступало разочарование. Когда набор завершился, он снял трубку и протянул ее мне:
– Можешь послушать!
Я поднесла трубку к уху и услышала бесстрастный голос автоматического оператора:
– Ваше голосовое сообщение будет передано абоненту.
– И что это значит? – спросила я Паука, отдав ему трубку.
– Это значит, что номер, по которому мы сейчас перезвонили, ничего нам не дает. Это служебный номер оператора мобильной связи, с которого твое голосовое сообщение передают непосредственно на номер абонента. А вот узнать этот номер мы не сможем, такую информацию оператор не выдает.
– Так что – мы опять остались ни с чем? – разочарованно протянула я.
– Ну, почему же. Ведь электронную начинку в этот телефон кто-то вставил и кто-то надиктовал запись на автоответчик. Так что, скорее всего, хозяин или хозяйка этого кабинета – в деле. Надо выяснить, чей это кабинет, – и дело в шляпе.
Мы огляделись в комнате, в первую очередь осмотрев письменный стол и проверив его ящики.
Впрочем, ничего интересного мы здесь не нашли.
Письменный стол был покрыт довольно толстым слоем пыли. На нем не было никаких деловых бумаг, только стоял выключенный компьютер и рядом с ним – фотография улыбающейся девочки семи-восьми лет в красивой металлической рамочке.
Я выдвинула верхний ящик стола. В нем обнаружилось небольшое круглое зеркальце, использованный тюбик бледно-оранжевой губной помады, деревянная расческа, в которой застряли несколько светлых волос средней длины, явно окрашенных, и маленькая нефритовая фигурка лягушки.
– Это чтобы деньги водились, – проговорил у меня за плечом Паук.
– Что? – переспросила я.
– Лягушка. Говорят, фигурки лягушек приносят деньги. У меня одна знакомая была, собрала больше ста разных лягушек – фарфоровых, деревянных, металлических, каменных, как эта…
– Ну и как – деньги у нее были?
