Капитан Трубникова скоро выходит на пенсию, и она неоднократно делала дяде Васе недвусмысленные намеки, что хотела бы в будущем работать в нашем детективном агентстве. Точнее, в его, дяди-Васином, агентстве, поскольку он – его единоличный владелец и руководитель, а я – так себе, сбоку припека, секретарь, бухгалтер и, как раньше говорили, прислуга за все.
И дядя Вася не отказывает ей прямо и честно, а юлит, крутит и даже иногда говорит мне, что еще один опытный сотрудник с большим стажем работы в милиции нам не помешает.
Так вот я и думаю – как бы эта Валечка меня не подсидела. Потому что у меня-то нет многолетнего опыта работы в милиции. Правда, у меня зато есть энергия, ловкость и мозги, но дядя Вася, как всякий мужчина, не замечает моих многочисленных достоинств…
В общем, сейчас мой шеф вспомнил про Валентину Трубникову и решил, что нам не продвинуться в нашем расследовании без ее квалифицированной помощи. По этому поводу он облачился в свой выходной костюм (он у него вообще-то единственный) и даже повязал галстук.
Увидев его в этом наряде, я вздохнула и подошла, чтобы перевязать галстук поаккуратнее.
– Вообще-то, дядя Вася, – сказала я, завязав ровный узел и внимательно оглядывая шефа, – вообще-то вам давно нужно купить новый костюм. Этот уже просто неприличный.
– Да что ты, тезка? – пробормотал он, оглядывая себя в зеркале. – По-моему, еще ничего… еще вполне приличный… мы его с женой, покойницей, покупали…
– Сколько лет назад? – поинтересовалась я. – Думаю, это было еще до моего рождения!
– Ну, почему же… помню, тогда в космос кто-то полетел…
– Уж не Гагарин ли? Тогда это точно было задолго до моего рождения!
– Ладно, – он волевым методом прекратил дискуссию. – Как ты считаешь, нужно ей цветов купить?
– Цветов?! – На этот раз я действительно опешила. – Вы же вроде к ней по делу идете!
– Да, пожалуй, действительно не стоит!
Василий Макарович вошел в двери Управления.
Раньше он входил сюда как свой человек, как сотрудник, сегодня же, как обычный посетитель, подошел к отделу пропусков и тоном просителя проговорил:
– Моя фамилия Куликов. Я к капитану Трубниковой. Она должна была вам звонить.
Конечно, о том, чтобы предъявить на входе свое просроченное удостоверение, не могло быть и речи: здесь его моментально бы разоблачили, и последовали бы серьезные неприятности.
Дежурная бюро пропусков перебрала свою папку и нашла разовый пропуск на фамилию Куликов.
Дядя Вася прошел через вахту и спустился в подвальный этаж, где находился архив Управления.
Валентина Игоревна встретила его в дверях архива.
Это была худощавая бледная женщина средних лет, вся какая-то выцветшая и высохшая в сухой и пыльной атмосфере архива. При виде Василия Макаровича в костюме и при галстуке она зарделась:
– Здравствуй, Вася! Какой ты нарядный! Видно, хорошо дела идут у тебя в агентстве…
– Ну, я бы не сказал… – уклончиво ответил Василий Макарович. – Так, кое-как перебиваемся!
– Ну, не скромничай… А что ты пришел-то? Уж, наверное, не для того, чтобы меня повидать!
– Именно для этого, Валечка! – пылко заверил ее Василий Макарович. – Ну, и кое-что заодно разузнать…
– Ну вот, так я и знала! – вздохнула Валентина. – Только по делу обо мне вспоминаешь… ну ладно, что тебе нужно?
– Посмотри, пожалуйста, нет ли в твоей базе Болотниковой.
– Что, только фамилию знаешь?
– Нет, отчего же! – Василий Макарович сверился с бумажкой и сообщил: – Анфиса Валерьевна Болотникова, одна тысяча девятьсот восемьдесят первого года рождения.
– Сейчас посмотрю… – Валентина подошла к своему столу и защелкала клавишами компьютера.
– А я думал, ты в папках своих смотреть будешь… – проговорил Куликов.
– Ты что, Вася? – Валентина бросила взгляд на уходящие в глубину подвала бесконечные стеллажи с папками. – Так бы я до конца года твою Болотникову искала! Нет, слава богу, у нас весь архив давно на компьютер переведен!
Она еще несколько минут пощелкала клавишами и подняла глаза на Василия Макаровича:
– Нет, нету твоей Болотниковой!
– Как же так? – расстроился Куликов. – Я думал, у вас здесь все есть…
– Ну, что значит все? У нас в архиве только те, у кого были какие-нибудь столкновения с законом на территории Петербурга и области. Хоть штраф за неправильный переход дороги или за парковку в запрещенном месте. Выходит, твоя Болотникова совершенно законопослушная гражданка, ни разу закон не нарушала…
– Не может быть! – усомнился Василий Макарович. – Разве такие люди бывают?
– Однако ее тут нет! – Валентина развела руками.
– Постой, – спохватился Куликов, – ты сказала, что здесь только те, кто отметился в Петербурге и области?
– Ну да, это же архив нашего Управления…
– А если она раньше жила в другом городе? Это никак нельзя проверить?
– Почему же нельзя? Ты меня просил посмотреть в нашем архиве, я там и смотрела. А так мне нужно подсоединиться к общероссийской базе данных…
Валентина снова склонилась к экрану компьютера и на этот раз замолчала надолго. Наконец она снова взглянула на Василия Макаровича. Теперь в ее взгляде была растерянность.
– Что, и там нету? – спросил Куликов.
– Как сказать… – пробормотала Валентина. – Можно сказать, что нету…
– То есть как? Или она есть, или нету…
– Была, – ответила Валентина Игоревна. – Была твоя Болотникова. Но теперь ее нету. Выбыла по причине смерти. Убили ее.
– Ну да, – согласился Василий Макарович. – Ее действительно убили несколько дней назад. Оперативно вы данные вносите…
– Почему несколько дней? – возразила Трубникова. – Уже три года, как ее убили. Муж убил, из ревности…
– Нет, ты что-то путаешь! – загорячился Куликов. – Какой муж? Про мужа я ничего не знаю. И вообще, еще следствие не закончено! Ее неизвестно кто убил…
– Нет, постой, – Валентина повернула к Василию Макаровичу экран компьютера. – Смотри, здесь ясно написано: «Анфиса Болотникова убита три года назад в городе Феодосии, муж почти сразу признался, осужден и отбывает срок в колонии строгого режима…»
– Да нет, это какая-то другая Болотникова! – отмахнулся Куликов.
– Ну уж нет! – стояла на своем Валентина. – Болотникова Анфиса Валерьевна – слишком редкое сочетание, а тут еще и год рождения совпадает! Так что ты как хочешь, а это твоя Болотникова! Второй такой не может быть!
– Не может быть… – растерянно протянул Василий Макарович, все еще не в состоянии принять и осмыслить новую информацию.
