– Как ресторан называется? – уточнил «чукча».
– Как же это… – Афанасий наморщил лоб, припоминая. – «Аль денте»! Итальянский вроде ресторан. Договорились мы с ней заранее, я пришел, но в ресторан сразу заходить не стал…
– Почему?
– Потому что чувствую – что-то там неладно! Афоня хитрый, – наркоман осклабился, – у Афони чутье, как у собаки! Я только подошел к этому ресторану – чувствую, нехорошо там!
Он сделал паузу, перевел дыхание и продолжил:
– Походил я вокруг, присмотрелся – вроде все нормально: ментов не видно, засады нигде нет. Тогда подошел еще раз – а ноги не идут. Чую, что что-то не так.
Он опасливо взглянул на окно, понизил голос и продолжил:
– Хотел уже уйти, а потом думаю – как же я уйду без денег? Мне без денег никак нельзя…
– Ну да, тебе же на дозу нужно!
– А хоть бы и на дозу! – Афанасий оскалил редкие желтые зубы. – А если бы и на дозу – кому какое дело?
– Никакого, – отмахнулся «чукча», – продолжай!
– Вот, значит, подошел я тогда к окну, заглянул… смотрю – сидит моя Алка, на часы посматривает. Дожидается меня, значит. Поглядел, кто там был кроме нее. Еще вроде трое было… нет, – Афанасий задумался, загибая пальцы, – четверо. Это если не считать официантку. Один парень – лохматый ботаник с компьютером, от него никакой опасности нету, он только знай в свои циферки пялится. Еще один мужик толстый, в светлом костюме – по всему видать, жулик. Ему тоже своих дел хватает, ему чужие неприятности ни к чему. Еще одна баба – так себе, о чем-то своем думает. На нее вот, между прочим, похожа, – Афанасий скосил взгляд на Полину. – Только тогда попригляднее была.
Полина невольно вздрогнула и подумала, что Совко и правда наблюдательный тип, раз сумел узнать ее в таком виде. Тогда в ресторане сидела привлекательная, уверенная в себе молодая женщина, теперь же перед ним загнанная личность в потертой бедной одежде, да еще пахнет от нее дымом и опасностью.
– А третья, – продолжал Афанасий, – третья баба очень подозрительная. Делает вид, что ест, а сама то и дело на жену мою посматривает. На мента вроде не похожа, а только что-то с ней не так…
Я еще маленько постоял, поглядел на них через окно, а тут смотрю – к той бабе, что на нее похожа, – наркоман снова зыркнул на Полину, – парень подошел. Вроде официант, да только официантка там девчонка была, я ее уже срисовал. А этот непонятно откуда появился со своим подносом, и на эту дамочку тарелку опрокинул. Только мне-то со стороны видать – уронил он ее нарочно. Дамочка эта, значит, вскочила, заверещала и убежала – видать, в туалет, юбку свою замывать…
«Чукча» повернулся в сторону Полины, как будто ожидая от нее подтверждения.
– Так оно и было, – кивнула девушка.
– Продолжай!
– А чего продолжать-то? – заныл Афанасий. – Нечего мне продолжать… я уже все рассказал… больше я ничего не помню…
– А если ничего больше не помнишь – так не получишь дозы! Рассказывай то, что прошлый раз говорил!
Афанасий тоскливо посмотрел на шприц и снова заговорил:
– Ну ладно, так и быть… значит, та дамочка выбежала, а я решил – пойду внутрь, поговорю с Алкой! Мало ли, что мне мерещится! Надо быть выше этого! Опять же деньги срочно нужны. Значит, отошел я от окна, направился к двери, а тут-то он и появился…
Афанасий замолчал, уставившись на что-то, что видел только он сам. Губы его тряслись, как желе, из груди вырывалось прерывистое хриплое дыхание.
– Кто – он? – сурово проговорил «чукча», когда молчание слишком затянулось.
– Сатана! – прошептал Афанасий, неумело перекрестившись. – Самый что ни на есть Сатана!
– Ты лишнего не болтай! – одернул его спутник Полины. – Ты говори, что видел!
– А как же не Сатана, если он ниоткуда появился? Только что его не было, пустая улица – и вдруг он с мостовой поднимается! Точно тебе говорю – как из-под земли вырос! И сам такой страшный… волосы белые, глаза, как две ледышки… так и стоит у меня перед глазами! С тех пор, как его увидел, заснуть не могу, все его лицо мерещится! Потому мне и нужна доза, а то от страха прямо колотит… вот сейчас на окно гляжу – а вижу его лицо… или вот на тебя… слушай, а ты – не он?
– Ты не отвлекайся. Дальше что было?
– Дальше? – Афанасий быстро заморгал. – Это ты насчет чего?
– Что ты мне вчера рассказывал? Появился тот человек…
– Появился, будто из-под земли вырос – и прямо к тому ресторану, где Алка сидела. Вошел внутрь и как начал палить… всех в шесть секунд перестрелял! Одна только та дамочка, которая юбку замывать убежала, только она и уцелела, а остальных он на месте положил… хотя нет, – спохватился Афанасий, – та баба, что за Алкой следила, тоже сперва успела откатиться, за стол спрятаться, видно, не впервой ей в такую переделку попадать. Только от того, от Сатаны-то, так просто не уйдешь! Он ее заметил и добил…
– Точно так все и было… – подтвердила Полина севшим от волнения голосом.
– А дальше что было? – проговорил «чукча», поскольку Афанасий снова замолчал, глядя прямо перед собой остекленевшими глазами, словно заново переживая события того страшного дня. – Куда потом этот беловолосый подевался?
– А дальше я оттуда драпанул поскорее, – ожил Афанасий, – так что насчет того, куда он подевался, сказать ничего не могу. Тут дело такое, мокрое дело, с минуты на минуту должны менты появиться, а если они меня на месте возьмут – мало мне не покажется. Кто такой? Афанасий Совко, судимый, статья такая-то… взять его за шкирку да прямым ходом в КПЗ, потому как он к этому делу непременно причастный! И повесят на меня эти убийства, как номер на ворота! Потому как я один раз уже судимый, на меня теперь можно всех собак вешать! Так что насчет того, куда он подевался, – ничего не знаю, зато как он появился – это я своими собственными глазами видел. Только что на этом месте машина стояла, отъехала машина – и он как из-под земли вырос…
– Постой-ка! – перебил наркомана спутник Полины. – Что еще за машина? Ты мне вчера про машину ничего не говорил!
– Ты не спрашивал – я и не говорил! Да и какая разница? Далась тебе эта машина! Ты бы мне лучше, дяденька, дозу дал. Ты обещал мне дозу, если я тебе все расскажу…
– Э, нет! Ты еще не все рассказал. Что там насчет машины? Ты говоришь, стояла она, потом уехала, а он на этом самом месте появился?
– Ну да, раз говорю, значит, так и было…
– И какая это была машина?
– Да какая машина? Обыкновенная машина, на четырех колесах. Не знаешь, какие бывают машины?
– А еще что-нибудь ты заметил? Ну, марку или хотя бы цвет?
– Насчет марки – врать не буду, не заметил, не до того мне было, чтобы чужие машины разглядывать. А цвет – само собой, черный. Какой же еще цвет может быть?
