«Да-да, и я жду не дождусь, когда узнаю, кому именно!» – подумал Эйдан.
Эндрю, как всегда, вытащил на улицу кухонную табуретку и встал на нее, а Эйдан стал передавать ему мокрые зеленые пучки спаржи, которые они вымыли в самой большой чугунной сковородке в кухне.
Не успели они приступить, как из-за угла выскочила Стейси, слегка покачиваясь на изящных каблучках.
«Все налажено, я побежала», – хотела она сказать, но увидела, чем заняты Эндрю и Эйдан, притормозила и захихикала.
– Ой, к вам тоже кто-то ходит? Наш берет еду со столика на улице. Но только мясные обрезки. Папа считает, лиса. А у вас кто, как вы думаете?
Эндрю на минуту перестал аккуратно раскладывать спаржу в желобки на рифленой крыше.
– Понятия не имею. А компьютер уже работает?
– Идеально, – кивнула Стейси. – А я побежала, пойду домой пешком, не хочу папу гонять. Вы себе не представляете, в какую лужу он заехал сегодня, когда ехал отсюда после ленча! Постоянно забывает, что машина у него с ручным управлением.
Она властно поманила Эндрю пальцем. И Эндрю покорно согнулся вдвое на табуретке и поднес ухо к ее губам. «Вот раскомандовалась!» – подумал он. Однако слушаться Стейси было одно удовольствие. Эндрю невольно рассмеялся.
– Спасибо, спасибо за чудо, которое вы сотворили с папой! – шепнула она. – А то он совсем раскис, я даже заволновалась. Как вам это удалось?
– Гм… нога у него была, можно сказать, на месте, – ответил Эндрю. – Я ее просто укрепил.
– А ее надолго хватит? – серьезно спросила Стейси. – Я боюсь, он не переживет, если снова ее потеряет.
– Я всегда могу ее вернуть, – сказал Эндрю куда увереннее, чем думал. – Напоминайте ему об этом.
– Обязательно, – сказала Стейси. – Ну, я помчалась. До встречи!
И она, по-прежнему грациозно покачиваясь, скрылась за углом. Эндрю помахал ей на прощание пучком спаржи и едва не упал с табуретки.
– Выгляжу полным идиотом, – пожаловался он Эйдану. – Еще пучок, пожалуйста.
Когда они все доделали, у дровяного сарая получилась спаржевая крыша. Эйдану не терпелось узнать, кто же придет ее есть. Хорошо, что спаржи целая гора. Когда Эйдан услышит чавканье, то успеет прибежать вниз с фонарем.
Спать Эйдан отправился рано – опять сослался на усталость, хотя на самом деле все было совсем наоборот. В спальне он настежь открыл все окна и заклинил новыми носками. Надел новую пижаму, новую флиску и поверх флиски – новую ветровку. Потом натаскал с кровати подушек, чтобы удобнее было сидеть на подоконнике, и устроился там с фонарем – слушать и ждать. Дровяной сарай был прямо за углом. Чавканье не пропустишь.
Прошел час; Эйдан, несмотря на новую флиску, промерз до костей, но больше ничего не случилось. Эйдан слышал уханье совы, машины на дороге и чей-то смех у паба дальше по улице. Но все это были обычные звуки. Прошел еще час, стало уже совсем темно, и Эйдану пришло в голову, что загадочный гость, вероятно, не производит никакого шума, поскольку заколдован. Эйдан просидит тут всю ночь и так ничего и не услышит.
При этой мысли он перепугался и понял: если он не хочет все проворонить, придется пойти на улицу и ждать возле сарая. Эйдан вскочил, сжимая в руке фонарь, и на цыпочках прошел по скрипучему полу до самой выпуклости в середине, а потом под уклон к двери. Отворил скрипучую дверь. В кухне была баночка смазки для петель, но Эйдану не пришло в голову прихватить и ее вместе с фонарем. Он прокрался по коридору и спустился по лестнице. Ступеньки тоже скрипели. После этого приятно было очутиться на первом этаже, где полы были каменные. Эйдан промчался по плитке и юркнул в кухню.
Эндрю в это время сидел в удобном кресле в гостиной и читал книгу; он услышал в коридоре легкие шаги и поднял голову. Эйдан? Что он затеял? Наверное, опять проголодался и пошел искать печенье, которое купили утром. Тревожиться не о чем. Эндрю опустил глаза в книгу – и тут же услышал тихий-тихий шорох: это вдали кто-то открыл и закрыл заднюю дверь. Тут Эндрю догадался, что затеял Эйдан. Он ругнулся и бросил книгу на пол.
Эйдан на цыпочках прокрался по росистой траве, охая оттого, какая она холодная. Надо было обуться. Теперь-то уже поздно. Он дошел до угла дома, очень-очень осторожно прижался плечом к каменной кладке и скользнул за угол.
Незваный гость уже пришел. Он был огромный. За дымными облаками мелькала луна, и Эйдан видел очертания гостя на фоне неба – тот, сутулый, ни на что не похожий, высился над дровяным сараем. Протянул длинную конечность…
Эйдану мгновенно вспомнились лондонские Преследователи. На целый миг, который показался ему длиннее часа, его охватил ужас, даже сильнее, чем тогда, связал по рукам и ногам – и Эйдан только и мог, что смотреть, как огромный силуэт выпрямляется и делает загадочные пассы. Потом послышался хруст, а затем – мерное мощное чавканье.
Он вегетарианец, напомнил себе Эйдан. Он ест спаржу. Только после этого Эйдану удалось перевести дух. Он поднял тяжелый фонарь, нацелил на существо и включил. От фонаря веером разошелся ослепительный белый свет.
Гость то ли пискнул, то ли закряхтел и прикрыл глаза зажатым в огромной лапе пучком спаржи. И вполне членораздельно попросил:
– Не надо так!
Эйдан машинально ответил: «Извините» – и выключил фонарь. После этого он, само собой, уже ничего не видел. Поморгал, чтобы прогнать плавающие перед глазами цветные пятна, и задумался о том, что увидел. На миг ему почудилось, будто это Шон. Только Шон раза в четыре больше обычного, метров пять ростом и соответственной ширины. Шон с буйной шевелюрой, падающей на пухлые плечи. Однако чумазое лицо, видневшееся из-под завесы кудрей, не заросло, как у Шона, жиром, выдавая в нем дурачка. Нет, это не Шон. Это кто-то другой.
– Давайте взглянем правде в глаза, – неожиданно для себя произнес Эйдан. – Вы великан.
– Еще нет, – с досадой возразил гость. Голос у него должен был бы быть густым и рокочущим, однако оказался довольно высоким, скорее как у Шона. – Медленно расту, – пожаловалось существо. – Ты кто? У тебя на глазах окошки, но ты не тот мальчик. У того волосы будто солома.
– Я Эйдан, – сказал Эйдан. И подумал: «Он, наверное, имеет в виду профессора Хоупа в детстве! Значит, Эндрю все-таки пошел и посмотрел!» – А тебя как зовут?
Гость откусил полпучка спаржи и ответил с набитым ртом.
– Простите, не расслышал, – сказал Эйдан.
Вряд ли кого-нибудь зовут Чав-чав-чав.
И тут из-за угла дома раздался голос Эндрю:
– Привет, Гройль.
– Пьивет, пьивет! – обрадовался гость с набитым ртом и замахал на фоне тусклого неба двумя пучками спаржи. Точь-в-точь Шон, когда радуется. – Ты кто? Не тот старик, да?
– Нет, – ответил Эндрю. – Я Эндрю.
– Эндрю! Быстро растешь! – восхитился великан. И ткнул пучком спаржи в сторону Эйдана. – А он?
