– Они заберутся глубже, и будет еще хуже.
– И что ты собираешься делать?
– Потерплю еще пару-тройку дней и пойду сдаваться. Видишь, как лютуют!
И он заскреб себя с новой силой.
– Обидно! – сказал Игорь.
– А то! – подтвердил Свирид. – У меня только-только жизнь начала налаживаться – я тут одной девушке пристроился воду носить, – и он подмигнул Игорю. – Не хочется уезжать. Все еще впереди.
Игорь поскреб затылок и тут же отдернул руку – не занести бы себе вошь туда, если она все-таки прыгнет. Выходило, что он тоже в опасности и регистрационные вши могли перейти на него в любой момент от любого нелегала.
– Механические, говоришь? – переспросил он.
– Ага.
– Посмотреть бы.
– Не советую.
– Резонно. Но одна положительная черта у них все-таки есть.
– Какая? – заинтересовался Свирид.
– Они не размножаются.
Свирид разочарованно сплюнул и заскреб левое бедро.
– Ну и что? Хватает и тех, что есть.
– Ты вот чего, – решил Игорь, – не уезжай пока. Я с приятелем посоветуюсь, он в технике сечет, будь здоров. Если меня три дня не будет, значит, ничего не вышло.
Свирид без особого энтузиазма кивнул, обхватил столб руками и стал тереться об него грудью. Со стороны могло показаться, что он пытается совершить со столбом развратные действия. Из проезжающих машин ему ободряюще сигналили и показывали оттопыренный вверх большой палец.
Дома Игорь рассказал о нем Салиму.
– Это не наше дело! – отрезал тот. – Не хватало еще гасте будущего помогать. Своих забот выше крыши.
Игорь выразительно посмотрел на него и выдержал паузу.
– А сам-то ты кто? – поинтересовался он. – Наследный принц, что ли?
Салим промолчал.
– Почему бы и не помочь нормальному человеку, если есть возможность? – продолжал Игорь. – Не имей сто рублей, как говорится. А в нашем с тобой положении друзья совсем не лишними будут. И, кроме того, мы эту дрянь тоже можем в любой момент подцепить. Они перескакивают на любого, у кого нет иммунитета. Тогда проблема станет нашей.
– Ну, а я-то что могу сделать?
– Подумай, ты же инженер.
– Ты тоже, – все еще продолжал сопротивляться тот.
– У меня другая специализация, – напомнил Игорь. – А ты электронщик, да еще с красным дипломом окончил, да еще кандидат наук.
– Ладно, – неохотно согласился тот и задумался. Потом нашел листок бумаги и стал что-то чертить.
Через пару часов он аккуратно сложил бумагу, сунул в карман и сказал.
– Пойдем, поищем чего-нибудь.
Они выдрали из неработающей трансформаторной будки несколько коробочек с проводами, а на свалке нашли сломанную игрушечную машинку с моторчиком и древний радиоприемник. Из их содержимого Салим, сверяясь с чертежом, соорудил диковинную конструкцию, напоминающую похмельного ежа, прикрутил к ней блок батареек, специально купленных по этому случаю и сказал:
– Веди своего прокаженного.
– Он не прокаженный.
– Один хрен вылечим.
Игорь привел Свирида. Тот от постоянного чесания заметно ослабел, покрылся струпьями, и походка его была нетвердой. Салим велел ему раздеться и стал водить вдоль тела датчиком на длинной ручке. Время от времени на «еже» вспыхивала красная лампочка, и ей в ответ начинала мигать совсем крохотная зеленая под кожей у Свирида. Тогда Салим быстро нажимал на своем приборе большую кнопку, зеленая лампочка под кожей вспыхивала очень ярко и гасла, а кожа над ней чернела. Появлялась струйка дыма, и пахло горелой плотью. Свирид скрипел зубами от боли.
– Терпи! – говорил Салим. – Это не смертельно.
Таким образом, он сжег всех подкожных клещей. Их оказалось двенадцать.
– Дома выковыряешь их чистой иголкой, – сказал Салим, – они неглубоко.
Свирид, у которого прекратился зуд, вздохнул с облегчением.
– Спасибо, мужики, – растроганно сказал он. – Воронежские землекопы перед вами в долгу.
– Потом сочтемся, – вмешался Игорь. – За бутылкой сгоняй.
21.
Однажды, устав от поисков, они с Салимом сидели на Чистопрудном бульваре. Никаких новых идей не было. Обсуждать без конца одно и то же не хотелось. Игорь посмотрел на часы – было только двенадцать.
– Мне нужно наведаться к себе домой, – внезапно решил он.
– Зачем? – удивился Салим.
– Посмотреть, все ли там в порядке.
Салим развеселился.
– Конечно, все. Ведь сто лет всего прошло. Вот если бы двести, тогда да, наведаться стоило бы.
– Не имеет значения, – упрямо возразил Игорь.
– Слушай, – сказал Салим, – ты хоть понимаешь, что ты уже к этому времени давно умер, как и я? В твоей квартире давно живут другие люди, и они посмотрят на тебя, как на сумасшедшего. Что ты им скажешь? «Здравствуйте, я сто лет назад здесь жил»? Тогда почему ты разгуливаешь по поверхности, а не почиваешь, например, на Кунцевском кладбище?
«Мысль про кладбище интересна, – подумал Игорь, – надо будет потом поискать свою могилу».
А вслух сказал:
– Я не буду заходить в свою квартиру. В свою бывшую квартиру, – поправился он. – Мне надо только убедиться, что дом стоит.
– Зачем?
– Для спокойствия.
– А тебе не один хрен? Ведь тебя-то давно уже нет. Почему тебя волнуют падшие дома?
– Падшие дома, как ты выразился, меня волнуют в меньшей степени. Меня беспокоит в первую очередь судьба моего дома.
– Да тебе-то что до него?
– Отстань, – сказал Игорь, видя, что приятеля не переубедить. – Ты со мной или как?
– Это же твой дом, – уклончиво ответил Салим. – Что мне там делать?
– Тогда увидимся вечером.
Он встал и направился к метро. У подземного перехода на станцию «Пушкинская» зазывала с рупором предлагал всем воспользоваться метро «самым удобным общественным транспортом Москвы, оптимальным по соотношению цена/качество». Игорь удивился – ведь в его время метро в рекламе не нуждалось. Граждане заплывали в него, как косяки рыбы в осеннюю путину.
Он зашел внутрь. Ему показалось, что здесь стало малолюднее, чем сто лет назад. И это было странно, учитывая увеличившееся в несколько раз население Москвы. Ни один эскалатор не работал, все спускались и поднимались пешком. Он подошел к кассам – те были закрыты. Тогда он обратился к пожилой негритянке в форме работника метрополитена. Она сидела в металлической будочке у эскалаторов и меланхолически вырезала ножом фигурки из черного дерева. Иногда она поглядывала на эскалаторы.
