Так оно и получилось.
Первый платеж поступил от них исправно, и состав с цистернами нехотя поехал по указанному ими адресу. Толян и Коржик стали ждать остальных денег.
Последующие платежи сначала поступали по графику, но потом волшебным образом суммы стали уменьшаться, а промежутки между ними – увеличиваться.
– Где деньги? – спрашивал Толян у Коржика.
– Где деньги? – спрашивал Коржик у Тыквы.
Он общался с Тыквой, потому что знал его домашний, рабочий и мобильный, а Сельдерей сразу соскочил с контактов, и Тыква говорил, что тот все время в разъездах.
– Деньги будут! – бодро отвечал Тыква, – просто случилась небольшая заминка. Сезонность платежей и все такое.
Коржик не очень понимал, что такое сезонность платежей, но надеялся, что все вот-вот образуется.
Но наступил день, когда платежи вообще встали. И Тыква стал отвечать уже не на все звонки, как раньше, а только через раз.
– Собирайся в командировку! – распорядился Толян. – И одного из этих пидоров захвати. Какой тебе больше нравится.
– Мне пидоры не нравятся, – сказал Коржик.
Но поехал с Тыквой, потому что телефон Сельдерея не отвечал.
– Завтра мы должны выехать! – сказал он Тыкве.
– Может, на той неделе?
– Нет, завтра, – был непреклонным Коржик. – Покажешь мне своих партнеров. Возьми два билета в СВ.
На следующий день он задержался в офисе. Поезд отправлялся в восемь вечера и возвращаться домой не имело смысла. Осталась и Татьяна. Она тихо что-то кнопила на компьютере, а он лазил по интернету. Обычно она рвалась домой, а тут сказала, что у нее срочная работа. Срочная – так срочная, он не стал вникать.
Ему не хотелось ехать, трястись всю ночь в поезде, пусть даже и в СВ. В интернете делать тоже особенно было нечего. Новости, порнуха, политика, попса. Сиськи-письки, в общем. Он вставил в дисковод фильм с Ал Пачино и стал смотреть его в наушниках.
По коридору пробежал Толян.
– На взводе? – спросил он, увидев Коржика через открытую дверь.
– Да.
– Давай. Без денег не возвращайся.
Прозвучало это как шутка, но не совсем. «Иди в жопу, – подумал Коржик, – я тебя предупреждал».
За час до поезда он вызвал такси и поехал на вокзал. Приехал как раз к началу посадки. Тыква уже ждал его на перроне. Он протянул билет. Коржик и не подумал отдавать деньги. Перебьется. Если бы не он, никуда ехать и не пришлось бы.
В вагоне было жарко натоплено. Когда поезд тронулся, они пошли в ресторан. Идти пришлось далеко.
– Если есть вагон-ресторан, – пошутил Коржик, – то должен быть и вагон-туалет.
– Хорошо, что их нет, – возразил Тыква, – проходить через них было бы тяжелее.
Коржик представил, как они пробираются через несколько вагонов-туалетов подряд, и был вынужден согласиться.
В ресторане они долго раскачивались над столиком, пили коньяк и закусывали дерьмовой железнодорожной едой. Тыква втирал ему за жизнь и бизнес, а он думал, где официанты и повара моют посуду и руки, и моют ли вообще. Так ничего и не придумав, решил, что лучше на этом не зацикливаться.
Коржик знал, что с должниками лучше не разговаривать на отвлеченные темы, иначе к ним невольно возникает расположение и требовать денег с прежней решимостью становится неудобно. Все общение лучше сводить к двум вопросам: «Сколько денег ты должен?» и «Когда отдашь?» А после этого – сразу в лоб. Но так получалось не всегда.
В ресторане тоже заплатил Тыква, хотя и ерзал. «Плати, урод! – подумал Коржик. – Нечего было пальцы перед нами топырить с деревянным „паркером"».
В купе было душно, и ночью Коржику приснилось, что они едут в поезде, состоящем из одних вагонов-туалетов. Тыква прячется по разным кабинкам и ему нужно того обязательно найти, а то денег не будет.
Во всем поезде они одни, Коржик дергает разные двери, но там только унитазы и капает вода. А Толян в форме проводника то и дело появляется откуда-то сзади и сурово спрашивает.
– Нашел?
– Нет.
– Ищи!
Коржик боится, что Тыква мог где-нибудь сойти, хотя они едут без остановок.
– Тыква, – говорит он, как будто разыскивает кота, – хороший мой, иди сюда. Ты где?
Но в ответ только стучат колеса и где-то хлопают двери. По радио все время крутят одну и ту же частушку.
«Ехали цыгане – хрен догонишь,
А догонишь – тоже хрен возьмешь,
А у них гитара – хрен настроишь,
А настроишь – тоже хрен поймешь».
Песня почему-то кажется ему очень жалостливой, и он плачет, представляя себе чью-то безнадежную погоню за цыганами и за их гитарой. Ему кажется, что если бы гитару все-таки настроить, жизнь сразу пошла бы по-другому – ровно и радостно. Но все попытки тщетны. Хитрый Тыква знает, как догнать цыган и настроить гитару, но продолжает прятаться в туалетах.
Так в слезах от песни он и проснулся. Лицо было сухим – все приснилось. Но до чего же явственно. Не иначе, коньяк был фальшивым. Он еще вчера показался Коржику подозрительным.
Поезд подъезжал к городу. За окном было еще темно.
– Уже Тамбов? – спросил он.
– Это Саратов, – поправил Тыква. – Ты в разговоре с ними не перепутай, а то они обидятся.
– Да я хрен ложил на их обиды, – сказал Коржик. – Деньги пусть отдадут, потом уже обижаются.
Тыква промолчал.
На привокзальной площади они взяли такси и поехали завтракать.
– Где тут получше? – поинтересовался Коржик.
– В гостинице «Центральная» вроде неплохо.
В ресторане гостиницы посетителей еще не было. Сонные официантки меняли залитые вином и засыпанные пеплом скатерти.
– Это надо было сделать еще вчера, – раздраженно сказал Коржик одной из них. Та промолчала. Они сели за стол с чистой скатертью. Долго изучали меню. Есть вчерашнюю еду не хотелось. Заказали омлет – его не разогреешь. Но они ошиблись. Принесли что-то коричневое и плоское, холодное внутри. Похоже, повар вчера бухал вместе со всеми. Кофе тоже был отвратительный. До открытия офиса Тыквенных партнеров оставался еще час. Брать номер глупо, тем более, что вечером уезжать.
Они завтракали не спеша. Коржик осматривал зал. Красные бархатные шторы, непременный фикус в кадке, высокий потолок с лепниной и тяжелой люстрой. «Кто-то же сюда ходит, – подумал Коржик, – и на следующий день вспоминает, как хорошо вчера провел время».
Офис у Тыквиных партнеров был большой. Много кабинетов, охраны и сотрудников. Только туалет странный – чтобы подойти к унитазам, надо было подняться на две ступеньки вверх. Это придавало процессу некоторую торжественность. На улице стояли два импортных микроавтобуса. Как не поверить в платежеспособность такой фирмы? Если бы не одно «но». Они Толяну были ничего не должны. Они были должны этим овощным клоунам, а Коржик, и Толян вместе с ним, не знали, какие между теми отношения и кто реальный должник по актам сверки.
