Невыносимо болело сердце, хоть криком кричи. С этим надо
было что-то делать.
Мелькнула мысль, совсем короткая: от судьбы не уйдешь.
Он расстегнул один из чемоданов, стал рыться в вещах.
В дверь постучали.
– Алеша! Это я! Д'Арборио мне рассказал! Открой
немедленно!
Вот он, пистолет.
– Ты что задумал?! Алешка! Не смей! Ты присягу давал!
На сей раз затвор взвелся с первой же попытки. Повезло.
От сокрушительного удара дверь слетела с петель. В номер
вломился штабс-ротмистр.
Скорей, чтоб не опоздать, Алеша приложил дуло туда, где
болело, и нажал спуск.
Облегчение наступило моментально – как только ударил выстрел
и в нос шибануло запахом пороха.
Сердце больше не ныло, сердцу стало хорошо.
Романов лежал на спине, глядя на зыбкий, быстро темнеющий
потолок.
Рядом кто-то причитал:
– Болван, какой болван! Черт бы побрал всех баб!
Но крики делались всё тише, свет всё тусклее. Потом он вовсе
погас, как в синематографе перед началом сеанса.
Конецъ Второй Фильмы
ПРОДОЛЖЕНIЕ БУДЕТЪ
Хроника
Война началась…
Рота перед атакой
В госпитале
Звезды сцены
Швейцария: остров мира средь океана войны
«Гранд-отель»
Артисты варьете
«Свободный танец»
Итальянцы слушают речь Барда
Бронированная комната