– Здесь, – сказал ее спутник и указал на полуразрушенную арку.
Они проплыли под ней и оказались в помещении с низко нависшим потолком. По всей видимости, это был нижний этаж какого-то маленького обшарпанного дома. Мужчина достал из-под сиденья гондолы фонарь, зажег фитиль от фитиля лодочного фонаря, потом рывком поднял Алессандру на ноги.
Подтолкнул, и она шагнула на каменный пол, а затем они вместе поднялись по лестнице. Дверь наверху была старая, ободранная, отсыревшая, а потому поддалась с трудом. Мужчина одной рукой схватил Алессандру за плечо, в другой руке он нес фонарь, они зашагали по узкому коридору и наконец оказались в главной комнате или гостиной, темной и столь же убогого вида, что и все вокруг.
Несколько предметов обстановки покрыты густым слоем пыли, тяжелые шторы на окнах порваны и в пятнах плесени. С первого взгляда было ясно, что здесь никто не живет, возможно, даже человеческая нога не ступала сюда вот уже несколько лет. Если он бросит здесь ее тело, подумала Алессандра, к тому времени, как его найдут, от нее останутся лишь истлевшие кости.
Он поставил фонарь на пол и снял маску. Потом протянул руку и стянул маску с головы Алессандры. Какое-то время молчал, стоял, привалившись спиной к большому столу, и рассеянно вертел ее маску в руках. От него веяло уверенностью и силой, Алессандра почти физически чувствовала это. Несмотря на расслабленную позу, тело его было готово распрямиться, точно пружина, в любую секунду, она это понимала. Стоит ей приблизиться к нему хоть на шаг или, напротив, рвануться к двери, он догонит и схватит ее, она и глазом моргнуть не успеет. А может, выхватит шпагу и… Об этом она старалась не думать. Он поднял голову, и она увидела в темных его глазах нескрываемую тоску.
– Меня послали убить тебя, – сказал Антонио. – Думаю, ты уже догадалась.
– Да. – Она смело встретила его взгляд, не отвела глаз, старалась не показывать страха, – Бедмар послал?
– Да.
– Ты убил Ла Селестию или это дело рук маркиза?
– Ничего об этом не знаю. Кто такая эта Ла Селестия?
– Моя подруга. Тоже куртизанка. Несколько часов назад я нашла ее с перерезанным горлом.
– Я к этому непричастен и не могу ничего тебе сказать по этому поводу. Знаю лишь одно: маркиз жаждет твоей смерти.
– А у него что, кишка тонка сделать это своими руками?
– Думаю, он опасается, что, если ты будешь убита, сразу обвинят его. Слишком многим известно, что ты его любовница. Он даже уехал из города, хотел быть подальше от места преступления.
– Стало быть, ты вызвался выполнить эту работу?
– Не совсем так. Но мое мастерство в этом деле хорошо известно.
– И как же ты собираешься меня убить?
– Убить тебя? – Антонио изумился ее прямоте, потом вдруг смутился. – Почему же ты не просишь, чтобы я сохранил тебе жизнь?
– Не желаю доставлять тебе такого удовольствия.
– Я знавал мужчин вдвое выше и сильнее тебя, но у них не было и половины твоего мужества, – с еле заметной улыбкой сказал он.
– Что ж, можешь смело отнести себя к этой категории, – заметила Алессандра, – поскольку выбираешь в жертвы тех, кто заметно слабее тебя.
Улыбка тотчас увяла на лице Антонио. Он зашел ей за спину и начал развязывать руки.
– Времени у нас крайне мало, – сказал он. – Давай снимай одежду.
– Тебе мало просто убить меня? Хочешь еще и поиздеваться?
Антонио поднял фонарь с пола.
– Времени у нас в обрез, – настойчиво повторил он.
А затем отошел в глубь комнаты и приподнял руку с фонарем.
Алессандра ахнула, увидев высветившуюся картину.
На низкой кушетке лежала женщина в одном нижнем белье. Алессандра сразу поняла, что она мертва, до того, как увидела синяки, опоясывающие шею. Если не считать засохшей слюны в уголке рта, больше всего несчастная походила на куклу в человеческий рост. На плечи спадают длинные золотые локоны, огромные синие глаза расширены и смотрят в одну точку. На белой коже следы макияжа, щеки сильно нарумянены, губы накрашены чрезмерно ярко. Как у проститутки. Снятое с нее платье было свернуто и лежало в изножье.
– Снимай одежду и надевай это платье, потом поможешь мне переодеть ее в твой костюм. И поспеши, она коченеет, скоро станет твердой, как доска.
– Ты убил ее? – спросила Алессандра.
– Нет, купил. В морге. – В тихом его голосе слышалось нарастающее раздражение. – Если хоть кто-то в мире, в том числе и кретин, что ждет нас внизу, поверит, что я способен убить беззащитную женщину, пусть будет так. Но не желаю, чтобы ты думала обо мне такое.
– Но ведь ее убили.
– Да. Но не я. Ее нашли в какой-то подворотне неподалеку отсюда. И нечего на меня так смотреть, эти вещи случаются на каждом шагу. Шлюх в Венеции тысяч десять, если не больше. И уж ты определенно имела возможность заметить, что далеко не все они живут так, как ты. – Он окинул ее нетерпеливым взглядом. – Давай же, поспеши.
Она сняла одежду и влезла в платье шлюхи. Оно было жалкое, грязное, поношенное, но по размеру подошло, Алессандра с удивлением обнаружила это, затянув шнуровку на талии. Затем она передала Антонио свой костюм. Он не стал к нему прикасаться, вместо этого приподнял покойницу за плечи и жестом велел Алессандре натянуть платье покойнице на голову. Вместе они продели руки в рукава, затем перевернули тело на бок, чтобы затолкать под нее юбку и прикрыть ею ноги. Алессандра взяла свою маску и надела на покойницу.
– Так это вроде бы я, верно? Не боишься, что кто-то может заметить разницу, сняв маску?
– Гондольер – единственный свидетель, но лица твоего он не видел.
– А он не станет спрашивать, зачем ты привез меня сюда, почему не перерезал горло в лагуне?
– Я ему сказал, что ты мне понравилась.
– Но зачем ради него пускаться на такие ухищрения?
– Он обо всем доложит Бедмару, вот зачем. Кстати, ты мне напомнила… твои драгоценности. Сколь ни прискорбно, но их тоже придется снять.
Алессандра покорно сняла серьги из отборного жемчуга.
– Как думаешь, маркиз их узнает? – спросил Антонио.
– Вполне может узнать.
– Вот и хорошо. Позабочусь о том, чтобы они непременно попались ему на глаза.
И он вставил жемчужные серьги в уши покойнице.
– Если ты с самого начала намеревался пощадить меня, зачем было тыкать ножом в ребра и пугать до смерти?
– Мне нужно было, чтобы ты пошла со мной, не поднимая шума. Там, на пьяцце, могли оказаться люди, свидетели.
– Мог бы и предупредить.
– Времени для разговоров не было. И теперь его тоже нет. Я отнесу ее в гондолу. Выжди по меньшей мере минут пять, потом выходи. – Он достал кинжал из ножен на поясе. – Держи. Какая-никакая, а защита. Я нанял одного бойкого мальчишку, он проводит тебя до ближайшей пивной с фонарем, здесь недалеко. Он уже тебя ждет.
