– Ты веришь, что Куликова действительно больше нет?
Григорий Моисеевич взгляда не прятал, и к глазам цвета качественного чернозема примешалась искорка лукавства. Сейчас он напоминал конокрада, державшего украденную лошадь под замком, и на обвинение в воровстве, за отсутствием иных доказательств, ему ничего не оставалось делать, как яростно и усердно клясться в собственной невиновности. Наверняка в его роду не обошлось без цыганской крови.
– А при чем здесь мое мнение? Человек я небольшой, спрос с меня тоже невеликий. Только одно я хочу сказать: что-то уж больно тихо его похоронили. Не по чину, таких людей так простенько в сырую землю не закапывают. Если бы Кулик сумел воскреснуть, ему очень бы это не понравилось. Остается предположить, что такая тишь кому-то была нужна.
– Ладно, прояснили, – удовлетворенно качнул головой Олег, – но вернемся все-таки к подруге Куликова. Она приходила сюда одна?
– Без Куликова я ее ни разу не видел. И вообще хочу сказать, как только он исчез, Ольга тоже здесь больше не появлялась.
– Где она живет?
– Как-то совершенно случайно я ее видел около Павелецкого вокзала.
– Как ее можно найти?
– Даже не знаю. – Лукавство появилось в глазах метрдотеля вновь, только теперь оно напоминало сноп искр от высокого напряжения. Григорий Моисеевич посмотрел в сторону бара, и стоящие на стойке бутылки блеснули стеклянными боками, будто разряд угодил прямехонько в них. – Впрочем, однажды видел я ее с одной девицей, она у меня в ресторане работает. – Метрдотель опасливо покосился на капитана, подумав, что с этим опером следует быть откровеннее. —
И видел я ее в «Праге». Я там подменял своего приятеля, и неожиданно она появилась. Так вот, когда Кулик сидел с Ольгой, в зале к ним подошла эта девица.
– Как ее зовут?
– Зоя, – не без колебаний ответил Григорий Моисеевич. – Потом женщины вышли из зала и долго о чем-то спорили. Делать было нечего, и я наблюдал за ними. Они так ругались, что казалось, еще мгновение – и вцепятся друг другу в волосы. Я еще тогда подумал: что может связывать Ольгу Крачковскую с пусть эффектной, но все-таки проституткой?
– Как ее найти? – по-деловому справился Васильчиков.
– А чего ее искать?! – Удивление Григория Моисеевича было очень искренним. – Она каждый день сюда приходит. Работа у нее такая. Подойдет минут через пятнадцать. В это время фирмачи появляются яства откушать, а некоторые из них предпочитают блюда погорячее, вот девочки и идут нарасхват.
– Понятно.
Григорий Моисеевич посмотрел на часы.
– Впрочем, она может быть на месте. Пойдемте, я покажу вам ее. – Он бодро встал, а потом, подняв умоляющий взгляд на Васильчикова, произнес: – Только ради всего святого, никому не рассказывайте о нашем разговоре!
– Не думай, что это наш последний разговор. Если ты мне еще понадобишься, я к тебе зайду.
– Ясно, – скривился Григорий Моисеевич, понимая, что увяз по самые уши. Так же беспомощно чувствует себя муха, провалившаяся в жидкий мед. – Прошу вас, господа, – открыл он перед капитаном дверь.
Зал ресторана был полупустым. У окна компания из четырех человек попивала водочку и громко травила неприличные анекдоты, заливаясь жизнерадостным смехом. Ближе к двери, смущенно поглядывая друг на друга, сидели девушка с парнем, скорее всего студенты. Рука молодого человека лежала поверх бледной девичьей ладошки, в центре стола торжественно возвышалась бутылка шампанского. На лицах молодых безмятежность, а желания простые и самые земные. У стены, вблизи танцплощадки, сидела очень привлекательная девушка не старше двадцати двух лет, закинув ногу на ногу. Она производила впечатление на всякого, кто входил в зал ресторана. Короткая юбка слегка задралась, приоткрыв замысловатый узорчатый вензель на черных непроницаемых колготках; острые плечи обтягивала такая же черная кофточка, что добавляло ее облику еще больше таинственности; на пальцах два тонких золотых колечка с прозрачными и темно-зелеными камешками, неброские, но, безусловно, эксклюзив; на шее плетенная змейкой золотая цепочка со знаком Зодиака – судя по символике, барышня принадлежала к славному племени Стрельцов. Ни на кого не обращая внимания, она курила темную и необыкновенно длинную сигарету. Взгляд ленивый и сытый, какой бывает у матерой львицы, только что отведавшей ляжку антилопы.
– Это она, – негромко произнес Григорий Моисеевич, показав взглядом на девушку, сидящую в одиночестве. – Ее зовут Зоя.
Олег Васильчиков уловил в голосе Григория Моисеевича не свойственную ему теплоту. Нетрудно было догадаться, что двуспальная кровать в каптерке метрдотеля помнила прелестные овалы роковой красавицы. Григорий Моисеевич что-то хотел добавить, но, посмотрев на сержанта, взиравшего на Зою с открытым ртом, обронил:
– Слюни прибери, а то висят на полметра! Такая баба не про тебя. Одна ее ночь столько стоит, сколько ты за год не зарабатываешь. Желаю успеха, капитан, – спрятал ироничную улыбку в длинные рыжие усы Григорий Моисеевич и, выгнув спину, важно затопал к выходу.
С такими женщинами капитану Васильчикову приходилось встречаться нечасто. Они редко передвигаются пешком и для своих вояжей предпочитают шикарные лимузины. Такие лица можно встретить на рекламных проспектах, в роликах, расхваливающих залежалый товар, на крупных презентациях, но уж никак не на оживленных проспектах с продовольственной сумкой, из которой выглядывает пакетик кефира. Встречаются они и в ресторанах, но реже. И сейчас капитан подумал, что это и есть тот самый случай.
Ощутив малоприятную робость, Васильчиков пошел к столу, потащив за собой сержанта. Рот восторженно распахнут, глаза искрятся, в этот момент он напоминал кобеля перед сучкой.
Капитан уверенно опустился на соседний стул, сержант поступил скромнее – сел поодаль.
Зоя выпустила очередную порцию дыма и, даже не взглянув в сторону нахалов, сдержанно заметила:
– А вам не кажется, молодые люди, что, когда вы садитесь за стол к незнакомым, надо спрашивать у них разрешения?
– Извините, не подумали, – искренне огорчился Васильчиков. – Можно присесть за ваш столик?
– Нет, нельзя, – процедила сквозь зубы красавица.
– Разрешите полюбопытствовать, отчего же нельзя?
– В зале предостаточно мест, вы можете выбрать любое, – перевела на Васильчикова свой взор Зоя. Она не то чтобы посмотрела на него, а как бы сфотографировала его целиком, определив по слегка потертому пиджаку и простоватой рубашке его социальный статус, годовой доход, круг знакомых и еще много чего. И сделала для себя неутешительный вывод – не потянет! И, пренебрежительно улыбнувшись, отвернулась.
– А мы хотели посидеть именно с вами, Зоя.
В этот раз она посмотрела на него внимательнее. Неужели ошиблась и ее подвело профессиональное чутье?
– Вот как, вы даже знаете, как меня зовут. Какая честь. – И, взглянув на Алексея, который лыбился так, словно только что отведал килограмм шоколада, продолжила брезгливо: – У вас ко мне какие-то вопросы?
