— Где именно ее видели?
— На западе, у моста Челси, — ответил Вэд. — Там же ее видел некто Гридлесон, занимающийся скупкой краденого.
Дженнингс, один из «великой четверки», осведомился:
— Но чего ради «резиновым братьям» передвигаться по реке? Из Лондона ведут сотни дорог! Вы можете проехать весь Лондон на такси, и ни одному постовому полицейскому не придет в голову обратить на вас внимание. Я полагаю, что сейчас, после своего последнего подвига, «резиновые братья» по крайней мере на пару лет успокоятся.
Еще один из «великой четверки», пожилой человек примерно пятидесяти лет, сказал:
— Несомненно, это дело рук международной банды. В Нью-Йорке ранее орудовала банда, очень напоминавшая нашу. Ограбление банка в Марселе и убийство кассира ничем не отличается от ограбления Северного банка. И то, что банда осознала, что ей пора убираться из Лондона…
Звонок телефона прервал его речь. Начальник полиции взял трубку.
— Когда? — спросил он, затем последовала пауза. — Я сейчас прибуду… Постовой полицейский сообщает, что дежурные лампы в Фрисби-банке погасли. Ему показалось, что в банке кто-то есть.
Вэд вышел во двор и увидел три набитых полицейскими автомобиля.
Отделение Фрисби-банка находилось в конце Сент-Джеймс-стрит и занимало небольшое современное здание. К тому времени, как прибыли высшие полицейские чины, прилегающий к зданию банка квартал был уже оцеплен полицией. Кабинет директора банка, где находился несгораемый сейф, над которым днем и ночью горели две электрические лампы (таким образом полицейские могли наблюдать за его сохранностью), выходил окнами на боковую улицу.
Полицейский, стоявший на посту, ожидал смены. Пробило полночь, когда он заметил, что лампы над сейфом погасли. Он поспешил в боковую улочку и перелез через забор. Осветив кабинет директора, он заметил возле сейфа чью-то тень…
Вэд взял у одного из полицейских револьвер и вошел в темный вестибюль. Дверь в кабинет директора была заперта с внутренней стороны, но полицейским без труда удалось ее взломать. Вэд ринулся в кабинет — никого. Но в кабинете была другая полуотворенная дверь. Он направился к ней, и вдруг прогремел выстрел! Пуля просвистела мимо.
Вэд распахнул дверь. Прогремел второй выстрел, где-то совсем близко. Он прикрыл дверь, просунул в нее руку и выстрелил десять раз подряд в разные стороны. Последовали выстрелы в ответ. Вэд шепнул, чтобы ему дали второй револьвер, и снова выстрелил. Кто-то торопливо спускался по лестнице…
Еще мгновение — и Вэд очутился в следующей комнате, где помещались стальные сейфы. В углу — окованная железом дверца. Вэд попытался отворить дверь, но кто-то удерживал ее с другой стороны. Он с силой толкнул ее плечом, и она распахнулась. Вэд успел заметить, взглянув в окно, как черный автомобиль скрылся в воротах и выехал на улицу под аккомпанемент пулеметной очереди. Из него тоже стреляли. Не готовая к такому отпору, полиция отпрянула назад; толпа зевак в ужасе разбежалась — путь был свободен. Прежде чем пришло осознание того, что же случилось, автомобиль скрылся.
ПО ИМЕНИ ЛИЛА
Лишь на следующее утро Вэд вспомнил о незадачливой самоубийце и столь ценной для нее фотографии. По пути в Скотленд-Ярд он заглянул в больницу и, к своему удивлению, узнал, что пожилая женщина уже покинула ее.
— Она хотя бы назвала свое имя? — осведомился Вэд.
Врач кивнул.
— Ее зовут Анна. Но фамилии своей она не назвала. По-моему, она не совсем нормальна, но утверждать наверняка, что она душевнобольная, я не буду.
Вэда интересовала не столько эта странная женщина, сколько найденная при ней фотография. Последнее время Вэд был очень занят. Со дня ограбления ювелирной фирмы прошла целая неделя, прежде чем он снова отправился в «Мекку».
— Миссис Эйкс нет дома, — сообщила ему вошедшая в комнату Лила. — Мне кажется, вы действительно несправедливы к ней и бедному Голли. Он и не думает скупать краденые вещи.
Джон Вэд улыбнулся и неожиданно спросил:
— Кто такая Анна?
Девушка посмотрела на него с удивлением.
— Анна? — медленно повторила она. — Я не знаю. Ведь я вам уже говорила, что не знаю, кто она.
— Нет, этого вы мне не говорили.
Джон Вэд обладал прекрасной памятью — он никогда в разговоре с девушкой не упоминал имени Анны. Лила задумчиво поглядела на реку и на плывущий по ней буксир.
— Я часто думаю об этом… Я не знаю женщины по имени Анна. И, несмотря на это, имя кажется мне знакомым. Разве не странно? — Лила улыбнулась. — Быть может, и она всего лишь одно из моих видений… — Девушка замолчала, а затем, явно не желая продолжать беседу на эту тему, поспешила заговорить о другом: — Я почему-то думаю, что вам не приходится так уж много работать. Вы только разъезжаете по реке. Неужели к этому сводятся все ваши обязанности?
— Да. К разъездам по реке и ничегонеделанию.
— О, перестаньте шутить! Люди говорят, что на реке орудуют воры, но у нас, в «Мекке», никогда ничего не пропадало. Может быть, потому, что у нас в доме нет ничего ценного…
Вэд расхохотался, и девушка снова задумчиво уставилась на реку.
Обычно, когда Джон Вэд приходил в «Мекку», Лила волновалась, как бы «матушка» Эйкс не застала ее за беседой с полицейским, но на этот раз Вэд удалился прежде, чем появилась ее тетка.
Миссис Эйкс вернулась из города в сопровождении человека, который вызывал у Лилы непреодолимое отвращение. То был мистер Риггит Лен, высокий худощавый человек с аскетическим лицом, которое можно было бы назвать привлекательным, если бы не постоянные подергивания, придававшие ему насмешливое выражение. Лен всегда нарядно, пожалуй, даже щегольски одевался, правда, без излишеств — массивных цепей, брелоков и других украшений, которые носили прочие посетители «Мекки». А еще мистер Лен пользовался духами. И Лиле это особенно не нравилось.
Миссис Эйкс, напротив, считала своего знакомого образцом хорошего тона и элегантности. На холеной руке мистера Лена красовалось кольцо с печаткой. «Матушка» Эйкс не упоминала о роде деятельности мистера Лена, но Лила, после того как он подарил ей шаль, привезенную из Китая, сочла, что он имеет какое-то отношение к морским круизам. Появлялся мистер Лен в «Мекке» крайне редко.
Миссис Эйкс позвала Лилу к себе в комнату. Комната «матушки» была в «Мекке» святая святых, в нее имели доступ очень немногие. Большая, светлая, с двумя окнами, застекленными матовыми стеклами, с дорогими обоями и паркетным полом. Когда Лила вошла, Риггит Лен оглядел ее с явным удивлением. Они не виделись целый год, за это время девушка очень изменилась.
— Подойди-ка поближе. Покажись-ка!
Лен схватил ее за плечи и повернул. Но она вырвалась из его рук со словами:
— Не смейте ко мне прикасаться!
В голосе всегда послушной племянницы послышались незнакомые нотки. «Матушка» удивленно на нее посмотрела:
