— Напротив, она должна узнать. Накопилось так много тайн, что этому нужно положить конец.
Одетта встала, подошла к камину и облокотилась о мраморный карниз.
— Я скажу тебе все, что знаю. Может быть, ты и прав. Слишком многое скрывалось от тебя. Ты прежде спрашивал меня, кто такой Мильбург.
При этих словах она обернулась и посмотрела на него.
— Я не буду больше об этом спрашивать, потому что знаю в чем дело.
— Знаешь?
— Мильбург — второй муж твоей матери.
Одетта, широко раскрыв глаза, посмотрела на него.
— Как ты узнал?..
— Я предполагал это, — самоуверенно ответил сыщик. — По желанию Мильбурга, она сохранила фамилию Райдер. Не правда ли?
Девушка кивнула в знак согласия.
— Моя мать встретилась с ним семь лет назад, когда мы жили в Харрогите. Она обладала некоторым состоянием, и Мильбург, по всей вероятности, предположил, что у нее на самом деле большой капитал. Он был с ней очень любезен и рассказал, что владеет большим торговым домом в городе. Моя мать верила ему во всем.
— Ну, теперь я понимаю, — сказал Тарлинг. — Мильбург растратил деньги фирмы, чтобы твоя мать могла жить достойно.
Она отрицательно покачала головой.
— Это верно только отчасти. Моя мать ничего не знает об этих делах. Он купил большой красивый дом в Гертфорде, богато обставил его и еще год тому назад приобрел два автомобиля. Только из-за моих возражений он прекратил это и стал жить проще. Ты не можешь себе представить, сколько я выстрадала в этом году, после того как, наконец, поняла, что счастье моей матери может рухнуть, когда она узнает о его афере.
— Как же ты узнала об этом?
— Вскоре после ее свадьбы я зашла в торговый дом Лайна. Одна из сотрудниц обошлась со мной невежливо. Я бы промолчала, если бы один из старших служащих не был свидетелем инцидента. Он сейчас же уволил эту девушку, и когда я пыталась замолвить о ней доброе слово, настоял на том, чтобы я поговорила с управляющим. Меня привели к нему в кабинет, где я увидела мистера Мильбурга и поняла, что он живет двойной жизнью. Он упрашивал меня молчать, расписывая мне ужасные последствия, которые произошли бы, если бы я рассказала об этом своей матери. Мильбург уверял меня, что может все снова привести в порядок, если я тоже поступлю на фирму. Говорил о крупных суммах, вложенных им в разные спекуляции, от которых ожидал крупной прибыли. Этими деньгами он собирался покрыть свои растраты по службе. Поэтому я поступила кассиром в торговый дом. Но он тут же нарушил свое обещание.
— Я все-таки не понимаю, почему он дал тебе место в конторе?
— Это была важная контрольная должность, и если бы на моем месте был кто-то другой, то его растраты могли легко вскрыться. Он знал, что все документы по расчетам должны прежде всего пройти через мои руки, и ему нужен был человек, информировавший его обо всем. Он никогда не говорил мне этого. Но я скоро поняла истинную причину моего приема в бухгалтерию.
Она рассказала, какие муки совести ей пришлось пережить ради матери.
— С первого же момента я была его сообщницей. Не воровала сама, но молчала. Благодаря этому он совершал различные махинации в книгах. Я так боялась позора для матери, что терпела все. Но наступил предел. Вместо того, чтобы, как обещал мне, покрыть растраты, он начал совершать другие.
Одетта посмотрела на Джека, печально улыбнувшись.
— Я сейчас совершенно не думаю о том, что говорю с сыщиком и что все мои муки не оправдывают меня. Но истина должна, наконец, выйти на свет Божий, какие бы последствия это не повлекло.
Она сделала паузу.
— А вот что случилось в ночь убийства.
Глава 26
Наступила тишина. Тарлинг слышал биение своего сердца.
— Уйдя в тот вечер из фирмы, — продолжала Одетта, — я решила поехать к матери и остаться у нее на два-три дня, пока не поступлю на новую работу. Мистер Мильбург проводил в Гертфорде только конец недели. Для меня было бы совершенно невозможно жить с ним под одной крышей, зная о нем такое.
Я вышла из своей квартиры примерно в половине седьмого вечера, потому что хотела поехать в Гертфорд семичасовым поездом. На станции я купила билет и подняла чемодан, чтобы достать сумочку, как почувствовала, что кто-то коснулся моей руки. Я обернулась и узнала мистера Мильбурга, очень взволнованного и подавленного. Он уговорил меня ехать более поздним поездом и повел в ресторан, где взял отдельный кабинет. Мильбург сказал мне, что получил дурные известия, которыми должен со мной поделиться.
Мы поужинали, и он тем временем рассказал мне, что находится на краю разорения. Мистер Лайн поручил одному сыщику собрать материалы против него, и только желание отомстить мне заставило хозяина отложить свои намерения.
«Только ты одна можешь спасти положение», — сказал мне Мильбург.
«Как же это?» — удивилась я.
«Ты попросту должна взять ответственность за растрату на себя, иначе на твою мать падут тяжкие подозрения».
«Она знает об этом?».
Он утвердительно кивнул головой. Потом только я узнала, что это была ложь и что он, играя на моих чувствах, хотел заставить меня пойти на этот шаг.
Я была потрясена и онемела от ужаса при мысли, что моя бедная мать может быть замешана в таком позорном деле. И когда Мильбург потребовал от меня, чтобы я под его диктовку написала признание в своей вине, сделала это без малейшего возражения и дала уговорить себя первым же поездом покинуть Англию, уехать во Францию и оставаться там столько, сколько понадобится. Это все.
— Почему же ты сегодня приехала в Гертфорд?
Она улыбнулась.
— Хотела получить свое признание обратно. Я знала, что Мильбург хранил его в сейфе. Я встретилась с ним после того, как покинула гостиницу. Предварительно он позвонил мне и указал магазин, где можно уйти от слежки, и тогда же сказал мне…
Одетта вдруг замолчала, густо покраснев.
— Он сказал, что я влюблен в тебя, — спокойно закончил Тарлинг.
Она не отрицала.
— Мильбург грозил мне извлечь из этого выгоду для себя и показать тебе мое признание.
— Теперь я понимаю, — произнес Тарлинг, облегченно вздохнув. — Слава Богу, завтра я арестую убийцу Торнтона Лайна!
— Нет, пожалуйста, не делай этого, — попросила она, положив руку на его плечо и печально заглянув в глаза. — Ты ошибаешься. Мистер Мильбург здесь ни при чем.
— Кто же послал телеграмму твоей матери о том, что ты не можешь приехать?
— Это был Мильбург.
— Тебе известно, что он отправил две телеграммы?
— Да. Но я не знаю, кому он отправил вторую.
— Это мы тоже выяснили, потому что оба бланка были отправлены с одного телеграфа.
