— Почему же вы не сообщили об этом полиции?
— Потому что боялся. Я был перепуган насмерть. Трудно сознаваться в этом, но я по природе труслив.
— Был ли еще кто-нибудь в помещении? Вы обследовали комнату?
— Насколько можно было судить, там никого не было, кроме меня. Но я же сказал вам, что окно было открыто. Да, оно зарешечено, но худощавый человек легко может протиснуться сквозь железные прутья, как, например, девушка.
— Это невозможно, — коротко ответил Тарлинг. — Расстояние между прутьями решетки не позволяет этого сделать. Вы кого-нибудь подозреваете?
— Нет, я не знаю, — твердо ответил Мильбург.
Сыщик как раз собирался что-то сказать, как вдруг раздался телефонный звонок. Он взял трубку и услыхал хриплый громкий голос, по-видимому, не привыкший говорить по телефону.
— Здесь мистер Тарлинг?
— Да, это я.
— Она с вами очень дружна, не правда ли? — незнакомец звонко рассмеялся.
Джека охватил леденящий ужас, так как, несмотря на то что он ни разу не говорил с Сэмом Стеем, интуиция подсказала ему, что у аппарата этот сумасшедший.
— Вы завтра найдете ее; это значит, только то, что от нее останется, от женщины, предавшей его… — Собеседник бросил трубку.
Тарлинг, стараясь подавить волнение, вызвал дежурного по станции.
— Откуда звонили?
Вскоре ему ответили, что он разговаривал с Хендом.
Глава 36
Одетта Райдер удобно устроилась на мягком сиденье автомобиля. Почувствовав легкую слабость, она закрыла глаза. Сказывались волнение и тревоги последнего времени. Мысль о том, что Тарлинг нуждается в ней, дала ей силы дойти до автомобиля, но теперь, сидя в темном лимузине, девушка вновь почувствовала физическую слабость. Автомобиль проезжал по бесконечно длинным улицам. Она не знала, какой дорогой они едут, и это было не так важно. Ей неизвестно было даже, в каком районе находится госпиталь.
Однажды, когда они проезжали по оживленной улице, Одетта увидела, что люди оборачивались вслед автомобилю. Полицейский крикнул что-то… До ее сознания доходило только, как виртуозно шофер ведет лимузин. Лишь когда машина вылетела на загородное шоссе, девушку охватило смутное предчувствие. Но она опять расслабилась, когда по знакомым приметам поняла, что они едут в Гертфорд.
Вдруг автомобиль резко свернул на проселочную дорогу и развернулся. Вскоре после этого он остановился. Сэм Стей выключил мотор. Потом вышел и открыл дверцу.
— Выходи, — сказал он грубо.
— Что? — в ужасе переспросила девушка.
Но прежде чем она успела еще что-нибудь сказать, водитель выдернул ее из машины, так что она упала в траву.
— Ты что, меня не знаешь?
Он так схватил ее за плечи, что Одетта закричала от боли. Безумец не давал ей встать. Она стерла колени, сопротивлялась и пыталась понять, кто этот маленький человечек.
— Я узнаю вас, — сказала она, наконец, затаив дыхание. — Вы тот человек, который пытался вломиться в мою квартиру?
Сэм ухмыльнулся.
— Я тоже знаю тебя, — грубо расхохотался он. — Ты дьявольское отродье, которое подкараулило его — этого лучшего человека во всем мире! Он лежит сейчас в мавзолее на кладбище в Хайгете, двери мавзолея — совсем как церковные, туда я сегодня ночью доставлю тебя. Ты… проклятая тварь! Я сброшу тебя туда, все глубже и глубже, и ты будешь там, у него, потому что он хотел иметь тебя.
Стей схватил ее за руки и заглянул ей прямо в глаза.
В горящем взоре помешанного было столько дикости и бесчеловечной жестокости, что Одетта от страха не в состоянии была издать ни звука. Мисс Райдер потеряла сознание, он обхватил ее и поднял с земли.
— Что, обморок? Еще рановато! — хрипло воскликнул он. Его резкий смех жутко отозвался в ночной тишине.
Стей положил ее на траву в стороне от дороги, вытащил ремень, хранившийся у него под сиденьем, и связал ей руки. Потом взял шаль девушки и обмотал ей рот.
Наконец сумасшедший поднял ее и положил на заднем сиденье автомобиля. Захлопнув дверцу, он сел за руль и полным ходом рванул в Лондон. На въезде в Хенден Сэм увидел табачную лавку. Остановившись чуть дальше в темной части улицы, он обернулся на пленницу и увидел, что та упала с сиденья и лежит неподвижно.
Удовлетворенно хмыкнув, он поспешил в лавку, где находился городской телефон-автомат. Ему вдруг пришло в голову, что можно отомстить еще одному человеку — сыщику с пронизывающим взглядом, который допрашивал его, когда с ним случился припадок, — Тарлингу… так его звали, да!
Стей перелистал телефонную книгу и нашел нужный номер. В следующую минуту он уже разговаривал с сыщиком. Затем резко повесил трубку и вышел.
Лавочник, невольно слышавший говорящего, подозрительно проводил его взглядом. Сэм Стей подбежал к автомобилю, вскочил в него и поехал дальше.
К кладбищу в Хайгет!
Главные ворота, наверное, уже закрыты, но ничто не помешает ему выполнить свой план. Может быть, лучше сперва убить ее, а потом перебросить через забор? Но было бы гораздо большей местью затащить ее на кладбище и живьем столкнуть к мертвому в холодную сырую могилу. Через маленькие двери, которые открываются, как церковные.
Мысль об этом доставила ему такую радость, что он прокричал какой-то клич и затянул отвратительную песню. Преходившие по улице пешеходы с удивлением оглядывались. Но Сэм Стей был счастлив, так счастлив, как никогда еще в своей жизни.
…Кладбище в Хайгете было закрыто. Мрачные железные ворота преграждали доступ, а стены ограды были чересчур высоки. Это место ему не понравилось, так как кругом были жилые дома. Он долго искал удобное место, где стены были пониже. Поблизости никого не было, и можно было не опасаться, что кто-нибудь помешает ему. Сэм заглянул в автомобиль и с удовольствием увидел, как корчится пленница.
Он подъехал вплотную к кладбищенской стене, подошел к дверце и рванул ее.
— Выходи! — яростно заорал он и протянул руку, но вдруг что-то выскочило из автомобиля и бросилось на него, схватив за горло и прижав к стене.
Стей боролся с отчаянием безумца; но он напрасно пытался освободиться от Линг-Чу, чьи руки, как стальные тиски, сжимались вокруг его горла.
Глава 37
Тарлинг повесил трубку и с мучительным стоном опустился на стул. Он побледнел и мгновенно осунулся.
— Что с вами? — спросил Уайтсайд. — Кто это был?
— Сэм Стей. Одетта в его власти.
— Это опасно!
Уайтсайд замолчал. Лицо Мильбурга передернулось, когда он увидел отчаяние Тарлинга.
— Это уже чересчур, — сказал он.
Вновь зазвонил телефон. Джек схватил трубку и склонился над столом. Уайтсайд увидел, как в глазах Тарлинга мелькнули изумление и радость.
