– Ксения верно говорит, – вдруг произнес Лоран. – Этот маленький эпизод показывает немало. Совершенно ясно теперь, что означало бы для Свиридовой появление внебрачной дочери мужа! Денежная доля мадам, как и ее детей, уменьшилась бы. Возможно, резко. Для людей, которым важны лишь деньги, это подобно катастрофе.
– А возможно, и вовсе бы сошла на нет эта доля, – подхватила Ксюша. – Помните, по словам Киса, Чеботарев называл их «гаденышами»? На таком фоне он мог бы к Лизе привязаться… И сделать ее единственной наследницей. Катрин наверняка поняла это в одно мгновение, как только услышала от детей фразу, которую бросил отец о внебрачном ребенке!
– Да уж… Мы с Кисом это тоже обсуждали, – согласился Реми. – А когда мадам поинтересовалась Лизой, то обнаружила к тому же, что у ее мужа намечается заодно внук или внучка… Она испугалась: муж мог рассентиментальничаться, особенно на фоне тотального отсутствия сантиментов в семье.
– Вы думаете, что человек, сделавший подобное состояние, нуждается в «сантиментах»? В чувствах? – удивленно спросил Лоран. – Он ведь и дочь свою принялся разыскивать только для того, чтобы досадить своим «гаденышам».
– Нуждается, конечно, Лоран, – ответил Реми. – Любой сволочи хочется иметь от своей семьи тепло и благодарность.
– Чтобы поддерживать у себя иллюзию, что хоть кому-то сделал добро, – тихо произнес доктор и умолк.
И Ксюша снова подумала с досадой, что очень некстати нашелся у Лизы отец-олигарх.
Подъезжая к бутику, Реми размышлял, сказать ли капитану, что Свиридова находится в одном из своих магазинов (машина жандармерии уже должна за ней выехать!), но решил, что не стоит. Жандармерия, как и полиция, имеет обыкновение обставлять свое появление громогласно, тогда как для короткого звонка с распоряжением «убрать» Лизу достаточно и двадцати секунд…
Нет, Реми не мог так рисковать! Придется самому.
Он отнюдь не рассчитывал, что мадам расколется и скажет, где искать Лизу, – нет, она будет стоять до последнего, даже если ее арестуют, на допросе в жандармерии! До тех пор, пока ее не припрут к стенке четкими фактами (которых, заметим, до сих пор нет). Но это может произойти слишком поздно. Поэтому Реми ставил перед собой задачу более узкую: напугать ее в достаточной мере, чтобы она позвонила Лысому, и перехватить их разговор.
В том, что Лизу увез именно он, Реми не сомневался: исполнителей подобного рода держат в единственном числе, не во множественном. Катрин Свиридова ведь не член бандитской группировки – нашла каким-то образом одного, ему черное дело и поручила.
Реми до сих пор не представлял, зачем Катрин Свиридова похитила Лизу. Убить? Чтобы навсегда избавиться от претендентки на мужнино добро? Это наиболее вероятно. Но, кто ее знает, – может, у нее на уме другой план: шантажировать Лизой супруга? Потребовать, к примеру, развода на своих условиях? Или причина совсем в ином: Катрин решила устранить жертву и свидетельницу в грядущем процессе над Шарбонье? Спасая их, она спасает себя…
Все может быть.
А пока надо ее вынудить позвонить. У Реми имеется аппаратик для прослушки переговоров – незаконный, да, зато для его использования не требуется разрешения прокуратуры! Главное, чтобы он не подвел…
Аппарат этот ловил все переговоры в определенном радиусе, так как являлся, по сути, радиоперехватчиком, изготовленным одним умельцем по заказу детектива. Реми, после демонстрации при покупке, перехватчиком ни разу не пользовался, нужды не возникало, и сейчас он с беспокойством думал, сумеет ли прибор достаточно четко поймать разговор через толстую наружную стену: во время демонстрации он прекрасно ловил разговор, но в соседней комнате…
Конечно, было б куда лучше прослушивать переговоры Катрин целенаправленно, но для этого следовало знать номер ее сотового: запустить в него программу-шпион, и дело в шляпе, слушай не хочу! «Эх, и что же там Кис засел на свой телефон, когда он сейчас так нужен!» – подосадовал Реми.
Реми настолько углубился в размышления, что голос Ксюши с трудом добрался до его сознания.
– А? Что?
– Какой у тебя план, спрашиваю?
– Я как раз и пытаюсь понять…
– А в чем проблема, объясни? Разве ты не собирался пойти поговорить со Свиридовой?
– Все не так просто, Ксю…
Лоран молча слушал, не вмешиваясь.
Реми еще немного подумал.
– План у меня вот какой: вынудить ее позвонить Лысому. Точнее, спровоцировать ее на звонок. Но при этом не очень сильно ее напугать, чтобы она не сделала распоряжений… э-э-э… – Присутствие Лорана напрягало детектива, вынуждало его искать щадящие слова. – В общем, роковых для Лизы распоряжений, скажем так.
– Вы считаете, что она… Что Лиза жива? – спросил доктор.
Реми считал, шансы на это имеются. Мадам Свиридова, судя по ее тонкой манипуляции четой Шарбонье, весьма хитра и осторожна. И даже если намерена Лизу устранить, то не может не понимать, что девушка объявлена в розыск. Спрятать ее, живую или мертвую, она должна далеко и надежно… А это лучше делать затемно.
В ночь похищения у них вряд ли имелось в распоряжении достаточно времени до рассвета.
Так что пока есть надежда найти Лизу живой.
Пока.
До наступления ночи.
Вместо ответа Реми просто кивнул, посмотрев на Лорана в зеркало заднего обзора.
– А зачем ее провоцировать на этот звонок? – нетерпеливо спросила Ксюша.
Реми пояснил.
– В общем, план у нас такой: первым делом нужно выяснить, где находится кабинет Свиридовой. Потом настроить перехватчик. Затем я пойду к ней и поговорю так, чтобы она забеспокоилась и позвонила Лысому. Разговор, возможно, будет идти на русском, если Лысый русский.
– Русский, – убежденно произнесла Ксюша. – Я чувствую, этот тип из наших бандюков!
– Согласен. Вряд ли мадам стала бы обращаться с таким поручением к французу. Да и не нашла бы подходящего человека, это не так просто. Зато русской мафии тут предостаточно… В общем, Ксю, ты обязательно должна слышать этот разговор: ты владеешь обоими языками, в отличие от нас.
– Давайте я пойду в бутик, – вдруг предложил Лоран. – Разведаю, где находится ее кабинет!
– Это магазин женской одежды… Не годится, Лоран, она может что-то заподозрить. Сделаем вот как: сейчас туда отправляется Ксюша. Заявляет продавщицам, что у нее с мадам назначена встреча. Девицы пойдут докладывать, а ты, Ксю, смотришь, куда они двинули. Если понадобится, то с самым непосредственным видом следуешь за ними до двери кабинета. Даю тебе на это три минуты, больше опасно: нельзя, чтобы разговор с Катрин успел завязаться, иначе она быстро просечет, что никакого дела у тебя к ней нет! Через три минуты я звоню тебе на мобильный, и ты, с извинениями и сладкими улыбками выходишь из бутика: поговорить, мол, надо, пардон.
