Другими словами, все, кто мог ожидать подачи против них иска, а затем требования выплаты страховой премии в качестве компенсации. Список попахивал большими деньгами и позволял заключить, что Рон Фиск, доселе никому не известный, теперь участвовал в предвыборной гонке как весьма серьезный игрок.
Объявление в газете Джексона «Кларион леджер» стоило 12 тысяч долларов, в «Сан гералд» из Билокси — 9 тысяч, а в «Хаттисберг американ» — 5 тысяч.
Стоимость двухдневного тура Фиска составила приблизительно 450 тысяч долларов, не включая дорожные расходы, самолет и интернет-атаку. Основная часть денег ушла на рассылку брошюр.
Остаток вторника и среду Рон провел на побережье, каждая минута его времени была четко спланирована. Кампании обычно затягиваются, но не когда за дело берется Тони. Они сделали заявления в округах Джексон и Хэнкок, помолились с проповедниками, заехали в не одну дюжину юридических фирм, поработали на оживленных улицах, раздавая брошюры, и пожали огромное множество рук. И все это записывалось на камеру съемочной группой.
В четверг Рон сделал еще шесть остановок в южной части Миссисипи, а затем поспешил в Брукхейвен, чтобы быстро переодеться. Игра начиналась в шесть. Дорин уже была там с детьми. «Рейдеры» пока разогревались, а Джош тренировался в подаче. Команда собралась в отдалении, слушая ассистента, когда ворвался тренер Фиск и взял инициативу в свои руки.
На матч собралось много зрителей. Рон уже чувствовал себя знаменитостью.
Вместо того чтобы изучать закон, два клерка Шейлы провели день за обзором статей по выдвижению Рона Фиска. Они сделали копии полностраничных рекламных объявлений из разных газет и отслеживали новости онлайн. И по мере того как досье росло, их настроение падало.
Шейла храбро пыталась работать так, словно ничего не случилось. Земля разверзлась у нее под ногами, но она притворялась, что не замечает этого. Втайне, что обычно означало свидание с Большим Маком за закрытыми дверями, она была подавлена и охвачена волнением. Судя по всему, Фиск потратил около миллиона долларов, а она практически ничего не собрала.
Клит Коули убедил ее, что у нее нет сильных соперников. Засада с Фиском была проведена настолько искусно, что она уже чувствовала себя павшей в бою.
Совет директоров «Судебных юристов Миссисипи» собрался в Джексоне на экстренную встречу ближе к вечеру во вторник. Президентом в настоящий момент был Бобби Нил, ветеран среди судебных юристов с множеством достойных вердиктов за плечами и долгой историей сотрудничества с СЮМ. Присутствовало восемнадцать из двадцати директоров, столько членов не собиралось одновременно уже многие годы.
Совет по своей природе состоял из ряда чересчур чувствительных и чересчур упрямых юристов, которые работали по своим правилам. Мало у кого из них за всю карьеру были начальники. Большинство проложили себе путь из низов профессии до уровня весьма респектабельных, по крайней мере с их точки зрения, юристов. Для них не было призвания благороднее, чем представлять интересы бедных, обиженных, ненужных, обремененных проблемами.
Как правило, их встречи были долгими и шумными и начинались с того, что все присутствующие требовали предоставить им слово. И эта встреча не отличалась от прочих. Возьмите сплоченную группу людей, связанных по рукам и ногам угрозой потерять одного из самых надежных союзников в Верховном суде для срочного решения вопроса, и все восемнадцать тут же начнут спорить друг с другом. У каждого будет свой ответ. Барбара Меллингер и Скип Санчес сидели в углу и молчали. Алкоголь не подавался. И никакого кофеина. Только вода.
После получаса сумбурного шума Бобби Нилу удалось призвать собравшихся к некоему подобию порядка. Он привлек всеобщее внимание, объявив, что провел час за встречей с судьей Маккарти чуть раньше днем.
— Шейла в прекрасном расположении духа, — сказал он с улыбкой — весьма редким явлением на этой встрече. — Она усердно работает и не хочет отвлекаться. Однако понимает подобную кухню и не раз повторила мне, что проведет эту нелегкую кампанию и серьезно настроена выиграть. Я пообещал ей нашу поддержку при любых обстоятельствах.
Он замолчал, потом заговорил чуть медленнее:
— Однако наша встреча меня несколько разочаровала. Клит Коули объявил о своем участии четыре недели назад, а у Шейлы до сих пор даже нет менеджера по организации кампании. Она собрала немного денег, но не говорит, сколько именно. У меня такое впечатление, что она успокоилась после появления Коули и убедила себя, что он просто сумасшедший, который не вызовет доверия у населения. Она думала, что сможет одержать сокрушительную победу. Теперь ее мнение резко изменилось. Она проспала нужный момент и вынуждена бежать изо всех сил, чтобы не отстать. А как известно по опыту, в нашем лагере очень мало денег, если не считать личных средств.
— Понадобится миллион долларов, чтобы побить этого парня, — сказал кто-то, и комментарий тут же утонул в волне насмешек. Миллиона точно недостаточно. Реформаторы системы гражданских исков потратили два миллиона, чтобы сместить судью Макэлвайна, и проиграли с разницей в три тысячи голосов. На этот раз они потратят больше, потому что лучше организованы и хорошо все просчитали. К тому же соперник Макэлвайна был негодяем, который никогда в жизни не вел ни одного иска, а последние десять лет жизни потратил на преподавание политологии в колледже для младших специалистов. А этот Фиск — настоящий юрист.
Потом они немного поговорили о Фиске. Нил постепенно вернул их к повестке дня:
— В этом совете нас двадцать. Если прямо сейчас каждый из нас пожертвует десять тысяч, кампанию Шейлы можно будет хотя бы организовать.
Мгновенно наступила тишина. Глубокие вдохи стеснили грудь. Вода пилась огромными глотками. Глаза метались туда-сюда в поисках других глаз, в которых можно было бы различить согласие или несогласие с этим дерзким предложением.
Кто-то в дальнем конце стола рявкнул:
— Это нелепо!
Вспыхнул свет. Перестал шуметь кондиционер. Все с изумлением смотрели на Уилли Бентона, вспыльчивого маленького скандалиста-ирландца из Билокси. Бентон медленно встал и вытянул руки. Они слышали его неистовые речи и раньше и сейчас приготовились к новой. Присяжные находили его просто неотразимым.
— Джентльмены и одна леди, это начало конца. Мы не можем дурачить самих себя. Силы зла, которые хотят захлопнуть двери зала суда и отобрать права у наших клиентов, то самое бизнес-лобби, что медленно и методично шагает по стране и покупает одно место в Верховном суде за другим, та же самая кучка ослов, уже здесь, и они стучат в нашу дверь. Вы видели их имена в рекламе, которую дает Фиск. Это сборище тупиц, но у них есть деньги. У нас же, как мне кажется, есть устойчивое большинство в Верховном суде Миссисипи с перевесом в один голос, и вот мы все сидим здесь, мы, единственная организация, которая может поспорить с этими головорезами, и обсуждаем, сколько можем дать. Скажу, сколько дам я. Все! Потому что если мы не поступим именно так, то судебная практика, которую мы знаем, быстро исчезнет и уйдет в никуда. Мы больше не будем брать дела, потому что не сможем их выигрывать. Следующее поколение юристов-судебников просто не появится.
