Луиджи отворил дверцу маленького шкафа.
– Смотрите. У вас четыре рубашки, четыре пары брюк, два пиджака, две пары туфель, размер мы выяснили. Теплое шерстяное пальто – в Тревизо бывает довольно холодно.
Джоэл окинул взглядом свой гардероб. Все было развешано в идеальном порядке, отутюжено – бери и надевай. Тона приглушенные, подобранные со вкусом, любую рубашку можно надеть к любому пиджаку и любым брюкам. Наконец он развел руками и сказал:
– Спасибо.
– В выдвижном ящике найдете ремень, носки, нижнее белье – все, что может понадобиться. В ванной все необходимые туалетные принадлежности.
– Что я должен сказать?
– А здесь, на письменном столе, две пары очков. – Луиджи взял одну и поднес к свету. Некрупные квадратные линзы в тонкой черной металлической оправе по европейской моде. – От Армани, – не без гордости пояснил Луиджи.
– Для чтения?
– И да и нет. Предлагаю вам носить их всегда, когда выходите из комнаты. Это часть маскировки, Марко. Часть вашего нового "я".
– Жаль, вы не знакомы со старым.
– Увы, нет. Внешность в Италии – вещь чрезвычайно важная. Особенно для нас, северян. Одежда, очки, прическа – все должно быть в порядке, иначе на вас начнут обращать внимание.
Джоэл внезапно задумался, но тут же решил, что ему это безразлично. Он носил тюремную хламиду дольше, чем ему бы хотелось. В доброе старое время он не задумываясь выкладывал три тысячи долларов за хороший костюм.
Луиджи продолжал инструктаж.
– Никаких шортов, никаких черных носков с белыми брюками, никаких спортивных облегающих штанов из нейлона, никаких маек. И еще: не вздумайте толстеть.
– Как по-итальянски «поцелуйте меня в зад»?
– К этому мы еще придем. Привычки и обычаи очень важны. Ими легко овладеть, и они не лишены приятности. Например, никогда не заказывайте капуччино позже десяти тридцати утра. А вот эспрессо можете пить в любое время суток. Вы это знали?
– Нет.
– Только туристы заказывают капуччино после ленча или обеда. Позор. Молоко на полный желудок. – Луиджи выразительно скривился, словно сдерживая приступ рвоты.
Джоэл поднял вверх правую руку.
– Клянусь никогда этого не делать.
– Садитесь. – Луиджи махнул рукой в сторону небольшого столика с двумя стульями. Они сели, расположились поудобнее, и он продолжил: – Итак, комната. Она зарегистрирована на меня, но служащие поставлены в известность, что здесь несколько недель проведет канадский бизнесмен.
– Несколько недель?
– Да, потом переберетесь в другое место. – Луиджи сказал это довольно-таки зловещим тоном, словно полчища убийц уже прибыли в Тревизо и пустились на поиски Бэкмана. – Начиная с этого момента вы все время будете оставлять следы. Помните: что бы вы ни делали, с кем бы ни встречались – все это оставляемые вами следы. Секрет выживания в том, чтобы оставлять как можно меньше следов. Поменьше разговаривайте с людьми. Это относится и к портье у входа, и к горничным. Персонал гостиницы наблюдает за постояльцами, у обслуги хорошая память. Месяцев через шесть кто-то заглянет сюда и начнет спрашивать про вас. У него могут быть с собой ваши фотографии. Он может предложить деньги. И портье вдруг вас вспомнит, в том числе и то, что вы почти не говорите по-итальянски.
– У меня вопрос.
– У меня не так уж много ответов.
– Почему я именно здесь? Почему в стране, на языке которой я не говорю? Почему не Англия или Австралия, где мне куда проще было бы затеряться?
– Решение принимали другие, Марко. Не я.
– Я так и подумал.
– Тогда зачем спрашивать?
– Не знаю. Могу я попросить о переводе?
– Еще один нелепый вопрос.
– Плохая шутка, а не нелепый вопрос.
– Мы можем продолжать?
– Да.
– Первые дни я буду водить вас на ленч и обед. Изучим окрестности, каждый раз это будет новое место. Тревизо – милейший город, в нем масса кафе, и мы обойдем все. А вы должны начать думать о том дне, когда меня не будет рядом. Осторожнее заводите знакомства.
– У меня еще один вопрос.
– Да, Марко.
– Это касается денег. Мне не нравится ходить с пустыми карманами. Собираетесь ли вы назначить мне какое-то содержание? Я мог бы мыть вашу машину или выполнять другую поденную работу.
– Что такое содержание?
– Деньги. На карманные расходы.
– О деньгах не беспокойтесь. Пока за все плачу я. С голоду не умрете.
– Неплохо.
Луиджи извлек из глубин куртки мобильный телефон.
– Это вам.
– Кому же я буду звонить?
– Мне, если что-то понадобится. Мой номер на задней крышке.
Джоэл взял телефон и положил на столик.
– Я хочу есть. Все время мечтаю о неспешном ленче с макаронами, вином и десертом, а также об эспрессо – конечно, в этот час дня не капуччино, Боже упаси, а потом, наверное, о сиесте. Я в Италии уже четыре дня и до сих пор живу на кукурузных хлопьях и бутербродах. Что скажете?
Луиджи посмотрел на часы.
– Я знаю хорошее местечко, но давайте еще немного о делах. Вы ведь не говорите по-итальянски?
Джоэл широко раскрыл глаза и шумно вздохнул, изображая отчаяние.
– Нет, у меня не было необходимости учить итальянский, а также французский, немецкий или какой-то другой язык. Я, видите ли, американец, Луиджи. Моя страна больше, чем вся ваша Европа. А в Америке ничего, кроме английского, не требуется.
– Вы не забыли, что вы канадец?
– Хорошо, но мы, как и американцы, существуем сами по себе.
– Моя задача – обеспечить вашу безопасность.
– Спасибо.
– А для этого вам нужно как можно быстрее и как можно лучше овладеть итальянским.
– Понимаю.
– У вас будет учитель, молодой студент по имени Эрманно. Вам придется заниматься с ним по утрам и потом еще во второй половине дня. Это будет совсем не легко.
– И долго?
– Столько, сколько потребуется. Зависит от вас. Будете усердно работать – через три-четыре месяца твердо встанете на ноги.
– Сколько у вас ушло на английский?
– У меня мать американка. Дома мы говорили по-английски, во всех прочих местах – по-итальянски.
– Тут есть элемент жульничества. На каких еще языках вы говорите?
– На испанском, французском и еще на нескольких. Эрманно – превосходный учитель. Классная комната чуть дальше по этой улице.
– Не здесь, в гостинице?
