И ни разу его не попросили предъявить паспорт или какое-нибудь иное удостоверение личности.
* * *
Луиджи уехал другим миланским экспрессом в 11.45. Однако он сошел в Парме и затерялся в толпе. Сел в такси и быстро добрался до места встречи, любимого кафе. Он ждал Уайтекера почти час, потому что тот опоздал на один поезд из Милана и приехал следующим. Как всегда, он был в плохом настроении, которое отнюдь не улучшилось от необходимости ехать на встречу в субботу. Они быстро сделали заказ и, как только официант удалился, Уайтекер сказал:
– Мне не нравится эта женщина.
– Франческа?
– Да, экскурсовод. Мы раньше к ее услугам не прибегали?
– Нет. Но успокойтесь, она ничего не знает.
– Какая она из себя?
– В меру привлекательна.
– В меру привлекательна может значить все, что угодно, Луиджи. Сколько ей лет?
– Я таких вопросов не задаю. Примерно сорок пять.
– Замужем?
– Да. Детей нет. Она вышла замуж за человека много старше, он очень нездоров. Он умирает.
Уайтекер по своему обыкновению делал записи, обдумывая следующий вопрос.
– Умирает? От чего умирает?
– Мне кажется, это рак. Я не спрашивал.
– Ты должен задавать больше вопросов.
– Наверное, кое о чем она не хочет говорить – о своем возрасте и умирающем муже, например.
– Где вы ее нашли?
– Это было нелегко. Преподаватели не выстраиваются в очередь, как таксисты. Мне ее порекомендовал друг. Я поспрашивал вокруг. В городе у нее хорошая репутация. И она свободна. Почти невозможно найти преподавателя, согласного тратить на ученика три часа в день.
– Ежедневно?
– Почти целую неделю. Она согласилась работать днем в течение следующего месяца. Это не лучший сезон для экскурсоводов. Она могла бы работать раз или два в неделю и ждет, что ее пригласят. Успокойтесь, она вполне надежна.
– Сколько вы ей платите?
– Двести евро в неделю – до весны, пока не начнется туристский сезон.
Уайтекер округлил глаза, словно платил деньги из своего кармана.
– Марко обходится нам слишком дорого, – сказал он, просто констатируя факт.
– У Марко есть великолепная идея. Он хочет уехать в Австралию или Новую Зеландию или еще куда-то, где не будет проблемы языка.
– Он желает переменить место?
– Да, и я думаю, это отличная мысль. Давайте свалим его на других.
– Вы же знаете, такие решения принимаем не мы с вами.
– Увы, да.
Принесли салат, и они на какое-то время замолчали.
– И все же эта женщина мне не нравится, – вдруг заявил Уайтекер. – Поищите кого-нибудь еще.
– Больше никого нет. Чего вы боитесь?
– У Марко богатая история связей с женщинами, верно? Всегда надо учитывать вероятность романтических отношений. Это может осложнить дело.
– Я ее предупредил. И потом, ей нужны деньги.
– Она нуждается?
– У меня создалось впечатление, что ее семья переживает трудные времена. У нее мертвый сезон, а муж давно не работает.
Уайтекер почти улыбнулся, словно услышал хорошую новость. Он запихнул в рот крупную дольку помидора и принялся жевать, внимательно оглядывая тратторию – не подслушивает ли кто-нибудь их тихий разговор на английском. Наконец он проглотил и сказал:
– Давайте поговорим об электронной почте. Хакером Марко точно никогда не был. В свои лучшие дни он висел на телефоне – четыре или пять аппаратов в кабинете, два в машине, один в кармане – и всегда вел три разговора одновременно. Он хвастался, что берет пять тысяч баксов, если новый клиент хочет с ним соединиться, хотя я в эту ерунду не верю. Марко никогда не пользовался компьютером. Те, кто работал с ним, говорят, что иногда он читал электронную почту. Но отправлял очень редко и всегда через секретаршу. Его кабинет был оборудован по последнему слову техники, но использовали ее другие, кого он нанимал. Это был настоящий титан.
– А в тюрьме?
– Никаких данных об электронной почте. У него там был ноутбук, но он писал на нем только письма, которые отправлял обычной почтой.
– Выходит, с компьютером он не в ладах.
– Выходит, так, но в Лэнгли озабочены, как бы он не связался с кем-нибудь. По телефону это невозможно, во всяком случае – пока. У него нет адреса, которым он мог бы воспользоваться, поэтому почта, по-видимому, отпадает.
– Было бы глупо с его стороны отправить письмо, – сказал Луиджи. – Это выдаст его местонахождение.
– Именно. То же и с телефоном, факсом – одним словом, со всем, кроме электронной почты.
– Мы можем отслеживать электронную почту.
– В основном да, но не всегда.
– У него нет компьютера и нет денег на его покупку.
– Я знаю, но гипотетически он вполне может заскочить в интернет-кафе, использовать закодированный адрес, отправить почту, затем замести следы, заплатить по счету и уйти.
– Верно, но кто научит его это делать?
– Он может научиться сам. Купить руководство. Такое маловероятно, но возможно.
– Я каждый день обшариваю его квартиру, – сказал Луиджи. – Каждый уголок. Если он купит руководство или оставит на столе чек, я об этом сразу же узнаю.
– Прочеши все ближайшие интернет-кафе. Их теперь в Болонье немало.
– Я знаю их все.
– А где Марко сейчас?
– Не имею понятия. Сегодня суббота, занятий нет. Бродит, наверное, по улицам Болоньи и наслаждается свободой.
– Он все еще напуган?
– Я в этом уверен.
* * *
Миссис Руби Осберри приняла легкое снотворное и проспала шесть из восьми часов полета до международного аэропорта Даллеса. Слабенький кофе, поданный перед посадкой, не вывел ее из полусонного состояния, и когда 747-й подкатил к стоянке, она снова задремала. Она забыла о поздравительной открытке, когда их загоняли в вагончики как для скота на поле аэродрома и везли в здание аэропорта. Она не думала о ней, когда вместе со всеми ждала выдачи багажа и продиралась через таможню. И уж тем более не вспоминала, когда увидела у выхода из зала прилета свою любимую внучку.
Ни единая мысль об открытке не пришла ей в голову, пока она не добралась благополучно до дома в Йорке, штат Пенсильвания, и не начала искать в дорожной сумке сувениры.
– О Боже! – воскликнула она, когда конверт выпал из сумки на кухонный стол. – Я должна была бросить письмо в аэропорту. – И рассказала внучке о бедолаге в Милане, который потерял паспорт и опаздывал на юбилей отца.
