– Алло, – раздался знакомый голос.
– Марко, пожалуйста, – сказал Нил.
– Марко у аппарата. Это Гринч?
– Да, он.
– Где ты сейчас?
– Стою в своем патио, жду восхода солнца.
– Каким телефоном ты пользуешься?
– Совершенно новой «Моторолой», которую не вынимал из кармана с тех пор, как купил вчера.
– Ты уверен, что он чистый?
– Да.
Повисла пауза, было слышно, как тяжело дышал Джоэл.
– Рад слышать твой голос, сын.
– Взаимно. Как прошла твоя поездка?
– Много приключений. Ты можешь приехать в Вашингтон?
– Когда?
– Сегодня, этим утром.
– Конечно, все думают, что у меня грипп. В конторе я прикрыт. Где и когда?
– Приходи в «Мариотт» на Двадцать второй улице. Зайди в фойе в восемь сорок пять, поднимись на лифте на шестой этаж, затем по лестнице спустись на пятый. Комната пять-двадцать.
– Все эти ухищрения необходимы?
– Уж поверь мне. Ты можешь воспользоваться другой машиной?
– Не знаю. Не уверен, кто...
– Мать Лизы. Одолжи ее машину, убедись, что никто за тобой не следит. Когда доберешься до города, поставь машину в гараж на Шестнадцатой улице, затем иди пешком в «Мариотт». Постоянно проверяй, нет ли за тобой хвоста. Если заметишь что-нибудь подозрительное, позвони мне, и мы все отменим.
Нил оглядел двор своего дома, вполне серьезно ожидая увидеть агентов в черном, крадущихся к нему. Интересно, откуда его отец почерпнул такие сведения о жизни конспираторов? Возможно, результат шестилетнего одиночного заключения? Тысяча прочитанных шпионских романов?
– Ты меня слушаешь? – раздраженно спросил Джоэл.
– Да, конечно. Отправляюсь прямо сейчас.
* * *
Айра Клейберн выглядел как человек, который всю жизнь провел на рыболовных шхунах, а не служил тридцать четыре года в сенате США. Его предки на протяжении сотни лет занимались рыбной ловлей на прибрежных отмелях Северной Каролины, около их родного Окракоука. Айра занимался бы тем же, если бы в шестом классе учитель математики не обнаружил у него феноменальный коэффициент умственного развития. Учеба в Чэпел-Хилле оторвала его от дома. Годы в Йеле принесли степень магистра. После третьего образования – в Стэнфорде – перед его именем появилась докторская степень. Он благополучно преподавал экономику в университете Дэвидсона, пока в качестве компромиссного решения не был направлен в сенат, чтобы занять неожиданно освободившееся место. Он с неохотой пробыл там полный срок и потом в течение следующих трех десятилетий прикладывал все усилия, чтобы покинуть Вашингтон. Когда ему исполнился семьдесят один, он наконец ушел на покой. Покидая сенат, он был вооружен такими знаниями о разведке США, которыми не мог располагать ни один другой политик.
Он согласился отправиться в «Мариотт» с Карлом Праттом, старым другом по теннисному клубу, исключительно из любопытства. Насколько ему было известно, тайна «Нептуна» так никогда и не была разгадана. Однако последние пять лет он не был в курсе событий, все эти годы он рыбачил почти каждый день, с удовольствием рассекая на своей лодке море от Хаттераса до Кейн-Лукаута.
Во время своей былой карьеры в сенате он наблюдал, как Джоэл Бэкман стал последним в ряду лихих лоббистов, практиковавших искусство выкручивания рук за большое вознаграждение. Клейберн покидал Вашингтон, когда Джейси Хаббард, еще один проходимец, получивший по заслугам, был найден мертвым.
Он не знался с подобными личностями.
Когда распахнулась дверь номера 520, он следом за Карлом Праттом вошел внутрь и оказался лицом к лицу с самим дьяволом.
Дьявол, однако, был вполне обходителен, подчеркнуто любезен – прямо другой человек. Влияние тюрьмы.
Джоэл представил сенатору Клейберну себя и своего сына Нила. Они должным образом обменялись рукопожатиями, были произнесены необходимые слова благодарности. На столе небольшого люкса стояли выпечка, кофе и сок. Все расселись вокруг стола.
– Это не займет много времени, – сказал Джоэл. – Сенатор, мне нужна ваша помощь. Я не представляю, насколько хорошо вы знакомы с тем довольно запутанным делом, из-за которого мне пришлось на несколько лет отправиться в...
– Я знаю суть, но осталось много вопросов.
– Я вполне уверен, что знаю ответы.
– Кому принадлежит спутниковая система?
Джоэл не мог сидеть на месте. Он подошел к окну, посмотрел в никуда, глубоко вздохнул.
– Она была построена красным Китаем ценой астрономических затрат. Как вы знаете, китайцы существенно отстают от нас в области обычных вооружений, поэтому они вкладывают средства в высокотехнологичное оружие. Они украли некоторые наши технологии и благополучно запустили систему, получившую название «Нептун», ЦРУ не узнало об этом.
– Как им удалось это сделать незаметно?
– С помощью довольно примитивного способа. Однажды ночью они подожгли десять тысяч гектаров леса в северных провинциях. Возникло огромное облако, и из его центра они запустили три ракеты, каждая несла по три спутника.
– Русские тоже так однажды сделали, – сказал Клейберн.
– И русских провели их же собственным трюком. Ведь и они не заметили «Нептун» – все проморгали. Никто в мире не знал о его существовании, пока мои клиенты не наткнулись на него.
– Пакистанские студенты?
– Да, и все трое мертвы.
– Кто их убил?
– Подозреваю, китайские агенты.
– Кто уничтожил Джейси Хаббарда?
– Они же.
– И как близко эти люди подобрались к вам?
– Ближе, чем я бы хотел.
Клейберн потянулся за пончиком, а Пратт осушил стакан апельсинового сока. Джоэл продолжал:
– У меня есть программное обеспечение – «Глушилка», как она была названа. Существует только одна копия.
– Та самая, которую вы пытались продать? – спросил Клейберн.
– Да. И я действительно хочу от нее избавиться. Обладать ею смертельно опасно, и я отчаянно хочу передать ее. Только не уверен, кто должен ее получить.
– Как насчет ЦРУ? – произнес Пратт, потому что ему надо было хоть что-нибудь сказать.
Клейберн сразу отрицательно покачал головой.
– Я им не доверяю, – сказал Джоэл. – Тедди Мейнард добился моего помилования, чтобы спокойно наблюдать, как кто-то другой меня убьет. Теперь там временный директор.
– И новый президент, – произнес Клейберн. – В ЦРУ сейчас неразбериха. Я бы и близко к ним не подходил.
Произнеся это, сенатор переступил черту, став советчиком, а не просто сторонним наблюдателем.
