Юдин смотрел в окно, Кац себе под ноги, затикали настенные часы, они шли не останавливаясь, только раньше их не было слышно.
– Жизнь прекрасна своей непредсказуемостью. – Гуров нервно зевнул. – Интересно, кому пришла первому эта мысль в голову? Полагаю, приступом брать они нас не будут, потому время у нас пока есть. Анатолий Самойлович, изложите популярно, каковы причины происходящего. Когда человек обращается к врачу, то обычно объясняет, что у него болит.
– Я точно не знаю, только догадываюсь.
– Борис Андреевич, вы пересядьте и поглядывайте за окнами. – Гуров указал Юдину на кресло, подошел к бару, переставил бутылку, налил себе бокал. – Почему я хочу выпить в самый неподходящий момент? – Он кивнул Кацу. – Ну, чего молчите? Догадывайтесь! Естественно, вслух.
Кац перестал изучать свои туфли, поднял на Гурова грустные черные глаза, обрамленные длинными, казалось крашеными, ресницами, смущенно улыбнулся и сказал:
– Люди любят деньги.
Гуров умел слушать, но тут не выдержал и обронил:
– Свежая, интересная мысль.
Анатолий Самойлович покраснел, хотя, возможно, сыщику лишь показалось.
– Видите ли, любая истина, произнесенная вслух, звучит пошло. – Кац снова вздохнул. – Странно, но факт, я впервые разговариваю с сотрудником милиции и чувствую себя прескверно.
Юдин глянул на окно, легко поднялся из кресла, взял бутылку и стакан, вернулся на место и раздраженно сказал:
– Слушай, выкладывай! Ну куда ты денешься с подводной лодки?
– Инфляция, деньги превращаются в пыль, скоро перестанут существовать. А у меня здесь больше миллиона золотом. Как об этом узнали преступники, мне неизвестно. – Кац говорил быстро, чуть заикаясь, торопился, как человек, переходящий вброд очень холодную быструю речку. – Этот миллион не добыт преступным путем, не принадлежит мне, я – лишь посредник. Миллион – это серьезная сумма, я умру, но не отдам чужой собственности. Все.
– Камни. И вы их спрятали, – после некоторой паузы сказал Гуров. – Примерно так я и представлял, ничего нового. Как же вы храните свои секреты, если две бандитские группировки узнают их? Значит, идет охота за вами. А так как здесь присутствует и Борис Андреевич, то Мельник, естественно, захватит и его, ибо нет гарантии, что вы не передали камни ему. А при чем здесь полковник Гуров? Вы, Анатолий Самойлович, так презрительно произносите слово «преступники». А к кому вы причисляете себя?
– Я коммерсант. – Кац вытер платком лицо. – Хотя, с вашей точки зрения… – Он махнул рукой. – И почему я не уехал?
– Вы уже ответили на этот вопрос. – Гуров подошел к двери и прислушался. – Люди любят деньги. Там вы лишь мелкий торговец, здесь – серьезный посредник. Вам заплатили, и вы остались. Мне все это не нравится. Как говорится, у меня своя компания, у вас – своя.
– Вы же не бросите нас! – Кац хотел встать, но ноги подкосились.
– Нелепая постановка вопроса, – ответил Гуров, пожимая плечами. – Вы занимаетесь противоправными делами, устраиваете совещание, убиваете людей. Да-да! – Он жестом остановил пытавшегося вмешаться Юдина. – Убиваете! Я не знаю вашей действительной роли здесь. Два трупа – реальность, а ваши объяснения – только слова. Если бы я имел такую возможность, то задержал бы вас всех и передал следствию. Там бы и выясняли, кто убивал и почему, какие у вас миллионы и каково их происхождение. Доставить вас в прокуратуру я обязан, но, к сожалению, возможности не имею. За что, кстати, впоследствии с меня снимут если не шкуру, то погоны. Но защищать вас друг от друга, тут уж извините!
– Я вам не верю, вы блефуете! – Кац комкал носовой платок потными ладонями. – Вы ведь офицер. Вы не можете…
– Могу, могу, – перебил Гуров. – Я сегодня на такое способен, чего вчера в мыслях не держал. Перестройка.
Юдин, сидя в кресле, наблюдал за окнами, в разговор не вникал, пытался сам найти выход из положения. Можно убедить еврея отдать Мельнику бриллианты и разъехаться по домам. Не ясно, правда, как поведет себя Гуров, но это его проблема. Если он устранится, Мельник доберется до Каца и получит камни в любом случае. Юдин слышал, что где-то под Ростовом уголовники захватили человека, который не отдавал кубышку. Человеку выкололи глаз, а за второй он отдал все. Правда, потом его все равно зарезали. Рассказать эту историю Кацу, и он сдастся. Но отдавать золотой миллион, хоть и не свой, было жалко.
Юдин взглянул на Гурова. Зверь, силен полковник, ловок и, конечно, опытен. Он может выбраться из западни и знает, что может, играет, морочит еврею голову, чего-то хочет. А если все проще? Он обыкновенный мент и желает получить долю? Возможно. Однако такую сделку можно предложить лишь один на один, без третьего лица.
– Я не верю, – упрямо повторил Кац, глядя сыщику в глаза. – Я разбираюсь в людях, вы не отдадите человека на смерть.
– Послушайте, я устал! – Гуров театрально зевнул, подошел к письменному столу, раскрыл лежавшую на нем папку, убедился, что бумага есть. – Мельник что-то задумал, но брать нас приступом не решится, знает, что я вооружен. Мне надо часа два поспать, а вы оба садитесь и пишите объяснения. Зачем сюда приехали, как обнаружили труп Людмилы Заслоновой, какие с собой бриллианты и каково их происхождение. Вы, Борис Андреевич, – он повернулся к Юдину, – напишите, как мы с вами обнаружили труп Губского.
– Правду и только правду? – улыбнулся Юдин.
– К сожалению, правда у вас не получится, – серьезно ответил Гуров. – Неважно. Мне нужна бумага, чтобы начальство поняло, что я здесь не бездельничал и не ворон считал, когда рядом людей убивали.
– Я все напишу. – Кац вытер руки и спрятал платок в карман. Раз объяснения для начальства, значит, милиционер рассчитывает, что они все до Москвы доберутся. А бриллианты? С милицией все проще, можно назвать место, где спрятал, а что их там уже нет, так не виноват, воры кругом. А на нет и суда нет.
Сыщик задержался на пороге спальни, глянул через плечо.
– Вы меня охраняйте и будьте внимательны, я ваша последняя надежда.
– Не сомневайтесь, – ответил Юдин, провожая Гурова взглядом, решая, действительно ли сыщик хочет отдохнуть или приглашает на беседу.
Гуров лег навзничь, прикрыл глаза. Нужна ему эта бриллиантовая вакханалия? Вязнет в ней, к своей цели практически не продвинулся. Стоп, сыщик, не гневи бога, кое-что вырисовывается. Попробуем сориентироваться во времени и пространстве. Воры режут друг друга – явление нормальное. Если бы его, Гурова, не было, все бы уже кончилось. Но он есть, и данный факт Мельнику прекрасно известен. Чего бандит хочет, на что может рассчитывать? Почему ушли две машины? Одна увезла труп Губского, понятно. Почему две? Неясно, оставим на потом. В семь часов дом проснется, появится администратор, горничные, повара. Значит, у Мельника времени примерно до шести, нужен резерв, значит, до пяти, точнее, до четырех, а сейчас два. Лезть в окно, ломать двери? Идиотизм. Он их перестреляет, словно в тире. Мельник это прекрасно понимает. Значит, он просто интеллигентно постучит в дверь и начнет переговоры. Его задача? Изолировать Гурова и захватить Каца. Юдина он убьет сразу.
