Соседи, кто понимал, смеялись; кто же не понимал, улыбались тоже: взрослым ведь тоже надо порой подурачиться! А где как не на отдыхе?
– Ладно, прощаю! – смилостивилась Мария, потрепала Гурова по волосам.
Мир был восстановлен. Так-то оно лучше!
* * *
– Добрый вечер, господа соотечественники! Не помешаю? – К их столику подошел незнакомый Марии человек среднего возраста.
– Здравствуйте. Не помешаете. – Улыбочка у Марии вышла не то чтобы гостеприимная.
– Привет! – улыбнулся Гуров, изобразив на лице самое что ни на есть радушие.
– Еланчук Юрий Петрович, – представился подошедший.
Тут и Марии объяснять ничего не надо.
– Привет, Юрочка! – повторил Гуров, предлагая сходить за водочкой. Встреча все-таки! У него же было.
– Спасибо вам, Лев Иванович, я уже и сам большой. – Еланчук поднялся, ушел стремительно.
– Вид у него уж очень несерьезный, – поглядела Мария на Гурова.
– Моя внешность и мне порой мешает работать, – вздохнул тот в ответ, думая между тем, что события развиваются куда стремительней, чем можно было предположить.
Еланчук вернулся с огромной тарелкой снеди и запотевшим бокалом пива.
Гуров представил Марию по имени.
– Лишь у стареющих актрис известно отчество, но у многих до конца жизни остается лишь имя, – польстил Еланчук Марии. – Я видел вас в фильме «Двое на качелях». Здорово!
– Обычно говорят: «Вы были великолепны!» – улыбнулась Мария. – А «здорово» – это когда на стадионе мяч или шайбу забивают!
– Извините, ради бога! – Смущенный Еланчук склонил повинную голову. – Вы были очаровательны! – исправился он, подумав однако: «Ну и язвочка!»
Гуров, осторожно поглядывая на Марию, далеко не был уверен, что инцидент исчерпан; чувствовал по блуждающей на ее губах усмешечке, что она еще кое-что выкинет. «Бедный Еланчук!»
– Юрий Петрович, – подперев кулачком подбородок, Мария ласково смотрела на него, – вы не обидитесь, если я позволю себе дать вам совет?
– Что вы, прекрасная Мария?! – воскликнул Еланчук, не подозревая о подвохе. – Я весь внимание.
– Тогда слушайте. Имей я вашу комплекцию, ужинала бы совершенно иначе.
– Как же именно? – не стушевался Еланчук, решивший не надуваться индюком, хотя и не ожидал подобной подначки.
– Бифштекс с кровью, жареная картошка и непременно грамм сто пятьдесят русской водки!
– Вы желаете моей смерти, а я вам ничего плохого не сделал, – отшутился Еланчук, вяло ковыряя свой салат. Аппетит у него все-таки пропал.
Гуров краем глаза заметил, что приятелю не сидится на месте. «Почувствовал какую-то опасность? Навряд ли. Значит, ему нужно что-то сказать мне с глазу на глаз».
– У нас с Марией выработалась привычка после ужина прогуливаться по набережной, – произнес он специально для Юрия. – Там красивая подсветка, тихо, малолюдно, можно выпить кофе.
– Возьмите меня с собой, – не заставил себя упрашивать Еланчук.
Ночь благоухала пряно, волнующе. Разбегавшиеся в разные стороны аллеи были освещены гирляндами прятавшихся в низких кустах фонариков; фигуры, бредущие в потаенном сумраке, казались призрачными, возникали и тут же растворялись, словно духи.
Оркестр стал еле слышен, они подошли к морю, которое лениво шлепало невидимыми волнами, шелестя галькой.
– Слова «красота», «покой» звучат в этом мире пошло, – начала Мария и вдруг умолкла. Потом ни с того ни с сего произнесла со вздохом, едва ли желая уязвить своих спутников: – Лишь истинному поэту дано почувствовать и выразить ощущение, которое испытываешь здесь.
– Юрий, мы с тобой должны помалкивать, не разрушать своим косноязычием магию окружающего мира, – приложил палец к губам Гуров. Когда у Марии было такое настроение, лучше не попадаться ей под горячую руку.
Вот и сейчас Марию было не удержать.
– Говорите вы или молчите, достаточно одного вашего присутствия, чтобы опошлить и превратить все вокруг: и пальмы, и фонтаны, и даже далекие, мерцающие в бесконечной высоте звезды, – в дешевые театральные декорации. Вы только на то и способны, чтобы все обратить в прах. В ничто.
– Я, пожалуй, удалюсь, – пробормотал Еланчук, вконец растерявшись. Язвочка, как решил он в первую минуту знакомства, оказалась самой настоящей язвой.
– Зачем? – удивилась Мария, взяв его под руку. – Что изменится, останетесь вы здесь или уйдете? – Она саркастически глядела на обоих мужчин. – Успокойтесь! Вы просто необходимы, мальчики, ибо никто лучше вас не смог бы доказать, сколь многогранна и непредсказуема человеческая жизнь в бесчисленных ее проявлениях.
Знай Еланчук, как поведет себя с ним спутница Гурова, обратился бы к нему за помощью? Он и сам не мог на это ответить.
Между тем Мария остановилась у столика со стульями. Приказала:
– Принесите кофе, а я пройдусь по берегу, послушаю море и подумаю о вечном.
Мужчины поднялись в бар, вернулись с кофе, с кока-колой, закурили. «Ну?!» – Гуров с немым вопросом поглядел на коллегу. Наверное, стоило бы извиниться за выходку Марии, которой сегодня с чего-то вздумалось играть роль откровенной стервозы. Но стоило ли? Если умен, поймет сам – это всего лишь масочка. Каприз! У них дела куда поважнее, чем обсуждать женские выкрутасы. Тем более если женщина – актриса. Гуров прекрасно знал, что, если требуется что-то рассказать, самое сложное – начать; затем нужно крепко держать нить интриги, не уходить в сторону, но и не выхолащивать историю, теряя важные детали. Как раз мелочь-то и может оказаться ключом к разгадке запутаннейшего сюжета. И еще. Не менее важно точно определить, что данному человеку следует знать, а что для пользы дела опустить.
Еланчук потягивал кока-колу, глядя в темноту, откуда доносился глухой рокот моря, пытаясь угадать линию горизонта, думал о том, что пользуется случаем и, облегчая жизнь себе, усложняет жизнь коллеги. Будь у него хоть какой-то выход из тупика, он не позволил бы себе беспокоить Льва Иваныча. Но… Ниточка, за которую он было ухватился, проскользнула между пальцев; и вся хитро и тщательно спланированная операция – на нее он возлагал самые большие надежды – грозила лопнуть как мыльный пузырь. Было отчего впасть в отчаяние. А может быть, это судьба, что он встретил Гурова в самый трудный момент жизни, когда он, и только он, мог помочь распутать задачу со многими неизвестными.
Гуров зажег новую сигарету, не торопил приятеля. Но не молчать же бесконечно! Начал первый. По старшинству.
– Не знаешь, Юрий Петрович, с чего начинать, рассказывай с конца.
Еланчук облегченно вздохнул.
– В общем, история такая: с полгода назад нам удалось резко перекрыть приток наркотиков с Востока на Запад. Само собой, наркодельцы принялись искать источник утечки информации. Кто же поверит, что мы сработали почти без агентуры? Не поверили и они. Начались кровавые разборки. Но мы прочно перехватили один из каналов. Такое случается редко, расценивается как большой успех.
