Продолжая тыкать ножом, Станислав очертил небольшой четырехугольник и сказал:
– Копай, Вася.
Сняв несколько лопат земли, Фокин обнажил матерчатую лямку, а вскоре вытянул на поверхность всю сумку.
Станислав сделал снимок сумки, сфотографировал и Фокина, принюхался, сказал:
– Провоняет весь багажник.
– Проветришь. Василий, засыпь могилу, сядь в машину.
Станислав убрал находку в багажник, сел за руль. Фокин устроился сзади. Гуров вынул из «бардачка» большой блокнот, открыл, протянул Фокину.
– Пиши расписку, что обязуешься о сегодняшнем раскопе никому не говорить и без разрешения полковника Гурова из Москвы не уезжать. Число, подпись.
Фокин писал долго и старательно, когда закончил, Гуров у него блокнот забрал и сказал:
– Иди домой. И брось пить, иначе посажу в тюрьму. Всем рассказывай, что к убийству отношения не имеешь, но у тебя взяли подписку о невыезде. Понял?
– Не дурак, – Фокин кивнул. – А сегодня-то еще можно выпить?
– Завтра хлебнешь, считай, что пока сидишь. – Гуров говорил без нажима, равнодушно. Такая манера разговора сыщика звучала убедительнее всяких угроз.
Фокин быстро ушел. Станислав повернул ключ зажигания, спросил:
– Теперь куда?
– Давай поменяемся позициями, – ответил Гуров. – Я сажусь за руль и спрашиваю, а ты мне отвечаешь. Ты же каждый день думаешь, Стас, что как сыщик мне не уступаешь, и мои указания надоели тебе до чертиков.
– Не каждый, примерно раз в неделю, – флегматично ответил Станислав. – Зачем тебе разложившийся труп кошки?
– Да понятия не имею! – рявкнул Гуров. – Но мы отвезем его на Петровку в криминалистическое управление к полковнику Кузькину.
– Валера будет в восторге. – Станислав тронул машину, покосился на Гурова. – Удивляюсь я тебе, Гуров.
– Убежден, что не чаще, чем удивляюсь себе я сам, – ответил Гуров задумчиво. – Я хочу получить официальный документ, что труп принадлежит действительно кошке, и отметить приблизительное время захоронения. Может пригодиться.
– Ты мне так и не сказал, зачем встречался с Викой. Я ее видел, она ответила, чтобы я спросил у своего начальника. – Станислав вздохнул. – Ты мне не веришь.
– Дурак. Я себе не верю, – ответил Гуров. – Если я тебе расскажу, мы будем разрабатывать одну версию. Я хочу, чтобы ты выработал собственную. Если они совпадут, тогда мы попали в цель и упремся. Ты уже взрослый, обязан думать самостоятельно.
– Хотя бы подскажи направление, – сказал Станислав.
– Нет. Могу лишь напомнить тебе хорошо известные факты. Существует мультимиллионер, у него погибает при невыясненных обстоятельствах сын-наследник. Остается молодая жена с известным прошлым. Если у тебя из данных фактов ничего не сложится, меняй профессию.
Сыщики долго молчали, наконец Станислав произнес:
– Нужен мужчина.
– Возможно. – Гуров пожал плечами.
– Однако объяснить смерть ребят не удается, – задумчиво сказал Станислав.
– Не удается, – согласился Гуров. – Но это не значит, что объяснения не существует. Мы нашли труп кошки, больше я тебе не скажу ничего.
Глава 4
Алену Васильеву и Антона Сергеева хоронили в разное время и на разных кладбищах. Платон Викторович без особого труда, но за большие деньги, сумел получить место на Ваганьковском кладбище. Мать Алены, как многолетняя исступленная прихожанка, смогла добиться только того, чтобы урну с прахом дочери захоронили на Головинском. Незнатно, однако прилично, в Москве сейчас захоронения разрешали в Митине, да и то с большими сложностями. Ездить туда бедной женщине было трудно, и она благодарила батюшку, который помог с Головинским.
– Ты поедешь на Ваганьковское хоронить парня, – сказал Гуров, – возьми с собой Котова, возможно, вам удастся там увидеть одного человека. Если вы его засечете, кровь из носа, но установить место жительства, фамилию и прочее. Мне он известен под именем Тихон, но скорее это лишь кличка. Мое мнение, что он на кладбище не придет, но кто его знает.
Гуров дал другу имеющееся описание Тихона.
– Хахаль Верочки Сергеевой? – спросил Крячко. – Почему сам не едешь, это же крайне серьезно?
– Потому, – грубо ответил Гуров. – Все тебе объяснить. – Сыщику за свою грубость стало стыдно, и он мягко добавил: – Как «наружники» вы с Григорием не хуже меня, а лучше. Я не хочу светиться на Ваганьковском, там меня могут увидеть люди, мне не нужные. Стас, я достаточно подробно объяснил? Если у тебя есть вопросы, не стесняйся.
Станислав смутился, что ему свойственно не было, и заторопился к дверям. Разговаривали сыщики в своем кабинете, после вчерашнего взаимоотношения у них были прохладные. Станислав на друга обиделся, Гуров, как обычно, на такие пустяки внимания не обратил, чем обидел еще сильнее.
Стас ушел. Гуров запер сейф, позвонил домой, у Марии был свободный день, она сразу сняла трубку.
– Слушаю.
– Ты не передумала? – спросил сыщик. – Это будет долго и тяжело.
– Я знаю, – ответила Мария. – Ты когда заедешь?
– Петру доложусь и выезжаю.
– Надо что-то купить на поминки, а у нас нет денег, – сказала Мария.
– У меня имеются.
– Значит, занял, как отдавать будем? – спросила Мария.
– Я не занял, а отнял, отдавать не придется, – ответил Гуров. – Жди, – и положил трубку.
В семь утра Гуров приехал на квартиру миллионера, дверь открыла горничная, смотрела враждебно, войти не пригласила.
– Я к Платону Викторовичу. – Гуров шагнул через порог, и девушка была вынуждена посторониться.
– Они еще не встали, – растерянно сказала она.
– Ничего, я его подниму. Проводите меня, у вас заблудиться можно. – Гуров был одет в старый потертый джинсовый костюм, горничная не сразу узнала сыщика.
– Это вы? – Она пошла вперед, всем своим видом давая понять, что за последствия не отвечает. – А Вера Кузьминична уже поднялась, может, лучше к ней?
– Я сказал, мне нужен Платон Викторович. – Гуров открыл дверь, возле которой остановилась горничная, вошел и увидел хозяина, тот в пижаме стоял у окна и кормил рыбок в аквариуме.
– В чем дело? – резко спросил он, глядя на Гурова пустыми глазами.
– Здравствуйте. Я полковник Гуров. – Он отстранил горничную и закрыл дверь. – Извините, что рано, но сегодня, как я понимаю, похороны.
– Вам какое дело? И по какому праву? – Сергеев был абсолютно не тем человеком, что два дня назад хмельной угощал Гурова в своем кабинете.
