– Верно, – согласился хозяин. – Кругом обалдуи, потому у меня нервы играют. Живешь, каждой жопы боишься. Мусин, ты смотри у меня! Если окажется, что Гуров к делу причастен, я тебя заставлю говно жрать.
– Надо, буду жрать! – радостно ответил Мусин. – Но Гуров вопрос о самоубийстве с прокуратурой согласовал, разработку прекращает. А следователь уголовное дело закрывает в связи с отсутствием состава… Так все и есть на самом деле.
– Меня дело по самоубийству не интересует. Мне крайне важно большое дело. Чего там топчется этот святой или сумасшедший? Почему Игорь в таком дерьме испачкался? – Генерал говорил уже спокойнее, но недовольно.
– Тихон свое сделал. Случайно, нет ли, факт, Игорь нам нужен, войну нельзя выиграть без рядовых. А если какая зачистка понадобится? У него положение хорошее, официальное, – рассуждал Мусин, переминаясь с ноги на ногу, мечтая быстрее уйти.
– Ничего, постоишь, – хозяин довольно улыбнулся. – Сатана нам понадобился потому, что в секту пришел Антон. Тогда мы и Игорю велели туда подтянуться. Здесь все верно. А вот почему Антон потянулся в секту, мне неясно. Как любой умный человек, я не люблю случайных совпадений. Все… Ты мне надоел. Отвечаешь. Понял?
– Так точно! Разрешите идти?
– А я тебя и не звал, – хозяин довольно хохотнул.
* * *
Линда сидела в своей комнате за столом, пила кофе. Тихон валялся на тахте, казалось, дремал, но женщина знала, что это не так. Она поправила воротничок строгой изящной блузки и тихо спросила:
– Ты когда последний раз видел Веру?
– Неделю назад. – Тихон повернулся на спину. – Не волнуйся, она у меня не соскочит. Но ее следует держать на голодном пайке. В последний раз мне показалось, за ней следят. Муж подослал или кто другой, нам такое совершенно ни к чему.
– Ты прав. Меня интересуют не твои дела с ней, в тебе я уверена, а ее отношения с мужем. – Линда долила в чашку.
– Он улетел в Штаты лечиться от импотенции. – Тихон тихо рассмеялся. – Его нормальный гипнотизер может вылечить. Только надо знать, от чего лечить. А кроме меня, никто не знает. Думаю, сама Верка не знает. Дура.
– Как от чего? – удивилась Линда. – От импотенции.
– Даже я, а любой врач тем более, знаю, что лечат не следствие, а причину. – Тихон поднялся легко, несколько раз отжался от пола, отряхнул руки, взял чашку. – Причина же находится здесь, в Москве, так что он может летать в Америку, лазать на Гималаи, все одно.
– Скажи, а в чем дело? – спросила Линда и подумала, не пора ли избавиться от обнаглевшего Тихона.
– Наши дела, тебе неинтересно, – Тихон ответил равнодушно, но взглянул на бывшую любовницу насмешливо.
– Ты дождешься, что мужик ее выгонит. Известны такие случаи. Не получается с женщиной, убивают себя работой, курят гашиш. Так что не считай себя богом.
– Я Сатана! – Тихон расхохотался. – Мужик вернется или уже вернулся, по моему представлению, еще хуже, чем был. И я заставлю его пойти в загс. Линда, все произойдет, как ты задумала, я не подведу, тем более не обману.
Линда посмотрела в его красивые наглые глаза и поверила. Он не обманет не потому, что честен, для Тихона верность – понятие чуждое. Обман ему не нужен, а сама Линда очень даже нужна. Он хотя и изображает из себя человека без комплексов, полностью самодостаточного, на самом деле все далеко не так, и Тихон это чувствует, а может, и знает. Значит, ему необходим близкий, абсолютно верный человек. Она снова взглянула ему в глаза, увидела, как в бездонной голубизне мелькнула искорка страха. Значит, знает. Линда почувствовала облегчение – тайна объединяет людей.
* * *
Вера встретила мужа, точнее сожителя, еще в прихожей. Она направлялась в свою комнату, услышала, как звякают замки, остановилась и увидела в проем входной двери огромный чемодан, который нес перед собой охранник. За ним вошел Платон, последним шофер, тащивший еще один чемодан и сумку.
– Здравствуй, дорогой. – Вера поцеловала мужа в щеку, заглянула в глаза. – С приездом. Как поживает Бродвей?
– Не знаю, но я устал как собака, – ответил хозяин. – Скажи, чтобы готовили ванну и массажный стол.
– Сними туфли, выпей рюмку, сейчас все будет готово. – Вера направилась в свою комнату, чтобы Платон не заметил на ее лице радость. «Каким ты был, таким ты и остался…» – хотелось ей спеть.
Даже себе Вера не признавалась, что боится этой поездки. Америка! В Америке за деньги вылечат все, что угодно. Когда она увидела глаза Платона, его собачий взгляд, почувствовала на талии его дрожащую руку, то поспешила уйти. Можно использовать мужика как угодно, но унижать его опасно, в таких случаях он порой за свои поступки не отвечает.
Сергеев Платон Викторович был человек далеко не ординарный. Он обладал феноменальной памятью, был хорошим психологом, чувствовал, когда партнера следует прижать, а когда отступить, и в деловых отношениях всегда проявлял незаурядный характер. Он прекрасно разбирался в людях, его окружение в деловом мире состояло из честных специалистов, которые дорожили своей работой и знали, что воровать невыгодно. Все у Сергеева было в порядке, но с молодых лет не ладилось с половой потенцией. Существуют мужчины, для которых секс не имеет большого значения, подвернулась смазливая девчонка, так хорошо, прошла мимо – и черт с ней, в жизни и без девок дел невпроворот. Попал в постель и оказался мужчиной – прекрасно, не получилось – значит, партнерша не на высоте.
Платон был ярый эротоман, он желал почти любую женщину, и когда в раннем возрасте выяснил, что его желания не всегда соответствуют его возможностям, он даже заболел. Врачи долго не могли поставить диагноз. Когда же он попал к тому доктору, к которому нужно, так ему дико не повезло. Врач оказался блатной, самоуверенный, мало знающий, зато от природы великолепный самец. Он не только не помог Платону, но и загнал его болезнь глубоко вовнутрь, возбудил в нем комплекс неполноценности.
Бурные успехи на финансовом поприще, соответственно и внимание женщин лишь подчеркивали, усугубляли его мужские неудачи. Он становился неврастеником, когда на его пути оказалась блистательная путана Вера. Сама она была фригидна, но именно поэтому относилась к богатым мужчинам внимательно. В первую же ночь, которой он так боялся, Вера проявила максимум внимания, терпения, нежности, главное, не скупилась на похвалы, и Платон действительно оказался в порядке.
Они провели медовый месяц, бизнесмен ликовал, решил, что все его неприятности позади, и попытался завернуть налево. Через сутки он рыдал на груди своей благоверной Верочки, рассказывал ей о всех своих многолетних мучениях. В ту ночь она, кривляясь, изобразила женщину-вамп и загробным голосом произнесла:
– Запомни, только со мной ты будешь настоящим мужчиной! Приди в твою постель сама Клеопатра, ты окажешься абсолютным импотентом. – Она, естественно, не верила в свои чары, просто ей хотелось его позлить.
