Еще через полчаса они вошли в обставленный в соответствии с сугубо флотскими представлениями об эстетике кабинет замначальника таможни грузового порта. Анатолий Фомин – худощавый, подтянутый, в форменном кителе, их уже ждал. В деталях расспросив о причинах прибытия гостей – в общем и целом суть вопроса Орлов ему уже изложил, – он пообещал организовать проверку загрузки контейнеров в таком режиме, чтобы у москвичей была возможность осмотреть груз самым тщательным образом.
До того момента, когда в порт ожидалось прибытие контейнеровоза, оставалось еще не менее четырех или даже пяти часов. Поэтому всех троих прибывших препоручили заботам начальника таможенного участка, одного из старейших здешних работников, чтобы тот пояснил некоторые нюансы работы таможенных служб. Еще в кабинете Фомина было решено, что Александр Вольнов будет изображать из себя таможенника, а Гуров и Крячко – портовых грузчиков. Но в любом случае, чтобы они сыграли свою роль достаточно уверенно и убедительно, до момента прибытия контейнеровоза им предстояло прослушать целую лекцию.
Больше всего необходимость «ломать комедию» огорчила Станислава, который надеялся потратить свободные часы на прогулку по городу на Неве, тогда как на деле им пришлось рассесться в одном из кабинетов. Достав из ящика стола какие-то бумаги, Иван Николаевич с энтузиазмом объявил:
– Ну, друзья мои, начнем! Вашему вниманию – инструкция о пропускном и внутриобъектовом режиме в морском порту «Большой порт Санкт-Петербург». Начнем с аббревиатур, чтобы вы не делали большие глаза, услышав, например, ВЗТК. А это – временная зона таможенного контроля. А кто такой ДЛПС? Это – должностное лицо портового средства, отвечающее за охрану. СВХ – склад временного хранения. А как расшифровать…Гм! М-да-а…
Видимо, заметив мученическое выражение лица Станислава, изо всех сил сдерживающего себя, чтобы не зевнуть во весь рот, Иван Николаевич поспешил сменить тему. Он вкратце рассказал о территориальной структуре порта, чем внутренний рейд отличается от внешнего, государственных контрольных службах, действующих в порту, дал характеристику морскому терминалу. Далее он перешел к повествованию о системе пропускного режима и его инженерно-технических средствах, в частности, о системе «Янтарь», выявляющей источники радиоактивного излучения.
К этому моменту сонливость начал испытывать не только Крячко – общепризнанный любитель всхрапнуть, но и Гуров. Он мужественно пытался вслушиваться в то, что говорил Иван Николаевич, но с каждой минутой делать это становилось все труднее. А тот, рассказав о системе и принципах пропуска через КПП людей, перешел к вопросам пересечения границы порта транспортными средствами. Скосив взгляд влево, Лев встретил напряженный взгляд Вольнова, который, насколько это можно было понять, тоже уже начал испытывать усыпляющее действие этой лекции.
– Ну, наверное, тему захода в порт, стоянки и выхода судов, хотя она и очень интересна, и чрезвычайно познавательна, затрагивать не будем, – положив бумаги на стол и взяв какие-то другие, с сожалением в голосе уведомил Иван Николаевич.
Все трое его подневольных слушателей облегченно перевели дух, однако они даже не подозревали, сколь много им предстоит услышать далее. Иван Николаевич с упоением начал зачитывать правила перемещения грузов в морском порту. В течение следующего часа они узнали, чем генеральный груз отличается от навалочного и наливного груза, чем должен заниматься перевалочный оператор, при каких условиях допускается вскрытие контейнера с грузом для его дополнительной проверки таможенной службой, а также другими контрольными службами…
Испытывая острое желание сказать гайдаевское «Кор-роче, Склифосовский!», Стас уже из последних сил удерживал себя от того, чтобы не повалиться и не уснуть. А Иван Николаевич неумолимо все вещал и вещал про правила помещения грузов на временное хранение, о требованиях, предъявляемых к тем или иным грузам, нормах их технологического накопления и оформлении при отправке для погрузки на судно.
Напоследок лектор решил порадовать своих слушателей правилами перевозки контейнеров морским транспортом. Он с энтузиазмом рассказал о спорных случаях, связанных с нарушением целостности контейнеров и опломбировки, особо подчеркнув систему актирования выявленных нарушений и значение экспертной оценки стоимости содержимого контейнерных емкостей…
Когда Иван Николаевич умиротворенно объявил:
– Ну, наверное, и достаточно! Тема работы порта и его таможенных структур необъятна и необычайно интересна. Но вам ведь, наверное, еще надо бы перекусить? Поэтому давайте-ка я провожу вас в столовую.
Его слушатели, пребывавшие в перманентном ступоре, не сразу даже поняли, что лекция уже закончилась. А уразумев, что они смогут еще и подкрепиться, москвичи испытали подлинный энтузиазм, что Иван Николаевич целиком отнес на счет воодушевляющего действия только что полученных ими знаний. Шагая следом за Иваном Николаевичем, Стас помотал головой и вполголоса поинтересовался:
– Лева, что это было? Сеанс особо изощренной пытки с использованием методик, запрещенных Женевской конвенцией? Жуть! У этого Ивана Николаевича явно выраженные садистские наклонности. Еще одна такая лекция, и я сам, добровольно, попрошусь в Кащенко…
Подкрепившись в довольно уютной и не самой дорогой столовой, трио москвичей вновь направилось к Фомину, чтобы обсудить свою дальнейшую работу. Хозяин кабинета пообещал, что все четыре контейнера под благовидным предлогом будут досконально осмотрены. Например, как давшие не очень понятную реакцию на датчики системы «Янтарь».
– …Каких-либо изъятий я вам не обещаю – очень уж щекотливый момент. – Фомин сокрушенно развел руками. – Но осмотреть упакованные в контейнеры изделия вы сможете. Хотя, думаю, и поставщики, и получатели скандал мне закатят громкий. Пока контейнеровоз не прибыл, можете посидеть в комнате отдыха наших сотрудников. Там есть шахматы, телевизор… Если кто хочет – может вздремнуть на диване. Там же и переоденетесь. Вам принесут нашу фирменную спецодежду – два комплекта, и форменный мундир работника таможенной службы. Вы только прямо сейчас свои размеры укажите, чтобы все необходимое успели подобрать на складе.
В бытовке ждать прибытия контейнеровоза пришлось до семи вечера. За это время Крячко успел увидеть несколько замечательных снов, Гуров с Вольновым сыграли шесть партий в шахматы, в трех из которых Лев победил, одну проиграл, а две были сыграны вничью. «Продул» он вторую партию, с блеском выиграв первую. Расслабившись и отвлекшись на телеэкран, где шел какой-то боевик с избытком стрельбы и погонь, он «зевнул» ферзя, что и позволило его сопернику заставить капитулировать гуровского короля.
Когда ладьи Льва в третьей схватке безжалостно зажали в углу лишенного шахматной «свиты» короля Вольнова, в комнату отдыха вошел Иван Николаевич, который принес одежду для предстоящего «маскарада». Поставив второй мат, Гуров предложил «пока суд да дело» переодеться, чтобы не суетиться и не метаться, когда придет контейнеровоз и надо будет идти работать. Разбудив Станислава, он положил перед ним пакет с комплектом одежды и лаконично порекомендовал:
