Он усадил официантку на место мэра. Одной салфеткой отметил положение чашки, второй – положение визитной карточки. Директор стал показывать, как подошел и остановился водитель. Выяснилось, что он не видел Лукина входящим, а увидел его уже стоящим перед столом и разговаривающим с мэром. И стоял водитель прямо на углу стола.
Наступал критический момент эксперимента. Гуров попросил официантку посидеть вместо мэра, а Ивана чуть посторониться и следить за правильностью действий. Девушка сидела прямо, положив руки перед собой на стол. Гуров быстрым шагом подошел.
– Извините, – сказал он с улыбкой сидящей официантке, – Вадим Иванович тут сигареты оставил на столе!
Девушка машинально глянула на стол. Гуров в этот момент сделал полшага влево, ближе к месту, где сидел мэр. Отсюда парковка перед кафе была видна практически полностью.
– А-а! – воскликнул он, чуть нагибаясь, заглядывая в окно и показывая левой рукой. – Вон!
Девушка машинально повернула голову и посмотрела в окно.
– Вон, машет. Наверное, нашел. Извините.
После восклицаний «а-а» и «вон» Гуров правой рукой из припасенной и зажатой в ней маленькой сахарницы дозатором сыпанул немного сахара на салфетку, которая изображала чашку. Вот и получилось, что пока спокойный, задумчивый и ничего не подозревавший мэр поворачивал голову и смотрел в окно, а потом снова удивленно обернулся к водителю, все было сделано. Гуров стоял и удовлетворенно смотрел на несколько крупинок сахара, которые были просыпаны на салфетку, лежавшую на гипотетическом месте визитной карточки. Теоретически все могло произойти именно так.
Большого смысла в проделанном эксперименте не было. По крайней мере, как в следственном действии. Но для себя Гуров должен был понять возможность и реальность отравления. Лукин мог подсыпать порошок в чашку с кофе из маленького, заранее приготовленного пузырька. Поспешность его действий, поскольку времени у него реально было очень мало, могла привести к тому, что он просыпал часть порошка мимо чашки. Тут все очень хорошо связывалось между собой и все объяснялось.
Размышляя об этом, Гуров добрался до гостиницы. И только он вошел в холл, как из-за стойки его окликнул портье.
– Лев Иванович, вас к телефону. – Когда Гуров подошел к стойке, портье доверительно сообщил: – Второй уже раз звонят. Мужской голос.
Беря трубку, Гуров машинально окинул взглядом холл. Людей было не так много, но среди них вполне мог быть наблюдатель. По крайней мере, сам Гуров только двоих знал, как постояльцев гостиницы. Остальные могли быть кем угодно, в том числе и людьми Шацкого. Если это звонил он.
– Здравствуйте, Лев Иванович, – раздался в трубке знакомый и долгожданный голос Шацкого. – Вы должны были принять одно очень важное для вас и ваших близких решение. Приняли?
– Вашими молитвами, – не очень любезно рыкнул Гуров в трубку. – Вы всегда так активно убеждаете клиентов? С бейсбольной битой?
– Простите? – удивленно произнес Шацкий, и Гуров почему-то ему сразу поверил. – Вы о чем? Я просто с вами поговорил и предупредил. Какие еще биты? Что-то случилось?
– Забудьте, – с максимальной угрюмостью, присущей прижатому к стенке человеку, ответил Гуров. – Что вы хотите?
– Решения, – напомнил Шацкий. – Вы его приняли?
– А вы как думаете?
– Судя по голосу, приняли. Если хотите, чтобы я не показался вам обманщиком, то, не заходя в номер, отправляйтесь к супермаркету и ждите меня около киоска ремонта часов и изготовления ключей. Это справа от входа. И никаких звонков по телефону, никаких контактов с кем бы то ни было по дороге. Один неверный или необдуманный шаг, и вы не получите компенсации, а угрозы немедленно вступят в силу.
– Хорошо, – безмерно усталым голосом произнес Гуров. – Иду.
Он вернул телефонную трубку портье и двинулся рассеянным шагом через холл к выходу. Вид у него был унылый. По дороге сыщик не спеша полез в боковой карман пиджака, вытащил носовой платок и вытер пот со лба. Это не было знаком или сигналом. Просто в момент, когда он доставал платок, Гуров нажал в кармане кнопку на маленьком приборчике, имевшем вид газовой зажигалки, и в эфир пошел сигнал, который тут же зафиксировали оперативники группы захвата.
Гуров брел по залитой солнцем улице, несколько раз споткнувшись. Всем своим видом он демонстрировал возможным наблюдателям уныние – реакцию на крушение всех его планов. Параллельным курсом двигались и несколько оперативников, готовые к любому изменению маршрута.
Вот и торговый центр. Погруженный в невеселые мысли, Гуров сначала прошел мимо, потом, как будто опомнившись, закрутил головой и вернулся к киоску, где жужжал станок мастера по изготовлению ключей. Оперативники незаметно стянулись к этому месту. Несколько человек вошли в тамбур входа в супермаркет, на случай, если Гурову будет приказано идти внутрь, несколько рассредоточились на улице, двое зашли во двор.
Лев был удивлен до крайности. Он-то полагал, что Шацкий пришлет кого-то за ним, вообще поручит такое простое дело, как передача денег, своим помощникам. Но владелец борисовского завода появился лично. Светлые брюки, легкая куртка, темные очки, в руках небольшой светлый кейс.
– Итак, я свое обещание выполняю, – проговорил Шацкий. – Вы готовы пообещать мне снять свою кандидатуру с выборов?
– Да, я решил послушаться вашего совета и ваших угроз, – ответил Гуров. – Вы ведь угрожали мне физической расправой. Мне, моей дочери, жене… Думаю, что у вас найдутся силы и средства выполнить их.
– Лев Иванович, – добрейшим голосом произнес Шацкий. – Ну, зачем о мрачном. Вы приняли правильное решение.
– А это, скажите, не ваших рук дело? – продемонстрировал Гуров гипс на правой руке. – А на дочь напали не ваши подручные?
Шацкий не выдержал и даже снял темные очки, удивленно глядя на гипс.
– Поверьте, я тут ни при чем. И к тому же если бы я взялся за это дело, то вы бы тут не стояли. Берите деньги, и расстанемся, – с этими словами Шацкий протянул Гурову кейс.
– Сколько здесь?
– От моих щедрот и по вашему настоянию, ровно пять миллионов. Как и договаривались.
В этот момент произошло какое-то движение вокруг. Шацкий отреагировал быстро. Он бросил кейс, но ничего больше сделать не успел. Две пары сильных рук схватили его, звонко щелкнули наручники. Гуров увидел, что несколько молодых людей выворачивают руки и защелкивают наручники еще двоим. Наверное, вычислили или поняли реакцию охранников Шацкого и вовремя их блокировали.
– Вас подвезти, Лев Иванович? – поинтересовался молодой парень, поднимая с земли кейс.
– Ба, Михайлов! – удивился Гуров, узнав молодого сыщика из своего управления, который там работал не больше полугода. – Молодцы! Спасибо, я лучше прогуляюсь пешком. Я же теперь не кандидат в мэры, спешить мне некуда. Я слово дал, что сниму кандидатуру. Вон тому типу, которого вы «паковали». Куда вы их сейчас? На базу?
