– Дверь у вас хорошая, – отметил Гуров. – Телевизор тоже, – больше хвалить было нечего.
– Дочь купила, – опять же тихо произнесла женщина. – Я очень волнуюсь. Ее нет уже две недели.
– Неужели? А меня вот попросили найти одну молодую особу по имени Анна. Слышали что-нибудь о девушке с таким именем?
– Нет. Я только Лизу знала. Взяла она мою девочку да и заманила. – Неожиданно женщина начала плакать. – Я уже две недели из дома не выхожу. С работы отпросилась, отпуск за свой счет взяла. Сижу, жду.
– Успокойтесь. – Гуров прошел с ней на кухню.
– Уже две недели. Ушла, и нет. А вы кто?
– Я сыщик. Ищу девушку.
– Не нашли?
– Пока нет. Так что же они вместе с Лизой делали?
Женщина дернулась.
– Лиза умерла. Вы, наверное, не знаете.
– Знаю. Меня зовут Лев Иванович.
– Вероника Сергеевна, – представилась хозяйка и предложила чаю. – Не отказывайтесь, я только что заварила.
Полковник одобрительно кивнул.
– Почему вы не обратились в милицию?
– Обратилась. – Она лила ему заварку до тех пор, пока он жестом не остановил ее. – Они наобещали мне заняться, но пока ничего, совсем ничего.
Гуров не стал больше ходить вокруг да около и перешел к лобовым вопросам:
– Вы не замужем?
– В разводе. Уже пятнадцать лет.
– Одна дочка?
– Да. Кроме нее, у меня больше никого нет.
– Чем зарабатывала на жизнь Клавдия?
– Да бестолковая она у меня еще. Я ей говорю: «Учись иди», а она мне: «Не зарабатывают сейчас шибко умные». Вот подрядилась с Лизой на сцене танцевать. Красотой-то бог не обидел, а вот ума своего нажить не успела.
– Погодите хоронить. – Гуров отпил душистого чайку с лимоном. – Где она танцевала, у кого?
– Виктор Маревский. Может, слышали?
Полковник начал уже думать о том, что лучше бы он не слышал.
– Вы не переживайте. Милиция обязательно разберется.
– Где ж они? Две недели прошло, и ничего.
– А вы сами что-нибудь предпринимали?
– Что я могу? Сходила к ним на фирму. Но мне сказали, что ничего не знают. На работе не появлялась и автоматически через три дня уволена.
– Угу, – согласился Гуров, будто и сам уже побывал на фирме. – А где это?
– Кутузовский проспект, 104. Там какая-то студия звукозаписи. Прямо на первом этаже, только вход со двора.
– Знаете, Вероника Сергеевна, я буду держать вас в курсе событий.
– Была бы рада, значит, вы частный сыщик?
– Да.
– И думаете, вам удастся найти их?
– Да, – вот тут Гуров соврал. Сам-то он уже надеялся найти лишь тела.
Попрощавшись, полковник спустился к не успевшему измучиться от безделья усачу.
Сказав адрес, Гуров попытался расслабиться. Впереди его ждал весьма неприятный разговор в студии звукозаписи.
На данный момент в его багаже было всего несколько фактов. Причем большинство имело знак "-", а не "+". Убийства, исчезновения, употребление наркотиков никак не уменьшают количества проблем, а совсем наоборот. И все же Гуров считал, что ему пока везет. У него есть перспектива, он выжимает из людей информацию и движется вперед. Пока все сходится на Маревском. Две девочки – Анна и Клавдия, – потанцевав на сцене у него за спиной, куда-то исчезли, а Лизу убили. Не стоит забывать и о смерти Игнатьева-Сероземова. За что ему пустили пулю в затылок? Тоже вопрос.
Выбравшись на Кутузовский проспект, водитель прибавил. Быстрая езда продолжалась недолго: впереди наросла серьезная пробка. Не желая ждать, когда закончится разбирательство между владельцем «БМВ» и «девяносто девятой», Гуров вышел из машины и пошел по стороне, на которой стояли дома с четными номерами. Гуров в который раз за день закурил, поймав себя на мысли о том, что «злоупотребляет», как сказал бы Крячко. «Зато помогает размышлять», – оправдывался он перед собой.
Миновав табличку с номером «90», полковник остановился и, развернувшись на сто восемьдесят, пошел к машине.
– Что случилось? – поинтересовался водитель.
Отношения между Гуровым и Анатолием Ивановичем сразу как-то не заладились. Катая супругу Вербицкого, мужик отвык накручивать сотни километров в день и теперь злился, что должен втягиваться в жесткий ритм, с которым, по твердому убеждению Гурова, был знаком. Иначе его просто не взяли бы на эту работу. Права профессионала наверняка, впрочем, полковник не спрашивал. Ему достаточно было видеть, как Анатолий Иванович справляется с неповоротливой «Волгой».
– Буду делать ход конем, – сообщил Гуров, падая на сиденье и вытаскивая сотовый телефон. – Едем к «Белой пене». Если вы помните, это пивной бар.
– Боюсь, это невозможно.
Полковник огляделся по сторонам. Спереди и сзади машины.
– Решайте проблему всеми доступными вам средствами, – невозмутимо попросил Гуров, набирая номер телефона, стоящего у него в кабинете.
Как и ожидалось, трубку поднял Крячко.
– Добрый день, Гуров. Как там дела, из рук не вываливаются?
– Добрый день, Лев Иванович. Пока управляемся.
– У тебя там нет под рукой дела об убийстве около «Белой пены»?
– Вообще-то его передали в тамошний райотдел.
– Никаких бумаг у тебя не осталось? Меня интересует проститутка, которую я выцепил прямо с угла. Установили, кто такая?
Крячко с шумом выдохнул.
– Подожди, Лев Иванович, прямо вот так сразу ничего не выйдет. Мне надо минут десять, и я все узнаю. Куда перезвонить?
– На сотовый. Давай ищи. Жду звонка.
Тем временем Анатолий, надвинув на лоб фирменную бейсболку хоккейного клуба «Нью-Йорк Рейнджерс» и тем самым спрятав глаза от коллег-водителей, пытался отвоевать себе пространство, для того чтобы вывернуть на встречную полосу. Они оказались зажатыми между «Москвичом-2141» и поблескивающей на солнце изумрудной «Дэу». Анатолий предупредительно загудел и моргнул фарами, но стоящая впереди иностранка не двинулась с места ни на сантиметр, что с ее стороны выглядело невежливо. Ему и надо-то было всего высвободить впереди себя метр, но сделать это оказалось не просто. Оглянувшись, Анатолий Иванович увидел в «Москвиче» крепкого мужика пенсионного возраста и, перехватив его взгляд, показал, чтобы тот сдал немного назад.
В ответ пенсионер отрицательно покачал головой.
– Ничего не выйдет, – пожаловался Анатолий Иванович.
Гуров плотно сжал губы, так, что они вытянулись в тонкую линию.
– Кто там за рулем иномарки?
