– Продолжай, продолжай. Мне стала интересна эта градация.
– Кроме обслуживающего персонала, звезда также может грубо высказываться в адрес музыкантов, осветителей, то есть тех, кто его окружает. Далее идет второй уровень, на нем болезнь проявляется более остро. Здесь обычным делом является хамство репортерам, журналистам и остальной информационной братии. Такого человека окружают постоянные слухи о скандальных выходках, наполовину придуманные свитой звезды специально для тиражирования в массовых изданиях. Обычно раздувают из тихого пука грозовые раскаты. Первая степень – встречается редко, но тем не менее без нее наша эстрада – не эстрада. Это Алла или Барри. Они сквернословят везде и всюду в лицо любому, кто попытается вести с ними разговор. На лице написано: «Да вы достали, козлы, своими расспросами!» Пытаются гадить даже на приеме у Президента, после чего попадают со своими репликами в программу «Время», дабы общественность поразилась их дерзости. Причем чем умнее хотят казаться, тем дурнее выглядят.
– Ну, под этим я, пожалуй, подпишусь, – улыбнулся Гуров. – Сама придумала?
– О! Общение со звездунами просто так не проходит. Ну что, едем?
– Поехали, поехали.
* * *
Репетиция проходила в небольшом спортивном комплексе прямо на площадке, размеченной для игры в баскетбол.
Гуров вместе с Надей вышли на балкончик, нависающий над спортзалом. Уже играла музыка, и два десятка стройных девушек потихоньку разминались.
– Ну, когда будут танцы? – Лавочка, на которую они сели, давно не видела свежей краски, но это не портило настроение.
Кто-то под балконом громко хлопнул три раза в ладоши, и девочки как по команде выстроились в три шеренги на расстоянии двух метров друг от друга.
– Разомнемся! – скомандовал жесткий женский голос.
Ритм музыкального сопровождения стал жестче, движения танцовщиц резче.
Ножки, ручки. Синхронное выполнение кажущихся несложными со стороны «па» производило приятное впечатление.
– Кто ими командует? – поинтересовался Гуров, машинально вытаскивая сигарету и после секундного замешательства убирая ее.
– Хореограф. Хорошая женщина. Ты на ее голос не обращай внимания. Это как на уроке с учениками. Нельзя позволять ни малейшей слабины, только тогда будет результат. Я сама через это прошла.
Гуров смотрел на грациозно движущихся танцовщиц и думал о том, что не так давно среди них можно было увидеть и Анну, и Лизу, и Клавдию. Одну из этой троицы усыпили навсегда, где еще две, пока неясно.
– А как происходит отбор в группу? Вот у моей знакомой дочка тоже вроде хореографическое училище закончила, – придумал на ходу полковник.
– О, брось. Бестолковое дело. Здесь места только по великому блату.
– Ну, на всякий блат есть длинный рубль, – сострил Лев Иванович, слегка прищуриваясь.
Высокая блондинка, стоящая на заднем плане в самом центре, привлекла его внимание с самого начала. И теперь, когда полковник смотрел в зал, он машинально находил глазами ее и любовался ее фигурой. Благо закрытый черный купальник и колготочки позволяли это делать без большого напряжения.
Придумывать было нечего – девушка была как на ладони.
– Здесь жесткая конкуренция. Я в свои лучшие годы без труда держалась бы в коллективе, но надолго меня бы не хватило. Год, два – затем надо отдыхать, обязательно. Если хочешь, чтобы к сорока от тебя что-нибудь осталось.
– Неужели это настолько тяжелое дело? – удивился Гуров. – Вроде все весьма свеженько выглядят.
– В большинстве своем все они, – она небрежно махнула рукой в сторону девочек, – встали к станку в семь лет. В тридцать семь придется уйти на покой. Что касается меня, то я забросила все намного раньше. Успела располнеть…
– Ну, мне с селедками делать нечего.
– То-то я смотрю, ты ту блондиночку глазами поедаешь. Аппетитная?
– Перестань подтрунивать надо мной, над стариком.
Она шутливо ткнула его под ребро.
– Ну уж старик. Не надо прибедняться.
– А что. Она вполне могла бы работать какой-нибудь моделью. Как раз соответствует современным требованиям.
Так они просидели рядом друг с другом почти полтора часа. В основном обсуждали танцовщиц. Фигуру, прическу, манеру двигаться. Затем перешли к планированию. По обоюдному согласию, было решено сходить на фотовыставку, где свои работы представлял известный в узком кругу московский мастер Гриша К. Выставка называлась «Техника танца» и рассказывала о современном американском балете. Тема интересовала Надю, и Гурову пришлось согласиться, тем более что Надя с воодушевлением убеждала его, что духовная пища полезна.
– Действительно, во всем нужна гармония, – одними губами произнес полковник.
Репетиция закончилась. Измученные девочки медленно поплелись в раздевалку, а на площадку вышли две высокие брюнетки в джинсах и кроссовках.
– Кто такие? – поинтересовался полковник, с удовольствием поднимаясь с жесткой лавочки.
– Наверное, новенькие, – Надя уже пошла к выходу.
– По блату? – Интерес, прозвучавший в голосе кавалера, заставил костюмершу остановиться.
– И ты на это будешь смотреть? – презрению ее не было границ.
– Ну а почему бы и нет? Может, они окажутся талантливее тех, что мы видели.
– Очень сомневаюсь. – Она вернулась на место. – То были профессионалы, а это так, перед зеркалом дома подергались и решили, что они неотразимы.
– Давай, давай посмотрим. – Он усадил ее и взглянул на часы: – Пять минут – и пойдем.
Как оказалось, эти брюнетки приготовили для просмотра танцевальный номер.
Двигались они резко, музыка была современная. В общем, Гурову понравилось.
– А что, у них есть шанс. Не так ли?
– Может быть. Мне эти вопросы не решать. Если бы зависело от меня, я бы их еще пару месяцев погоняла, прежде чем куда-то выпускать.
– Какая ты, однако, серьезная, – он поднялся, увлекая ее за собой. – И часто их тут мучают?
– Каждый день.
– Ну ты подумай. Красота действительно требует жертв.
* * *
На следующий день симпатичная высокая блондинка уже сидела в машине Гурова.
Ее звали Нелли.
На этот раз сыщику пришлось отказаться от «Волги» и сесть за руль собственного «Пежо».
Представился Лев Иванович своим именем, а легенду, как водится, придумал на ходу.
Быть в шкуре бизнесмена – самое милое дело. Откуда деньги – спрашивать неприлично. На вопрос: «Чем занимаешься?» – можно с легкостью отвечать:
– Кручусь помаленьку.
Вот и всех дел.
