Гуров уж подумал, что не слишком ли круто, но, увидев, что с пацаном все вроде в порядке, успокоился.
Музыку выключили, репетиция прервалась.
– Эй, девочка, пойдем со мной, много денег дам! – Крячко обратился к стоящей ближе всего черноволосой стройненькой танцовщице в алом обтягивающем трико и белом топе.
Гуров не видел, как девочка смотрела на Крячко, но в ее поведении не было никакого страха или смущения.
Из-под балкона навстречу Станиславу пошла стройная женщина, в которой Гуров без труда узнал Риту, она ставила номера у Саввы Иванова.
«Никогда бы не подумал, что у нее такой командный голос. Когда мы с ней разговаривали в машине, она вела себя весьма тихо и достойно. А поди ж ты, оказалась прямо-таки диктатором».
Станислав слушал руководительницу занятий, продолжая сыпать на некогда чистый пол шелуху.
Что уж она там ему выговаривала, Гуров не слышал, но тон был повышенным.
Крячко полез в карман брюк, вытащил толстенную пачку долларов и, отделив на глазок, передал Рите, сопровождая это парочкой неразборчивых фраз.
Женщина взяла деньги и согласно кивнула, показав рукой на балкон.
Гуров едва успел опомниться и пригнуться. Сейчас он не мог допустить, чтобы она заметила его. Пришлось на корточках ретироваться с балкона и ждать Крячко на улице.
Вскоре Станислав сидел рядом со Львом Ивановичем в «Волге» и докладывал вполголоса результат разведки боем:
– Пообещала закончить занятия на полчаса раньше. Глазки у нее заблестели.
– Откуда взял деньги? – мрачно спросил Гуров.
– Нарисовал.
Пауза.
– Была у меня пачка фальшивых двадцаток, а я что, разве не говорил? Значит, запамятовал.
– Зачем поперся? – Гуров был сердит. Он представлял себе все несколько иначе.
– Я просто показал, что я крут и у меня есть бабки. После этого ко мне выстроится целая очередь из этих пигалиц. Вот увидишь.
Слушая все это, Анатолий Иванович только едва заметно качал головой. Гуров понимал, что водитель находится в недоумении. Посадили к нему какого-то седовласого крепкого мужика, и катай его от одной бабы к другой.
А теперь они уже вдвоем детально обговаривают, кого как снять. Работа.
– Дело в том, что хореограф, зовут ее Рита, знает меня в лицо. И это плохо. Если она причастна к исчезновению девочек, то в этом случае ждать от нее откровений не приходится. Кроме всего прочего, на репетиции не было Нелли, хотя она обещала, что придет.
– Ей лечиться надо, а не танцевать. – Крячко на время стал нормальным человеком.
– Красавицу себе не присмотрел, пока был в зале?
– Лев Иванович, я сторонник принципа: используй ту, что под рукой, и не ищи себе другой, правда, в том случае, если все хороши.
– Понимаю, – согласился Гуров. – Он берет их по одной и в любви, как заводной. Иди на исходную, скоро репетиция кончится. Девочки повалят. Только успевай рассматривать да примеряться. Я думаю, что мне имеет смысл поговорить с Ритой, но не здесь и не сейчас.
Вскоре двери спортклуба открылись, и танцовщицы стали покидать место тренировки.
Мимо Крячко уже прошло больше половины всех девочек, но он пока не выходил из машины.
«Чего он медлит? – недоумевал Гуров. – Возьми любую, выясни, наркоманка она или нет. Поговори за жизнь. Неужели так сложно?»
Рита вышла из здания с двумя девушками. Троица остановилась на крыльце. Казалось, они не знают, куда им идти. Гурову эта заминка не понравилась. Может, ждут кого-нибудь. Но нет. Одна из девочек разглядела Станислава в машине, и все трое двинулись к «Мерседесу».
Крячко выбрался из салона и начал им что-то говорить.
Стояли недолго. В машину к полковнику сели обе девочки. «Мерседес» рванулся с места. Рита не посмотрела вслед отъезжающей иномарке, она засовывала в сумку очередную порцию фальшивой «зелени».
– Вот это молодец, – не выдержал Анатолий Иванович.
– Мы следим за женщиной, которая не села в «Мерседес» и сейчас удаляется от нас, – поставил перед водителем задачу Гуров.
– Если сядет в метро? – поинтересовался извозчик.
– Пойду за ней, только я не думаю, что так будет.
Рита «голоснула», поймала старенький «Фольксваген».
– Не зевай, – напрягся оперативник. – Не упускай из виду.
Как выяснилось, ничего криминального в ее поведении не было. Она просто переезжала с одной репетиции на другую. От девочек Маревского к девочкам Саввы Иванова.
Всю дорогу, пока «Волга» следовала за «Фольксвагеном», Гуров размышлял над тем, что увидел.
Несомненно, она подвела к Крячко двух девочек на выбор. Он шутки ради забрал обеих. Почему подошли именно эти девочки, если матрона выступает в роли сутенера? Что, остальные очень устали? Сколько она за них запросила? И главное, за кого они приняли Станислава? За человека, которому рекомендовали услуги госпожи Риты? Весьма интересно.
Гуров, сидя в машине, провожал взглядом сутенершу, пока она не скрылась за стеклянными дверями очередного спорткомплекса.
Лезть внутрь? Нет уж. Лучше буду сидеть и ждать у моря погоды. Если сейчас рискнуть, можно спугнуть, и тогда мы никогда не узнаем, что случилось с дочерью заместителя министра.
Зазвонил телефон. Лев Иванович приложился к «сотке».
– Докладываю. Дома объект не обнаружен. – Гуров узнал голос Нестеренко.
– Ты заходил в квартиру? Нелли не было на репетиции, если ее нет и дома… Впрочем, еще не вечер.
– Пока нет. Соседка утверждает, что она незадолго до моего прихода ушла. Я уже пару часов в бездействии. Лев Иванович, можешь подсказать наиболее вероятное место контакта?
– Да. Московская область. Молодая женщина может проводить время весьма разнообразно. Сиди около подъезда до ночи, как появится, перезвони.
Только Гуров отключился, как снова раздался звонок. На этот раз звонил Григорий Котов.
– Объект тусуется около здания Главного управления. Вероятно, тебя хочет.
– Что ты говоришь? И сильно? – Полковник представил лицо Нади: она улыбалась ему и шевелила губами.
– Ходит около главного входа. По тому, как теребит платок, могу сказать, что нервничает.
– Платок, говоришь.
«Ну и что теперь? Бросать Риту и ехать разговаривать с Надеждой Алексеевной?»
– Где ты установил с ней контакт?
– Как ты и говорил, Лев Иванович, по координатам ныне здравствующей мамочки госпожи Поллудневой.
– И что, она приехала домой, побыла пару часов и отправилась обратно?
– Не угадал. Дома была пять минут, переоделась. Стала похожа на редкостную строгую деловую стерву и поехала на Большую Никитскую, 80, квартира 94. Поторчала там немного. После чего пошла в ближайший бар пить пиво. Затем направилась к тебе. Близко подходить я не решился, но глаза у нее, как мне показалось, были на мокром месте.
