– Пахнут, и еще как, – усмехнулся Гуров. – Все зависит от того, как их зарабатывать. У кондитера, например, деньги пахнут карамелью. А у ассенизатора, естественно, дерьмом. Я не могу проживать остаток дней, гадая, сколько человек заплатили жизнью за мои блага. Совесть не позволит!
– Да провалитесь вы со своей совестью! – снова закричал Игнат. – Сколько можно излагать вам прописные истины? Никого вы не спасете, работая в таких органах, какие они сейчас. Единственное, что вы можете делать, так это сажать людей. И то только в том случае, если преступник окажется дураком и сам придет вам в руки. А потом он выйдет и снова будет грабить и убивать...
– Значит, опять посадим, – спокойно проговорил Гуров.
Со стороны вся эта перебранка смотрелась нелепо. Сыщик был спокоен, а тот человек, что приговорил его к смерти, был в отчаянии. Гурову даже на секунду показалось, что от исхода этого разговора зависит не его жизнь, а дальнейшая судьба Игната Анатольевича. Словно они раз и навсегда поменялись местами. От этой мысли сыщик рассмеялся.
– Что вас так насмешило? – угрожающе спросил Игнат.
– Я никак не пойму, что вы со мной так возитесь? – ответил сыщик. – Я же вам не невеста, которая до свадьбы давать не хочет. Вы меня вроде убивать собирались? Ну так делайте свое дело, и простимся.
– Во-первых, вы мне нужны живым и сотрудничающим со мной. Есть такие дела, в которых вы с вашими связями могли бы решить массу проблем, – взяв себя в руки, продолжил Игнат Анатольевич. – Во-вторых, тех, кто вас устранит, будут искать гораздо интенсивней, чем ликвидаторов того же Стешенко. Ну и, в-третьих, я привык получать то, что хочу. Мама с детства избаловала.
– Серьезная причина, – усмехнулся Гуров и встал. Клацнули затворы автоматов, а Лунин выхватил из кармана пистолет.
– Все, хватит! – резко проговорил сыщик. – Больше ваш горячечный бред я слушать не намерен. Хотите убить? Попробуйте. Кого-нибудь на тот свет я с собой успею прихватить.
– Боюсь, что не успеете. – Игнат почему-то сразу успокоился, увидев вспышку Гурова. – Что ж, никто вас за язык не тянул. Уведите его.
Почти сразу же на голову сыщика обрушился удар страшной силы. Тренированное тело не подвело Гурова, и он уклонился. Рукоятка «узи» лишь скользнула по затылку, содрав кусок кожи, и опустилась на плечо. Гуров попытался упасть на пол, но на этот раз не успел. Удар другого боевика пришелся ему прямо в висок. И сыщик второй раз за вечер потерял сознание.
Очнулся Гуров от пинка по ребрам. Страшно болела голова. Оценив свое состояние, Гуров понял, что заработал сотрясение мозга. Подумав, как ему это будет мешать работать, Гуров грустно усмехнулся. Он словно забыл, что работать больше не придется. Второй пинок пришелся по почкам и был чувствительней первого.
– Вставай, сука! – прошипел над ухом Гурова голос Филиппова. – Я тебя что, тащить до озера буду?
Сыщик с трудом разлепил залитые кровью веки и посмотрел на склонившегося над ним майора. Филиппов с ненавистью встретил его взгляд и плюнул Гурову в лицо. Затем майор размахнулся и нанес удар носком ботинка, целясь Гурову в нос. Сыщик дернул головой, и Филиппов попал по челюсти. Гуров почувствовал, как захрустели зубы.
– Давай-ка прекращай! – Кто-то оттащил майора. – До озера доведем, а там и делай, что хочешь. Подохнет еще прямо тут...
– Ты меня поучи еще, щенок! – заорал Филиппов. – Ничего с этим гадом не случится. Он из бетона сделан.
Он рывком поднял сыщика с холодной земли и толкнул вперед. Гуров осмотрелся.
Он стоял во дворе шикарной дачи. Сам дом сыщик мог видеть лишь краем глаза, но ухоженный газон, подстриженные деревья и розовые кусты вдоль дорожки говорили о том, что и дача должна быть соответственной.
На востоке, над вершинами деревьев, небо уже начинало розоветь. Все окружающие предметы казались серыми в предутреннем свете. Гуров глубоко вдохнул влажный воздух и удивился тому, что уже светает. Он не думал, что разговор с Игнатом продолжался так долго.
«Что ж, на рассвете умирать лучше, – подумал сыщик. – Хотя какая, к хренам, разница?!»
– Давай иди, козел, – подтолкнул его Филиппов. – Кранты тебе! Уж я об этом позабочусь.
Подталкивая дулом автомата, майор повел Гурова в глубину сада. Прислушавшись к звуку шагов, сыщик понял, что конвоируют его только двое.
Если бы убить Гурова поручили охранникам из команды Лунина, то у сыщика не было бы никаких шансов. Он уже успел понять, насколько хорошо подготовлены эти боевики. Они довели бы сыщика до нужного места, не сокращая дистанцию, и пристрелили бы в затылок. При попытке сбежать Гурова изрешетили бы автоматными очередями.
Но теперь все было по-другому. Майор страстно жаждал поквитаться с Гуровым за унижение, испытанное в полуразрушенном доме. Он захочет отыграться, и тогда у сыщика появится шанс.
«Господи, теперь бы только нервы выдержали!» – Гуров почувствовал, как покрывается холодным потом.
Сыщик смирился с тем, что живым ему уйти не дадут. А теперь, поняв, что может спастись, Гуров почувствовал острый приступ страха.
«А вдруг майор просто пристрелит меня? – Гуров начинал паниковать. – Вдруг я не уловлю момента, когда нужно будет действовать? Или боевик успеет среагировать? Или, вообще, все провалю на хрен?!»
Гуров почувствовал, как сильно хочет жить. Прожить еще хотя бы столько, сколько нужно для того, чтобы арестовать всех этих гадов и предать их суду. А потом хоть трава не расти!
«Хватит, Лева! – мысленно приказал Гуров. – Успокойся, иначе тебе ни за что не выбраться отсюда. Ты сейчас подобен майору и не в состоянии контролировать себя. Соберись!»
Медленно, очень медленно Гуров начал успокаиваться. Он вдыхал полной грудью осенний воздух, чувствуя, как утренний мороз приводит его в сознание. Восприятие мира у Гурова необычайно обострилось. Казалось, он способен услышать и почувствовать, как полусонный земляной червь прокладывает тонкую ниточку подземного хода.
Между тем Филиппов довел Гурова до калитки в высоком бетонном заборе. Калитка была металлической, и закрывал ее огромный тщательно смазанный замок. Боевик прислонил Гурова к шершавой поверхности бетона, а майор открыл калитку. Затем пинком подтолкнул сыщика наружу.
Почти сразу за забором стояла полуразвалившаяся беседка. Деревья вокруг нее были не ухожены, и Гурову показалось, что здесь давно никто не бывал. Сыщик удивился, что в окрестностях Москвы, где люди буквально зубами выгрызают лишнюю сотку земли, может еще быть такое заброшенное место. За плотной стеной кустов Гуров увидел небольшое озеро, заросшее ряской.
– Ну вот мы и пришли, – прошипел за его спиной Филиппов и ударил Гурова по почкам.
– Ласковый ты мой, – усмехнулся Гуров, оборачиваясь. – Спасибо, что комара убил!
– Ах ты, сука! – завизжал майор и ударил Гурова в лицо.
Сыщик намеренно не уклонился. Он принимал удары Филиппова, молясь о том, чтобы майор не прекращал истерики. И Филиппов разошелся. Он молотил Гурова так, словно желал забить его до смерти.
