– Это опять вы, – сказала Давиденко, и в голосе ее прозвучала нескрываемая ненависть. Она подняла бокал с бренди, поднесла его ко рту и выпила залпом. Рука Екатерины заметно дрожала. – Опять вы… – повторила она со злой тоской. – Какого черта вам от меня надо?!
– Нет, это не я, это мой призрак, – насмешливо ответил Гуров. – Вы что же, надеялись, что я утону или меня застрелят, как хотели застрелить вас, милейшая? Дудки! Или вы думали, что после той забавной сценки, которая разыгралась только что, я оставлю вас в покое? Бросьте, не похожи вы на дуру. Вот, кстати, полюбуйтесь. Вам раньше с подобными предметами сталкиваться не приходилось? Никогда ничего такого не видели?
Гуров положил на столик подобранный им дротик. Екатерина бросила на него короткий взгляд и отрицательно покачала головой. Нет, мол, не видела никогда!..
– А меж тем, если бы не я, – продолжал Лев обманчиво спокойным тоном, – то этот кусочек металла торчал бы в вашей симпатичной груди. Точно так же, как такой же дротик торчал в голове вашего супруга. Шутки в сторону, Екатерина Федоровна, мне не нужен еще один труп в этом проклятом деле. Вас хотели убить. Не надо изображать удивление, изумление, делать большие глаза. Именно вас, и вы об этом знаете. Догадались. Так вот, ответьте мне на вопрос: кто это был? Кто хотел вашей смерти, кто покушался на вас? Хотя бы предположения у вас есть?
– Нет у меня никаких предположений, – угрюмо ответила Давиденко. – Может быть, маньяк какой-то. Хулиган. Откуда мне знать? И я вовсе не уверена, что попасть хотели именно в меня. Почему не в вас? Не в Резоева?
И по тону ее голоса, по легкой, почти незаметной заминке, с которой Екатерина ответила на его вопрос, Гуров безошибочно понял: она снова лжет ему. Она догадывается, кто стрелял в нее четверть часа тому назад. А, может быть, не догадывается, а знает наверняка.
«Хулиган, значит, – подумал Гуров. – Хорошее, однако, хулиганство с возможным смертельным исходом… И вот, кстати, совсем под боком у нас настоящий питомник для потенциальных великовозрастных хулиганов, которых там вроде как наставляют на путь истинный. Пресловутый специнтернат „Палестра“. Все завязано на эту жемчужину коррекционной педагогики. Я ведь почти на сто процентов уверен – стрелявший именно оттуда! Но Катюша опять уперлась. Неужели она не понимает, что ей угрожает смертельная опасность? Если одна попытка отправить ее к праотцам не удалась, то, весьма вероятно, последует еще одна. Которая может оказаться удачной. Не охрану же к ней приставлять, да и не поможет охрана, когда не знаешь, откуда ждать удара и кто может его нанести. Ох как скверно!»
– У «Палестры» есть водно-спортивная база? – резким тоном спросил Гуров. – Только не врите, это ведь проверить недолго.
– Да, есть, – кивнула женщина. – Там же, в двух километрах, на верхнем водохранилище.
– И на базе имеются такие вот скутера? – полувопросительно произнес Гуров. – Что, рассмотреть не успели? Одноместный бело-голубой гидроцикл, предположительно шведского производства.
– Н-не знаю… – Она налила себе еще пальца на три бренди. – По-моему, я видела что-то похожее.
«А угнать такую штучку большого труда не составляет, – невесело подумал Гуров. – Вот ее и угнали. Вряд ли там на базе сверхбдительная охрана».
– Где Аслан Резоев? – столь же резко спросил Гуров, сменив тему. – Зачем он приходил к вам? Когда и где вы с ним познакомились и в каких отношениях состоите?
Она одним глотком выпила бренди, посмотрела на Гурова с нескрываемой злостью, тряхнула головой, отчего влажные волосы упали на лоб. Глаза женщины потемнели.
– Он уехал примерно за пять минут до вашего появления, – сказала она. – Куда? Понятия не имею, он мне не докладывал. Зачем приходил? Ну, допустим, выразить соболезнования, поддержать в трудной жизненной ситуации. На остальные ваши вопросы я отвечать не стану, это мои личные дела, и вам совершенно незачем совать туда нос.
– Вот как? – хмыкнул Гуров. – Поддержать, значит? Так что ж он в таком случае смылся через десять минут после того, как вас чуть было не застрелили? Хороша поддержка, нечего сказать. Как давно Аслан Резоев работает в «Палестре»? Вы не можете не знать этого, и не стоит вилять, я ведь все равно проверю. Или мой вопрос вновь затрагивает вашу личную жизнь?
– Чуть меньше полугода, – нехотя сказала она. – Шли бы вы, господин полковник, восвояси, а? Я ведь, по Конституции, имею полное право просто выпроводить вас с моей дачи. Я у себя дома и пользуюсь правом неприкосновенности жилища. Не настроена я сейчас с кем-либо общаться, тем более с вами. А настроена как следует напиться. Кстати, могу предложить вам выпить на дорожку, а то вы мокрый весь. Еще простудитесь… Желаете?
– Нет уж, благодарствуйте. – Гуров зло усмехнулся ей в лицо. – Напивайтесь, коли есть такая охота, делайте что хотите, но… Но учтите, что над вами висит дамоклов меч. И ниточка, на которой он подвешен, может оборваться в любую секунду. А меня рядом не будет! Значит, вы меня выпроваживаете? До чего же это неумно и некрасиво, Екатерина Федоровна!
– Именно выпроваживаю, – подтвердила она, указав рукой на входную дверь. – Еще раз, разве я не имею права?!
– А то… – с иронией сказал Гуров, понимая, что проиграл еще один раунд. – Если бы только вы! Кто только это несчастное право не имеет!.. Во все, извините, дыры. Что ж, прощайте, а точнее – до очень скорого свидания у нас в Управлении уголовного розыска. Вы все-таки умудрились весьма серьезно разобидеть меня, мадам Давиденко. И мой вам совет: поберегите себя! Помните: кто-то желает вашей смерти.
Он резко повернулся, вышел и зашагал к своему «Пежо». Нужно было ехать в «Палестру».
Глава 8
Но нет, не получилось у полковника Гурова так вот немедленно расстаться с Екатериной Федоровной. Потому что ждал Льва Ивановича крайне неприятный сюрприз… Все четыре шины его «Пежо» были проколоты, причем совсем недавно, воздух еще выходил из правой задней с противным гадючьим шипением. Машина чуть ли не лежала на брюхе, на такой далеко не уедешь…
Лев Гуров – человек бывалый, прошел, как говорится, огонь, воду и медные трубы. У него уже давно выработался рефлекс на всякого рода неприятные неожиданности, поэтому, как ни велико было его изумление, длилось оно всего какую-то секунду, хоть эта новая неожиданность подействовала на него как удар в солнечное сплетение. Тяжело дыша, чуть не задыхаясь от гнева, он вернулся в только что покинутый им холл дачи Екатерины Давиденко.
Та не теряла времени даром. Твердо решив напиться, Екатерина целеустремленно шла к желанному результату. Уровень бренди в бутылке за эту пару минут заметно понизился, а глаза хозяйки дачи начала задергивать легкая, пока еще прозрачная дымка. Еще полчаса в таком темпе, и она упьется в соплю… Бледность уступила место лихорадочному румянцу, зрачки расширились так, что занимали почти всю радужку.
Гуров решительным движением выдернул из руки женщины бокал со спиртным.
