В не магической, а в самой что ни есть реальной реальности
людей снесло с гранитной плиты, что крошки со стола.
Сварог нырнул вниз вслед за Мар-Кифаем и, вслед же за
Мар-Кифаем, встал на гранитную плиту. И сразу же оглянулся: где там бесовские
слуги, будущие, блин, правители мира. Они оба белый и черный, находились на
прежнем месте – вдали от событий, на краю площади. Они не принимали участия в
сваре остальных граждан на гранитной плите, они просто стояли в стороне и
ждали, когда их повелитель расправится со всеми врагами. И смело можно было уверять:
ни один из них ну ни на миллионную долю процента не сомневается в победе своего
господина.
«А ведь так мы оба одновременно окажемся на плите, когда
таинственный столб войдет в лунку, и участь наша будет одинакова, хороша она
или плоха», – вдруг пришло в голову Сварогу. Видимо, об этом же подумал
Мар-Кифай, и, кажется, сия мысль его не обрадовала. Потому что он с удвоенной
яростью ринулся в атаку.
Сварог отбивался как мог, крутясь на гранитном пятачке. Он
уворачивался от града ударов, сам молотил слева и справа, рычал, как зверь,
пропускал удары, краем сознания отмечая, что накидка предохраняет его, как
надежнейшая из кольчуг, но пропускал он удары и по открытым частям тела, пока
вроде несерьезные, хотя в горячке боя можно было и серьезный принять за пустяк…
А столб неотвратимо опускался, что твой дамоклов меч. Этот
столб уже оттеснил их на край плиты, столб уже в полутора метрах от лунки, а
они скачут вокруг, продолжая иступленно молотить друг друга…
В голове словно разорвалась петарда. Руки вдруг перестали
слушаться, пальцы разжались, выпуская меч, подкосились ноги, что-то теплое
потекло по затылку на шею. Падая, Сварог обернулся и увидел за спиной Лану,
сжимавшую в руке булыжник…
Очухался он от ударов по щекам и тут же услышал далекий
голос Мар-Кифая:
– Не-ет, я не дам тебе провалиться в беспамятство. Я
хочу, чтоб ты все увидел своими глазами.
Сварог пошевелился и обнаружил, что руки-ноги у него
связаны. Кто ж это так подсуетился? Две пары рук ухватили Сварога под бока и
приподняли. Ага, все понятно. Слуги Мар-Кифая, черный и белый.
В затылке невыносимо ломило, превозмогая боль, Сварог
кое-как сел. Оказывается, его стащили с гранитной плиты, где теперь
безраздельно хозяйничал Мар-Кифай, оттащили в сторону.
Остальные люди жались шагах в двадцати испуганной кучей.
Похоже, им был преподан урок. Ну да, как еще объяснить человеческие останки,
разбросанные в радиусе десяти метров, и лужи крови. Скорее всего, кто-то из них
попытался прорваться к гранитной плите, и Мар-Кифай примерно разметал кого-то,
воспользовавшись чем-то вроде той россыпи ртутных брызг. Но убил он не
Ольшанского, и не Ключника, и не господина И – эти все, видел Сварог,
живехоньки.
Лана же пребывала наособицу ото всех, сидела на земле между
проигравшей и победившей стороной. И старательно не смотрела в сторону Сварога.
– Ты совершил типичную ошибку демона, двойник! –
пророкотал Мар-Кифай. – Ты не принял во внимание людей. Что люди, подумал
ты, когда я так велик и могуч! А люди могут подойти со спины с простым
немагическим булыжником. Меня тоже недавно долбанули по черепу, так что я знаю…
Но все, хватит с тобой. Не до тебя…
Мар-Кифай опустился на колени и смотрел, как луч достиг
лунки в плите, как он входит в эту лунку…
– Ну и зачем? – поморщившись от боли, Сварог
повернулся к Лане. – Или ты ведешь какую-то свою игру?
Та молчала, повернувшись в профиль. Сварог уж решил, что
ответа не дождется. Но, выдержав паузу, Лана все же ответила:
– Ты не поймешь.
М-да, ясности больше не стало. Но сейчас было не до
установления полной и безусловной ясности. Слишком бурные события
разворачивались неподалеку.
Серо-голубого свечения луч вошел в лунку в гранитной плите.
От поверхности плиты ударило вверх янтарного цвета и прозрачности свечение,
образовав куб, в центре которого находился Мар-Кифай. Гранитная плита же
сделалась похожей на квадрат раскаленного золота.
Сварог задрал голову… Батюшки святы! Смерч давно уже
заслонял солнце, поэтому слепить глаза было нечему. А та часть неба, которую
смерч не закрывал, в полном смысле слова утопала в звездах. Они были видны так
отчетливо, словно это не звезды, а вбитые в небесный купол гвозди с серебряными
шляпками.
По телу Мар-Кифая снизу вверх побежали золотистые разряды.
Бывший верх-советник вскинул руки, прогнулся назад – судя по раскрытому рту, он
кричал что есть мочи, но ничего не было слышно. И тут вертящееся «щупальце»
смерча вонзилось ему в грудь.
Постепенно уменьшаясь наверху, смерч ввинчивался в тело
верх-советника, и тело сотрясали конвульсии. Так продолжалось, пока смерч
целиком не исчез в Мар-Кифае.
И серо-голубая колонна мгновенно пропала, словно втянулась
обратно в небо. Гранитная плита обрела прежний вид, погас, будто и не было,
янтарный прозрачный куб.
Все закончилось.
Мар-Кифай медленно обернулся к Сварогу.
– Я подарю вам жизнь в честь сегодняшнего праздника –
моей… ну назовем это коронацией. К тому же вы мне не соперник более, милейший.
Вы – один из миллиарда ползающих по земле муравьев. Отныне я ваш господин и
повелитель, хотите вы этого или нет, ваш бог. Богу, как известно, можно и не
молиться, если не боитесь его прогневить. Гуго, Пятница, Лана, сюда. Все, мы
уходим. И вряд ли теперь встретимся.
Сварог еще успел заметить, как Гуго шутовски прикладывает
два пальца к воображаемой шляпе, а потом – бах! – и все трое исчезли,
будто их выключили.
В наступившей тишине было слышно, как в голос плачет толстый
китаец, как проклинает все и вся Ольшанский.
Тогда Сварог вновь лег на землю Аркаима и закрыл глаза.
Он проиграл. В последний момент – проиграл.
Земля теперь полностью и безвозвратно принадлежит демону.
Конец первой книги
Красноярск, 2006
