– Да, – удивленно протянул Сварог, – но мой и
Н’генга опыт…
– Я понимаю, – перебил Беркли, – что
пессимистических версий еще больше. Однако давайте верить в лучшее.
Сварог решил оставить эту тему и спросил о другом:
– Это была археологическая экспедиция?
– Нет, что вы! – профессор опять достал очки и
платок. – Сразу копать никто не начинает, сперва производится разведка,
определяется целесообразность работ, потом следует получить разрешение на
раскопки. Целью нашей экспедиции была всего лишь разведка. Я, мистер Сварог, я
должен был возглавлять эту экспедицию. Но перед самым уходом подхватил одну из
этих чертовых африканских болячек и слег. Врач сказал, что на лечение уйдет не
меньше месяца. Мы бы отложили выход на месяц, но спонсоры настояли на
немедленном отправлении. А спонсоры, как вы, наверное, знаете, всегда правы.
Экспедицию возглавила мисс Джоанна, мой ассистент. Очаровательная девушка…
«хотя и американка» – это мне обязательно следует добавить как стопроцентному
англичанину с врожденной нелюбовью к неотесанным выскочкам из Нового Света…
Мисс Джоанна – сотрудница Принстонского университета, увлеченный археологией
человек, весьма сведущий в африканистике специалист, моя первая помощница в
экспедиции и, наконец, представитель компании, выступившей спонсором этой самой
экспедиции. Я многословен, да?
Вопрос был адресован Сварогу, но ответил майор:
– Еще как! Впрочем, как всегда.
– Можете считать меня типичным чудаковатым профессором,
я не против. Считайте, как хотите, а я вот попрошу вас кое-что уточнить, мистер
Сварог…
И профессор насел на Сварога с расспросами. Мистера Беркли
нисколько не интересовало прошлое Сварога, история его африканских похождений и
возможная связь с русской разведкой. Его не интересовали даже папуасы. Его
интересовали колодцы, Пирамида и Свароговы галлюцинации.
Профессор достал из кармана шорт блокнот в кожаной обложке
на медной застежке, вытащил ручку и протянул Сварогу:
– Вы не нарисуете мне, как выглядело то нарисованное на
реальности дерево, вокруг которого танцевал туземец? Если вас, конечно, не
затруднит…
– Ничуть.
Сварог внутренне усмехнулся и, тем не менее, отнесся к работе
со всей добросовестностью: изобразил схематичную пальму, употребив, как
говорится, весь отмеренный ему богом дар живописца.
– Ну вот. Готово.
Беркли нацепил очки и практически выхватил блокнот из рук
художника Сварога. Вгляделся. И поднял удивленный взгляд:
– Странно… Вы ничего не напутали? Похоже на культуру
туземцев Индонезии. И вместе с тем… Вы когда-нибудь слышали о джеде? Нет? Ну
так позвольте вас просветить, молодой человек… – он решительно сорвал очки
с носа, сунул в карман. – Насколько я помню, впервые джед появился в
Мемфисе, в Древнем Царстве. Ну да, точно, даже египетский бог Пта так и
именовался: «достойный Джед»… Но что он, символ этот, означал в
действительности, увы, покрыто тайной веков. Зато потом, уже при Новом Царстве,
джед превратился в символ Озириса и стал одним из атрибутов правления царя.
Озирис – бог жизни, помните? (Сварог устало кивнул. В сон клонило.) И у него
еще враг был закадычный, Сет. Так вот, египетский джед олицетворяет, помимо
всего прочего, победу Жизни над Смертью и бесконечность Жизни. Столб с его
очертаниями воздвигался, когда на смену умершему фараону на трон всходил новый
правитель… Понимаете? Иными словами, он символизирует и воскрешение старого
фараона, и восстановление прежнего порядка. Однако… – Беркли в задумчивости
прикусил дужку очков, – однако нахождение этого символа здесь, в
Центральной Африке, означает, что джед как символ появился задолго до Древнего
Царства… и следовательно… Черт меня раздери, ну и денек выдался! – он утер
лоб тыльной стороной ладони. – А значит, этот символ восходит к Предтечам.
Как и сами пирамиды. И это лишнее подтверждение моей теории! И вообще, весь ваш
рассказ подтверждает мою теорию.
– Вашу теорию? – вежливо спросил Сварог.
– Да, мою теорию. Не было бы ее, не было бы и этой
экспедиции. Хотите послушать?
Раздался нарочито громкий зевок майора Ланкастера.
– Если вас не затруднит, – подражая манере
профессора, сказал Сварог.
Ничуть не затруднило! Профессору не терпелось прочитать
лекцию на любимую тему. Что ж, можно понять: соскучился человек по аудитории…
– А начну я, пусть вас это не удивляет, мистер Сварог,
с пирамид! – Беркли взмахнул очками, которые в несчитанный раз извлек из
нагрудного кармашка…
Глава 2
Пирамиды и ученые познания
Джозеф Чарльз Беркли-младший, сколько себя помнит, всегда
интересовался Африкой, ее историей, культурой, загадками, что хранит
африканская земля, а пирамиды – это, как известно, главная
достопримечательность континента и главная его тайна. Впрочем, все же не самая
главная тайна. Потому что пирамиды, во-первых, уже обнаружены, во-вторых,
достаточно неплохо изучены. Чего никак не скажешь о руинах древних городов,
находящихся в Центральной Африке.
Да, он мечтал добраться до одного из неизвестных
человечеству городов, мечтал стать вторым Шлиманом, откопать свою африканскую
Трою. Его фанатичное изучение всего, что каким-то образом было связано с
Африкой, подогревалось этими мечтами. В университете он занимался, пожалуй,
даже где-то с излишним рвением, во многом обделяя свои студенческие годы.
Летние каникулы целиком проводил на раскопках, ему довелось побывать в Северной
и Западной Африке, в Мексике, на острове Пасхи. С годами юношеский романтизм
естественным образом улетучился, ему на смену пришел практический взгляд на
вещи. Скорейшему улетучиванию романтизма в наивысшей степени поспособствовала
организация собственной экспедиции в Конго.
Путем теоретических изысканий Беркли пришел к выводу, что на
территории этого государства может находиться один из древних, неизвестных
науке городов. Беркли понимал, что одна экспедиция вряд ли принесет удачу,
потребуется несколько заходов. А во время первой экспедиции он рассчитывал
обойти как можно больше поселений, в первую очередь – затерянных в лесах, войти
в контакт с местными жителями и выведать у них, нет ли поблизости каких-нибудь
необычных строений, камней странной формы, пещер, ну и вообще чего-нибудь
загадочного. Ведь кто лучше местных жителей знает родные края?
И вот Беркли столкнулся с прозаической стороной вопроса.
Во-первых, экспедиция означала деньги, и немалые деньги, которые кто-то весьма
щедрый должен ссудить. Во-вторых, не каждая страна охотно давала разрешение на
проведение у себя не то что раскопок, а вообще любых изысканий, в некоторых
странах так и вовсе белым людям разрешалось находиться только в столице, и не
дай бог тебе сделать из нее миллиметровый шаг в сторону. В-третьих, пойди найди
спутников, которые согласились бы на огромный риск, с каким сопряжено участие в
странствиях по дикой Африке (не считая, разумеется, национальные парки, которые
как раз и предназначены для выгула возжелавших экзотики туристов), куда никакая
воздушная кавалерия не примчится на выручку в случае чего. А было еще и
в-четвертых, и в-пятых. Одним словом, сия работенка выкачала из мистера Беркли
столько энтузиазма, что иному хватило бы и на полжизни. Но экспедиция ценой
неимоверных усилий все же была снаряжена, отправилась в Конго… и тут случился
некий дипломатический скандал, что-то там, кажется, с правом вето в ООН. В
результате археологи, едва спустившись с трапа самолета, вместе с английским
послом вынуждены были покинуть вдруг ставшее недружественным государство.
