– Это что! – воскликнул, сверкнув белозубой
улыбкой, Цыган. – У нас в таборе тетка Натэлла – вот с кем в карты не
садись. Заговорит тебя, загипнозит, и ты, как во сне, пробубнишь «Хоре, себе»,
когда на руках будет какой-нибудь валет с шестеркой, или прикупишь к двадцати
на руках еще карту. Вот это цирк, я понимаю! А сигарету из уха доставать и кофе
из штанов – это любой баклан смогет, чутка потренировавшись.
– Вижу, народ вы бывалый, пустяками вас не
заинтересовать, – Сварог поставил на пол чашку кофе, так и не сделав ни
глотка. – Ну хорошо… Сделаем заход по-крупному. Цыган, серьга у тебя
золотая?
– Слышь, Колдун, ты за базаром следи. Я тебе не
молдаванин какой-нибудь, а цыган. Туфту не носим.
– Вот сними и дай мне. Назад получишь. И еще одну такую
же.
– Да ты… За кого он меня держит, а! – Цыган
повернулся к пахану, раздался щелчок, и в его руке вдруг сверкнула невесть
откуда выскочившая в ладонь выкидуха. – Слышь, Пугач, пора баклана ставить
на место…
Пугач задумчиво поскреб щетину на подбородке. Сварог легко
угадывал направление его мыслей. В камере – и не просто в камере, а в
наиглавнейшей хате следственного изолятора, откуда, собственно, и управляется
сей изолятор – происходят немыслимые, не укладывающиеся в привычные рамки вещи.
Правда, пока ничего угрожающего не просматривается, скорее уж чистой воды
развлекалово. В общем, нет причин раньше времени устраивать серьезный разбор, с
этим всегда успеется. Пусть сперва залетный чудак покажет свои фокусы…
– Дай ему серьгу, Цыган. Или боишься, что сопрет?
– Ха, я ему сопру! Ну ладно, держи, мужик.
«Мужик» было произнесено с явным подтекстом, и Сварог даже
знал, в чем дело (не забыл еще всех особенностей российского воровского жаргона
и этикета, почерпнутых им из книжек и общения с сослуживцами). Эдаким макаром
Цыган легонько прощупал Сварога на причастность того к воровскому сообществу.
Ежели причастен, то на «мужика» должен был возмущенно среагировать: дескать, ты
кого мужиком назвал! Сварог усмехнулся про себя – выдавать себя за вора он и не
думал. А вскоре Цыгану должно и вовсе стать не до всякой словесной муры.
Исподтишка подмигнув Пугачу, что не укрылось от Сварога,
Цыган вытащил из уха серьгу и протянул Колдуну. Золотая побрякушка оказалась
весьма увесистой. Серьга была похожа на старинную. Ага, кажется, даже клеймо
имеется, затертое и грязное. Однако некогда сейчас вдумчиво изучать.
Сварог пробормотал нехитрое заклинание, держа серьгу на
вытянутой ладони, и рядом с первой появилась еще одна, точь-в-точь такая же.
– На, возьми! И найди десять отличий. Или хотя бы
одно, – Сварог отдал Цыгану золотые побрякушки.
– Слышь, братва, в натуре рыжье! – Цыган, в лучших
традициях трактирщиков, попробовал сотворенную Сварогом серьгу на зуб. –
Рыжье, чтоб мне не жить! И один в один моя серьга, вот и царапинка точь-в-точь
такая же. Слышь, Пугач, этого не может быть, это же еще дедовская серьга, она ж
старинная! Второй такой не было!
– Я тебе и третью такую же сделаю прямо сейчас, – спокойно
предложил Сварог.
– И сделай, – не менее спокойно сказал
Пугач. – А мы посмотрим.
Сварог без труда создал еще одну копию золотой побрякушки.
– А чего-то холодно стало, – поежился Цыган.
– Побочный эффект, научно выражаясь, – сказал
Сварог. – Ну что, уважаемые, есть интерес к разговору?
– И много таких можешь налепить? – бритый наголо
человек уже не сидел за столом, а поднялся на ноги и в возбуждении ходил между
нарами и столом.
– Сколько угодно, – сказал Сварог.
Бритый присвистнул.
– Тогда с тобой можно мутить дела.
– Иди к столу, – решил Пугач. – Цыган,
пересядь на шконку, дай человеку стул.
Когда Сварог сел, пахан спросил:
– Ты кто и откуда такой? Почему о тебе не слышал?
– Из Конго я, – сказал Сварог. – Страна такая
в Центральной Африке. Кликуха, как сказал, Колдун. Отец – бывший советский
военспец. Так уж вышло, что ребенком попал в одно лесное племя. Из-за войны
попал, там в Африке кругом война. В племени моим воспитанием занимался шаман,
кое-чему научил. Вуду. Слышали про такое?
Пугач посмотрел на четвертого своего кореша, который пока не
проронил ни слова. В ответ на взгляд пахана, тот кивнул.
– Ну, ну, – Пугач вновь перевел взгляд на
Сварога. – И чего еще умеешь?
– А тебе мало разве? Могу и еще кое-что… Много чего
могу. Отсюда выйти могу в любое время. И вывести могу, кого угодно.
– Ну, это не колдовство никакое, – хмыкнул
Пугач. – Я сам кого хочешь отсюда выведу, была б нужда. А как сюда попал,
за что замели?
– Да он по фене не ботает, Пугач, ему толмач нужен…
– Заткнись, Цыган! – прикрикнул Пугач. –
Будешь вступать с ариями, когда я разрешу.
– Замели не меня, – пояснил Сварог, – а
кореша моего африканского, за ним я сюда и пришел…
– Погоди-ка, погоди, – Пугач внимательно взглянул
на Сварога. – Это не тот ли негрила, про которого маляву час назад
отстучали?
– Если негрила и час назад, то это он самый и
есть, – кивнул Сварог.
– Его же упаковали за тройное мочилово, – сказал
бритый. Усмехнулся: – Серьезный у него корефан, Пугач.
– И чего ты от меня хочешь, Колдун, за чем ко мне пришел? –
спросил Пугач.
– Мне нужно выйти отсюда вместе с моим корешем. Прямо
сейчас. Не откладывая.
– И всего-то? – с иронией спросил Пугач. – А
может, тебе еще и подогрев организовать в дорогу? И «корову» с собой в придачу
отправить? Ты, похоже, не догоняешь, Колдун, что это за громадина с решетками,
собаками и сапогами – своего рода учреждение, директором которого я поставлен.
Власти у меня, ясно дело, тут немало, но я поставлен, сечешь? Людьми поставлен
следить за порядком. И меня могут точно так же снять, как любого директора,
если я на своем месте накосячу. И вот скажи, зачем мне все твои сложности?
– Скажу, – Сварог говорил, глядя Пугачу прямо в
глаза. – Я все равно добьюсь своего. И твои архаровцы ничего мне не смогут
сделать. Надо будет, я превращу эту тюрьму в ад, но прорублю путь на волю себе
и моему товарищу. Развалю до кирпича эти домики, если понадобится… Твое дело,
верить мне или нет, но как я сказал, так и будет. Это первый путь.
– А второй? – спросил Пугач, сминая пальцами
мундштук «беломорины».
– Второй – договориться с тобой ко всеобщему
удовольствию сторон.
– И в чем будет мое удовольствие?
– Во-первых, спокойствие во вверенном твоему попечению
хозяйстве. Думается, тебе мало перепадет радости от бурных потрясений на
хозяйстве. Комиссии потом понаедут, твои начнут шептаться, «не удержал», мол…
