– Почему ты его убил?
Он стоял рядом с крыльцом, смотря куда-то мимо меня. Похоже, мой ответ его не слишком интересовал.
– Не почему, Студент, а для чего. Убил я его для того, чтобы остальные крепче поняли суть изменений, произошедших в мире. Ну и для того, чтобы он не полез убивать вас с Ильей. Меня-то он даже найти не смог бы, иначе не пошел бы с такой толпой.
– А семья? Ты же пообещал их тоже? Они тебе не угрожали!
– Студент, если им до утра не помогут погрузиться и уехать, значит, деревенские с моим приговором согласны. Помнишь, ты про мирской сход говорил, про духовность, естественную мораль? Ну вот все это в реальности так и выглядит. Неприятно, да?
Он стоял, молча смотря под ноги. Хорошо, что у него нет дальнобойной магии, мог бы глупостей наделать.
– С большой силой приходит большая ответственность.
– Студент, хватит говорить цитатами. Ты не Бен, я не Питер.
– Ты убил человека.
– Убил. Мне еще двоих надо убить, тех, что с ружьями в лесу лежали. Они там легли еще до того, как основная делегация из деревни вышла.
– Страховать хотели, наверное? Поговорить шли, боялись! Не все же маги?!
– Не убеждай себя, Студент, а то накрутишь, поругаемся. Говори, что хотел.
Он кивнул.
– Я ухожу.
– Илья! Собери Диме ужин на дорогу. Ты, Студент, плащ возьми, кажется, прояснилось ненадолго, скоро опять дождь пойдет.
Он молчал, но я не выговаривал ему и не пытался оправдаться, видимо, поэтому он никак не мог найти повод для ссоры. Ничего, послушает, что ему в деревне местные скажут, посмотрит, как сейчас понаехавшие суетятся, глядишь, и остынет.
Когда он выходил, я молча протянул руку, и он так же молча стащил с запястья браслет. Символический ключ от нашего дома. И совсем уж символично, что, коснувшись моей руки, он рассыпался прахом. Проследив, как парень уходит по дороге, прошел в дом и растопил плиту. Чайку сейчас горячего выпью, сразу жизнь просветлеет. А то как-то все-таки не очень хорошо получилось. Все же прогнуть меня хотели или ритуально умертвить, в качестве заявки на магическую крышу округи? Скорее все-таки второе, и тогда следующим председателя бы кончили. Маленький переворот в отдельно взятой деревне. Через часик схожу, посмотрю на тех двоих, послушаю, что они говорить будут, может, выяснится что-то.
– Михалыч, а ты его убьешь?
Я отвлекся от попыток заварить чай и оглянулся на Илью. Уже на «ты»? Пожалуй, это скорее плюс.
– Почему так решил?
– Ты говорил, что кто много о тебе знает, тот может это знание использовать.
– Говорил. Вообще стоило бы, конечно, но, с другой стороны, убивать своих – это последнее дело.
– Он свой?
– Да, просто молодой, ребенком быть перестал, взрослым быть еще не привык. Вот и мотает его.
– А я тоже таким буду?
– Куда ж ты денешься. Лет в двенадцать начнется. И авторитеты будешь подвергать сомнению, и бузить, и искать свое особенное место в жизни. Это со всеми бывает, гормоны.
– А если я не хочу? Никак?
– Только перетерпеть. Держать себя в руках, злость переводить на какую-нибудь инертную цель. Типа скейтбордом заняться или охотой на демонов. Главное, четко понимать, что это – пройдет и дальше можно будет жить нормально, головой.
Взяв рацию, пощелкал, вызывая.
– Але, кто там? Ленок, дай отца. – Председатель ответил почти сразу, значит, уже вернулся. – Еще раз здоров, председатель. Студент ушел, встреть его, хорошо? И не вояку надо, к бабе подсели, с детьми чтобы.
Не слушая, что ответят, я положил рацию на место и, подумав, выключил совсем. Черт с ними, буду нужен, сами прибегут, говорить не хотелось.
– То есть вы специально это все сделали?
Мальчишка наконец сложил все услышанное сегодня и теперь смотрел на меня, сев на тот стул, где получасом раньше сидел Студент.
– Специально? Илья, как ты это представляешь – сидим мы с председателем в темной-темной комнате и составляем коварные планы? Не, все проще. Он сказал, я услышал, он намекнул, я подумал и ответил. Потом удачно подвернулся этот тип, претендент в местные бароны, как его председатель сподвиг на мысль прийти ко мне не знаю, он жук хитрый. Я защищаюсь, как могу, и вот уже Дима уходит защищать деревню от меня, жуткого лесного упыряки.
– Вы его потому и посадили подальше от моста, чтобы он планы не нарушил?
Опять на вы. Студент простой, как две копейки, с ним просто, а как бы мне Илью понять?
– Нет. Я его посадил подальше, чтобы он под пули не попал, в случае чего. Потом дома сам слышал, осталось только дополнить увиденное им отдельными штришками. Что он видел из кустов? Как мы спокойно говорим, и вдруг я убиваю человека, второму угрожаю. Может, даже не видел, что это маг был. Слов-то он в отличие от тебя не слышал, что произошло, не понял. Теперь будет считать, что ушел по своему желанию, и это будет его держать в деревне надежнее, чем обещания или хорошая награда.
– Разве это хорошо?
– Чего тут плохого?
– Но это же обман?
– Илья, скажи, чего хотелось Студенту?
Мальчишка всерьез задумался и ответил, когда начатый мной счет прошел «девяносто два».
– Быть нужным?
– Да. Этого хотят все. Теперь он нужен, ему объяснят, как плохо в деревне без мага, а на меня, убогого да головой скорбного колдуна, надежды нет. То ли помогу, то ли убивать начну вдруг, как сейчас. Вот и будет он защищать деревню от меня. А попутно и от залетных бандитов.
– А я?
– Ты ж в его глазах совсем малек, скажешь, нет?
Он кивнул.
– Значит, и тебя защитить попробует. Думаю, дня через три придет, станет уговаривать пойти с ним. Он же парень неплохой, в сущности.
– Тогда почему вы его сразу туда не отвели?
Помешивая чай в стакане, я рассказывал Илье все. И как именно проверял Студента на адекватность, и как старался научить чему-то, выдал расклады по политической и экономической жизни в деревнях и вокруг, да что, по моему мнению, будет с нами дальше. Он слушал сосредоточенно, иногда кивая, но когда я закончил и отвлекся на остывший чай, упрямо мотнул головой:
– И все-таки это неправильно, когда без твоего разрешения тебя вот так…
– Наверное. Но деревне нужен свой маг.
– Мы не свои?
– Нет. Мы соседи. Каждый раз к соседу с просьбой бегать не дело.
– А эти люди? Они еще придут?
– Сегодня часть уедет. Слишком мало я в деревне показывался, не научились меня там бояться всерьез, вот приезжие и расслабились.
– А если бы пугали?
