Сидевший с краю мужчина лет тридцати водил руками, что-то бормоча. Заинтересовавшись, я подошел ближе, прислушался.
– Фугасный… цель… упреждение… огонь! – указательный палец его левой руки чуть заметно дернулся.
Оппа, артиллерист! Не выдержав, я нагнулся и тихонько шепнул:
– Накрыл!
Мужчина вздрогнул, заозирался по сторонам, но вокруг были только такие же углубленные в выполнение упражнения люди. Нервно сглотнув, он опять сел прямо, закрыл глаза, сосредоточился и через пару минут, войдя в желаемое состояние, снова зашептал:
– Бронебойный… цель… сведение… упреждение… огонь!
– Уничтожен!
Он подпрыгнул, часто дыша, смотря вокруг, нервно вцепился в мат.
Мне стало неловко. Нехорошо это, так над людьми издеваться. Нету способностей, полученных из немагических игр, нету. Как бы ни хотелось кому управлять танком, боевым роботом или космическим кораблем, Эта Хрень пофартила лишь магам. Наверное, идейным файтерам и прочим следопытам очень обидно. Хотя у мужика идея была вполне логичной. Во-первых, есть что-то магическое в «спутниковом» прицеле, а во-вторых, в «танчиках» после одного из патчей попасть во что-то из арты можно разве что при помощи магии.
Хмыкнув про себя, я пошел к выходу, аккуратно обходя маты с сидящими, погруженными в мечты людьми. То и дело кто-то начинал еле слышно бормотать что-то про себя, но я уже не останавливался. Искать надо только среди местных заправил, а к магам я сразу не сунусь. Пока похожу вокруг, присмотрюсь, узнаю, что можно, потом прикину, в какую из местных Гильдий можно сунуться с вопросом. Может, в Гнединской рекомендацию возьму. Время есть, время терпит. Сейчас в здании магов не было, это я знал, значит, пройдусь просто ради впечатлений. Посмотрю на школу, вспомню детство золотое, бродя по коридорам.
Вот тоже проблема – надо как-то Илью социализировать. Уже понятно, что не буду я его выгонять, прижился как-то, но жить с одним больным мужиком в отрыве от общества для пацана не полезно. Друзей ему надо найти среди деревенских, причем ухитриться, чтобы и местные были, и городские из свежепривезенных. В школу его послать, когда откроют? Единственного ребенка-мага? Не начнут ли травить? Детишкам не объяснишь, что под грузовик не надо прыгать, для многих еще смерть понятие далекое. К тому же зачем школа, не то время, чтобы насильно убирать из его жизни еще лет пять, это раньше надо было «передерживать» ребятишек, а теперь он вполне самостоятельный мужик. И пусть кто попробует возразить, что ему всего девять лет, сразу получит заклинанием в лоб в целях воспитания культурности.
С ностальгией глядя на чьи-то выпускные фотографии, развешанные по стенам, я шел давно известным маршрутом вниз, к выходу на задний двор. Единственный раз, когда встретил что-то похожее на охрану, это пост с немолодым мужиком в черной форме, дремавшим, откинувшись на спинку стула. Нет, я понимаю, что тут вообще-то полно людей, и маги есть, наверное, но вот так относиться к безопасности? Или я все-таки чего-то не заметил?
На крыльце остановился, наблюдая ставшую привычной за последние месяцы картину. В углу двора шла тихая, но оживленная возня – несколько человек, с десяток примерно, кидались на одного, прижатого к стенке, пытались его ударить или пнуть, а защищавшийся, молодой парень с окровавленным лицом, успешно от них отбивался. Внезапно все они кинулись на него разом, повалив, он начал отбиваться, пинаясь ногой, вывернулся, встал, оставив в руках одного из нападавших куртку, нападавшие снова придвинулись к нему, закрывая своими спинами. Вдруг один нападающий вылетел вперед спиной, как от сильного удара. Защищавшийся никак не походил на Валуева или Кличко, скорее всего, слабый магик.
Люди против магика, у которого, наверное, только пара таких вот фокусов вроде «толчка силой» в запасе. Без шансов.
Ладно, мне все равно уходить скоро.
– Замрите!
Двое нападавших, застигнутые оцепенением в момент неустойчивости, медленно повалились на землю, остальные держались на ногах. Ну вот, за два часа они немного остынут, а я, пожалуй…
В куче тел кто-то протяжно застонал, потом выругался. Один из упавших дернулся, подскочил и, как я уже видел, вылетел вверх, освобождая мага.
Лет семнадцать, может, побольше, тощий, но не болезненно, просто так сложен. Темные волосы, один глаз заплыл, нос кровит, губы и подбородок залило юшкой. Парень осмотрелся еще раз, очень осторожно подтянул левую ногу, ощупал, попытался встать, зашипев от боли.
Так, пистолет из кармана, снять с предохранителя, направить на мага.
Появиться.
Он прищурился. Солнце было у меня за спиной и било ему в глаза.
– Жить хочешь?
Он прикрыл глаза рукой, нервно оглянулся.
– Хочу.
– Имя?
– Дима.
– Игра?
– Чего? А… Вармаджик. Стрелялка.
– Подробнее.
– Ну там бегают, стреляют. Фришка азиатская.
– Пулю в ногу?
– Чего?
– Пулю в ногу хочешь? Если нет, то отвечай подробно.
– Блин, у меня и без тебя нога болит!
– Может заболеть и вторая. Подробности!
– Там телекинетические толчки есть, врагов отбрасывать, бочки двигать и все такое.
– Какие ресурсы использует?
– Хрен его знает, вроде жизненную силу.
Я припомнил, что отбивался он довольно активно.
– Врешь. Если бы жизненная сила, то ты бы не смог так драться.
Он закашлялся, подтянул ногу.
– Не вру, просто это какая-то другая жизненная… помогите встать. Ногу сломали, наверное.
– Зачем? Сиди так. Почему на тебя магия не действует?
– Я старший ученик…
– И что?
– Ну, амулет, он блокирует. Тут же учат магиков, вдруг прорыв способностей.
Зашибись. И это практически в центре города, в неохраняемом здании?!
– Покажи.
Он пошарил на груди и вытащил крестик. Очень знакомый крестик.
– А если я до него дотронусь?
– Рассыпется, не надо! – Парень быстро запихнул цепочку с амулетом за воротник, пригладил рукой. – Второго не дадут, я и этот еле выпросил.
Выпросил? У них есть запас негаторов магии? Причем нейтральных, которые можно отдавать вот таким балбесам?!
Десять сорок семь.
Подойдя к пацану, я проигнорировал протянутую руку и ухватился за шиворот, потащив за собой подальше от парализованных, но все слышащих людей. Парень старательно помогал мне, подпихиваясь одной ногой, уцепившись обеими руками в воротник своей джинсовки и что-то возмущенно сипя.
Остановившись в двадцати метрах, я прислонил его к стенке и присел рядом на корточки.
