– А если она завтра уедет с ребенком за границу, тогда
не такая уж она будет дура, – заметил Гошка. – А вообще, мне Лехин
план нравится. Пошли, поговорим с ней!
Они прибавили шаг.
– Я с ней поговорю! – вызвалась Маня. – А вы
стойте в сторонке.
– Еще чего! – возмутился Леха. – Много на
себя берешь, Малыга!
– Она испугается, если к ней вдруг трое парней
подойдут! А я осторожненько… – доказывала Маня.
– Ну и пусть испугается, так ей и надо, будет знать,
скотина поганая, как чужих детей красть!
Они еще препирались, когда Василиса вдруг шагнула на
проезжую часть, подняла руку, и к ней тотчас же подкатил красненький
«жигуленок».
– Ой, упустили! – завопила Маня.
Действительно, уже через мгновение машина скрылась из виду.
– Идиоты! Кретины! – накинулась на ребят
Маня. – Вдруг она вообще больше не появится! Я же хотела к ней подойти, а
тебе, Шмаков, всегда больше всех надо! Ну и что теперь?
– Не расстраивайся, Маня, – попытался ее утешить
Гошка. – Ты же сегодня пойдешь к этой девочке, еще не все потеряно!
– Как раз все потеряно! – вопила Маня. – Если
бы не Шмаков, мы могли бы уже вернуть Инночку, а теперь…
– Ну, конечно, во всем Шмаков виноват, – проворчал
Леха. – Откуда мне знать, что эта падла куда-то собралась? Я думал, она
домой идет, и, между прочим, вы все так думали, она нас обманула…
– Ну, если она вздумала нас обманывать, значит,
заметила нашу слежку, – огорченно проговорил Никита.
– Ничего она не заметила, просто в этом месте удобнее
ловить машину, только и всего, – примирительно заметил Гошка. – И
теперь вообще вся надежда на тебя, Манечка.
Маня просияла.
– Ну все, можем ехать домой, нам тут больше нечего
делать.
Когда Маня ввалилась в квартиру, там ее поджидали Саша и
Ксюша.
– Где ты шатаешься, Маня? – строго осведомилась
Саша. – Пользуешься тем, что я…
– Я могу задать тебе тот же вопрос! Куда вы с Ксюхой
уже второй день подряд с утра пораньше ускользаете, а? Молчишь? Ну и я ничего
тебе не скажу. С какой стати?
– Манька, не смей грубить!
– Ничего я не грублю, я проверок не люблю! –
единым духом выпалила Маня.
– Господи, какой кошмар! – закатила глаза
Саша. – Ты можешь нормально разговаривать? Прозой?
– Разумеется, могу, но мне это не в дугу!
– Мань, кончай придуриваться, – вмешалась в
разговор Ксюша. – Мы с Сашкой по утрам бегаем в одну театральную студию.
Вернее, бегали, больше не будем.
– Почему? Вас отчислили за бездарность?
– Пока нет, – засмеялась Ксюха. – Грипп! Там
почти все заболели.
– Так, теперь еще и грипп! Значит, вы тоже заразились!
Поздравляю, валяться с гриппом в каникулы – самое оно!
– Мань, ты чего такая мрачная? – поинтересовалась
Ксюша. – Упустили клиента?
– Клиентку! Да, упустили, как… как последние
идиоты! – И Маня рассказала девочкам о сегодняшних событиях.
– Говоришь, куклу купила? Ну, это еще не
криминал! – заметила Ксюша, выслушав ее. – Мало ли кому она могла
купить куклу, необязательно Инночке.
– Я согласна, – кивнула Саша. – Это еще
ничего не значит.
– А я вот не согласна! – заявила Маня. – Если
первая подозреваемая баба с утра пораньше несется покупать куклу, то…
– То она может быть приглашена, допустим, на день
рождения какого-нибудь знакомого ребенка, – предположила Ксюша, – или
даже родного племянника.
– Племянникам кукол не покупают!
– Ах, простите! Племянницы, – с улыбкой
поправилась Ксюша.
– Почему ты так уверена в невиновности этой
Василисы? – взорвалась Маня.
– Потому что надо быть полной идиоткой, чтобы похитить
ребенка у бывшей подруги и, ни от кого не таясь, покупать куклу! – подала
голос Саша. – Да и вообще…
– Что? Что «вообще»?
– Вообще, это было бы слишком просто…
– Ладно, поживем – увидим.
– Ты, кажется, очень рассчитываешь на эту девчонку,
Дину? Да? – спросила Саша.
– Нет, я рассчитываю не на Дину, я рассчитываю на себя!
– Ну ты даешь! – смеясь, сказала Ксюша. –
Скромность – это не то, от чего ты помрешь. Явно!
– Ну я пока вообще помирать не собираюсь, а уж от
скромности – тем более. Кто от скромности помрет, тот последний идиот!
В этот момент в дверь позвонили. Маня бросилась в прихожую.
– Кто там?
– Ирина Истратова здесь живет? – спросил мужской
голос с каким-то акцентом.
– Здесь. Но ее нет дома, она в театре.
– Дорогая, открой, прошу!
– Мне мама не разрешает открывать незнакомым!
– Это Маша или Саша?
– Маша!
– Маша, ты меня не помнишь? Я дядя Арчил!
– Ой, Санька! Это дядя Арчил! – завопила Маня и
кинулась открывать.
– Маша! Это ты? Такая большая? – на пороге стоял
немолодой мужчина. Маня повисла у него на шее.
– Ой, дядя Арчил, что ж вы сразу не сказали, что это
вы?
– Хотел проверить вашу бдительность! Сашенька,
красавица моя!
Дядя Арчил был старым другом их семьи.
– Девочки, помогите занести гостинцы!
Гостинцы представляли собой два ящика и большую сумку.
– В ящиках мандарины! – сообщил дядя Арчил. –
Настоящие, грузинские! Налетайте!
– Дядя Арчил, как вы нас нашли, мы ведь на новой
квартире? – спросила Саша, распаковывая ящик.
– По адресу, дорогая, по адресу! Твоя мама все-таки
нашла время и сообщила мне ваш новый адрес. Я очень горевал, дорогие, что ваши
папа с мамой разошлись.
– Дядя Арчил, вы голодный? – спохватилась
Маня. – Мы вас сейчас накормим.
– Нет, дорогие, спасибо, у меня мало времени, я в
Москве проездом, боюсь опоздать на самолет, меня внизу ждет машина, так что
целуйте маму. На обратном пути, надеюсь, мы с ней повидаемся. Все, я
убежал! – И он исчез.
– Кто это? – оторопело спросила Ксюша.
– Дед Мороз! – засмеялась Саша. – Видишь,
сколько подарков!
В сумке оказалась масса всякой прелести. Банка с аджикой,
четыре бутылки с потрясающим соусом ткемали, красным и зеленым, мешок свежей
зелени, сушеная хурма, дивной красоты яблоки и чурчхелы.
– Что это такое? – полюбопытствовала Ксюша.
