– Да вроде нет…
– А вы подругу Элеоноры Федоровны, Василису, знаете?
– Василису? Знаю, конечно.
– А Майю Анатольевну?
– Тоже знаю. Только при чем…
– Может, очень даже при чем!
– А вот скажите, – вмешался в разговор
Гошка, – в последнее время эти дамы часто у вас появлялись?
– Нет. С Василисой Михайловной Элеонора Федоровна
вообще поссорилась. Вы думаете, она могла Инночку украсть?
– Кто знает, – многозначительно проговорил
Гошка. – Кто знает.
– Ой, нет, что вы! Она хорошая женщина, Василиса
Михайловна. Нет, этого не может быть. Я вот думаю, скорее это какой-то мужик…
– Почему вы так думаете? – насторожился Гошка.
Аля вдруг густо покраснела.
– Понимаете, я когда немножко опомнилась, стала все
вспоминать… Ну, в общем, недели за две до того, как Элеонора Федоровна уехала,
ко мне в сквере, когда я с Инночкой гуляла, мужик один приклеился…
– И чего он от вас хотел?
– Ну, как это… познакомиться… В кафе приглашал…
– Да что за мужик-то? – в нетерпении спросила тетя
Лена.
– Ничего мужик, видный, обходительный такой…
– Ты ему телефон свой или адрес давала? – взяла на
себя допрос тетя Лена.
– Нет, что вы!
– И больше ты его не видела?
– Почему, видела…
– Где?
– Там же, на скверике, он меня ждал…
– И что?
– Уговаривал меня в кафе с ним пойти в выходной…
– А ты что?
– Ходила. В кафе.
– И что дальше?
– А что дальше. Ничего. Потом Элеонора Федоровна
уехала, а Инночка простыла, из дому выходить с ней было нельзя, ну а дальше вы
уж знаете, что было… Так я вот что подумала… Может, тот мужик специально со
мной познакомился, а?
– Вполне возможно.
Я ему в кафе про себя рассказала, что я из Лысьвы и вообще…
– А ключи вы в последнее время не теряли? –
спросила вдруг Маня.
– Ключи? Нет.
– А хозяйка ваша?
– Элеонора Федоровна? Нет, не теряла.
– Вы случайно не знаете, у кого еще есть ключи от
квартиры? – задал вопрос Гошка.
– По-моему, ни у кого. Только вот у вас… –
обратилась она к тете Лене.
– Понятно… Странно все это… А Элеоноре Федоровне никто
не угрожал? Не было никаких странных звонков? – поинтересовалась Маня.
– Не знаю, она со мной не делится… Ой, что же теперь
будет? Если вы хотите в милицию заявить, я согласна, я лучше в тюрьму сяду, чем
так жить…
– Ну, вас в тюрьму вроде сажать не за что, –
сказал Гошка, – если вы, конечно, ничего не скрываете. А как, кстати,
звали того мужика, хотя вряд ли он назвал свое настоящее имя.
– Звали его Леонид… – едва слышно вздохнула Аля.
«Ой, – мелькнуло в голове у Мани, – она в него
влюбилась, наверное…»
– А он не говорил, где живет? – спросила она.
– Говорил, что в Чертаново.
– С таким же успехом мог сказать, что живет в
Рио-де-Жанейро, – проворчала тетя Лена. – А что касается милиции… Я
тут посоветовалась с одним знакомым, он сказал, что это безнадежно. Если бы
похитители как-то проявились, чего-то потребовали, тогда совсем другое дело, а
так…
– Послушайте! – закричала Маня. – А ведь они
могли бы уже сто раз проявиться, но ведь в квартире-то никого нет!
Все в растерянности переглянулись.
– Маня, ты просто гений! – воскликнул
Гошка. – Действительно.
– Погодите, а может, они просто не в курсе, что
Элеонора уехала? Может, они звонят, звонят, а там нет никого? Как же нам это
раньше в голову не пришло? – сокрушался Гошка.
– Да нет, даже если они похитили ребенка, не зная, что
матери нет, то теперь уж наверняка выяснили это, – покачала головой тетя
Лена.
– А я все-таки считаю, что надо бы какое-то время подежурить
в квартире, – сказал Гошка. – Мало ли… И потом, если Элеонора звонит
домой, а там никого нет, она, наверное, с ума сходит.
– А чего с ума сходить? Позвонила бы тете Лене, –
резонно заметила Маня.
– Не приведи господь, – перекрестилась тетя
Лена. – Что я ей скажу?
Аля вдруг подняла голову и посмотрела Гошке прямо в глаза:
– Я, конечно, не знаю, но мне кажется: подежурить надо.
Только я одна боюсь.
– Нет, одной вам нельзя! Мы по очереди будем с вами
дежурить, ночью и днем. Нас не так мало.
– Нет, Гоша, я не могу этого допустить, я сама буду
ночевать с Алей! А вы уж лучше днем.
– Ладно, – неожиданно легко согласился Гошка. Он
просто решил не спорить заранее, но какой толк от тети Лены и Али?
– Аля, а вы пока хотите там пожить, да? –
осторожно осведомилась Маня.
– Ага, – кивнула Аля, – я уж хочу Элеонору
дождаться… Совесть заела… только вот попросить хочу… Пусть кто-то из вас зайдет
со мной в квартиру, одной мне боязно!
– Хорошо, – согласился Гошка. – Заодно
посмотрим, не побывал ли там еще кто-нибудь?
– Как? – опешила Аля.
– Вот так, – ответил Гошка. – Там кто-то был
и унес Пушистика.
– Ой, батюшки, – всплеснула руками Аля, – да
кто же это? Инночка без него прямо… А может, для нее и взяли?
– Мы вот тоже так подумали, – сказала Маня.
– Тогда еще ничего, – прошептала Аля, –
тогда, может, и не сделают ей ничего плохого, а? – Она с надеждой
взглянула на тетю Лену.
– Мы надеемся, – проговорила та. – Ладно,
пошли, наведаемся в квартиру, поглядим, как там и что.
И они вчетвером спустились на седьмой этаж. Отпирал дверь
Гошка. Тетя Лена и Аля только и делали, что крестились, а Маня с обожанием
взирала на храброго Гошку. Но вот дверь открыта. Гошка первым ступил в прихожую
и втянул носом воздух.
– Тут кто-то курил! – прошептал он и сразу же
увидал, что с вешалки исчезло ярко-красное пальтишко. – Точно, кто-то тут
был!
– С чего ты взял? – спросила тетя Лена, но Гошка,
принюхиваясь как ищейка, уже носился по квартире.
– Вот, что я говорил! – закричал он. –
Смотрите!
В маленькой стеклянной пепельнице, с красным цветочком
посередине, лежал окурок. Гошка очень осторожно взял в его руки и пригляделся.
– Папироса, марки «Казбек», – произнес Гошка тоном
киношного сыщика. – Аля, к вам кто-нибудь ходил, кто курил эти папиросы?
