Прямо перед бронепоездом работала группа людей, восстанавливая рельсы на разрушенном участке насыпи. Увидев приближающихся людей, все бросили работать и взялись за оружие. Но как только кто-то узнал рядового Ерохина, над путями полетел радостный крик, поддерживаемый все новыми и новыми людьми:
– Ерохин вернулся! Ерохин живой!
Сколько Связист себя помнил, ему еще никогда не радовалось столько людей одновременно. Он бросился вперед, легко перемахнул через оставшийся недоделанным участок путей и буквально упал в объятия сослуживцев. Его обнимали и хлопали по плечам несколько минут, а когда эмоции несколько улеглись, кто-то вдруг подал команду «смирно».
Связист повернулся. От бронепоезда по насыпи медленно шел полковник Кудыкин. Выглядел он плохо, голова его была перебинтована, но держался хорошо, а при виде Связиста, словно бы разом сбросил груз болезней – расплылся в улыбке и зашагал быстрее.
Связист поправил одежду, забросил автомат за спину и, насколько позволяла неровная насыпь, сделал несколько почти строевых шагов навстречу полковнику:
– Товарищ полковник, рядовой Ерохин после побега из бандитского плена явился в ваше распоряжение!
– Жив, – отмахнулся от доклада Кудыкин, – и ладно.
Неожиданно он обнял солдата, потом отстранился и сказал:
– Много ребят отняла у нас Зона в этот раз. И то, что хоть одного обратно вернула – большое счастье.
– Товарищ полковник, – сказал Связист, – нам необходимо решить один очень важный вопрос. Вон там стоят три человека, с которыми я бежал из плена…
– Так зови их сюда, – перебил его полковник. – Разумеется, я возьму их на борт, о чем тут говорить?
– Нет, тут вопрос в другом. У нас есть веские основания предполагать, что Феоктист Борисович причастен к нападению бандитов на бронепоезд.
– Кто? – удивился полковник. – Профессор Ломакин? К нападению? Да ты чего, Ерохин?
Кудыкин засмеялся, а следом начали смеяться и все, кто находился рядом и слышал разговор.
– Товарищ полковник, скажите, – попросил Связист, – профессор за время нахождения бронепоезда здесь собирал какую-то научную установку? Запитывал ее электричеством от аномалий?
– Нет, конечно, Ерохин, ты чего? Технология съема электрических мощностей еще не разработана. Ломакин сидит в своем вагоне и лишь время от времени спецснарядами разбрасывает по округе свои датчики.
Ответ ошеломил Связиста. К этому моменту он был практически уверен в том, что Версоцкий разоблачил гнусного предателя, готового пожертвовать чем угодно ради научных изысканий. Но теперь эта теория пошатнулась.
А Версоцкий, верно угадав тон разговора, уже стоял за спиной Связиста.
– Я не знаю, как он сумел скрыть свои опыты, – сказал он полковнику. – Здравствуйте, кстати. Но этот человек очень опасен. Очень! Поверьте, я провел с ним бок о бок не один год, и точно знаю, о чем говорю!
– Кто вы такой? – с недоумением спросил Кудыкин. – И почему я должен вам верить?
– А я не прошу мне верить, – сказал Версоцкий. – Просто отведите меня к господину Ломакину, и вы все увидите и услышите сами.
– Ну, пойдемте, – растерянно сказал Кудыкин.
– Зюзя, не отставай, – крикнул Версоцкий и решительно направился к бронепоезду. – Я сейчас выведу этого поганца на чистую воду. Вы, главное, оружие под руками держите, чтобы он чего сделать не успел опасного. А лучше, дайте мне для охраны пару солдат.
– Бред какой-то, – буркнул Кудыкин. – Вон, сержант Козлов стоит. Возьмем его с собой. И если Ломакин вдруг захочет ударить вас своим халатом – сержант Козлов прикроет вас собой.
Длинная процессия прошла вдоль научного вагона, дверь в который не открывалась, и поднялась в штабной вагон.
– Позовите его сюда, – предложил Версоцкий. – Там наверняка полно хрупких приборов, плюс, там верные ему люди. А здесь он уже ничего не сможет предпринять.
– Присаживайтесь, – пожал плечами Кудыкин и включил рацию: – Феоктист Борисович, зайди, пожалуйста, в штабной вагон.
– Одну минуту, – ответил доброжелательный голос Ломакина. – Сейчас запустим тут кое-что, и приду.
Связист было встрепенулся, но Версоцкий устало махнул ему рукой:
– Установка слишком велика, чтобы ее не заметить. Но если он даже сумел ее собрать под видом чего-то, не вызывающего подозрений, мы все равно опоздали. Включение занимает секунды. Давайте подождем его здесь, пока он ни о чем не подозревает.
Он, не смущаясь, прошел по вагону и устроился в кресле Кудыкина. Полковник на это ничего не сказал и сел на стул. Начали рассаживаться и остальные. Присели на диван Связист и сержант Козлов. Васильев и наемник, державшиеся с момента появления у бронепоезда удивительно скромно, устроились в углу, на лавке. Только Зюзя, смешно вращая глазами, встал за спиной Версоцкого и положил ему руки на плечи.
Вскоре в салон, весело насвистывая, вошел Ломакин. И остановился, с недоумением разглядывая живописную группу ожидающих его людей.
– Ну, здравствуй, Фека-Лом, – громко сказал Версоцкий, не поднимаясь с кресла. – Давненько не виделись.
Реакция Ломакина оказалась неожиданной.
– Александр! – радостно воскликнул он, всплескивая руками. – Жив! Как же я рад тебя видеть!
Он сделал шаг вперед, но проинструктированный на этот случай сержант Козлов поднялся с дивана и сделал останавливающий жест рукой.
– Саня, где ты пропадал и как тебе удалось выжить? – с недоумением глядя на Козлова и Кудыкина, спросил Ломакин. – Неужели, ты так и не отказался от задуманного? А этот молодой человек с перекошенным лицом, видимо, очередная жертва твоих дурацких экспериментов?
Связист понял, что ничего не понимает. Остальные тоже выглядели сбитыми с толку. Но никто ничего не говорил, предоставляя ученым самим выяснить отношения.
– Где моя установка, Фека-Лом? – враждебно спросил Версоцкий. – И не вздумай врать. Я видел эффекты осциллирующих последствий от ее работы.
– Твоя установка? – удивился Ломакин. – Свою установку ты взорвал, когда я помешал тебе проводить эти идиотские эксперименты с пси-аномалиями. Да еще успел в спецслужбы стукануть, из-за чего все мои работы были остановлены на долгих пять лет! Но я все равно рад тебя видеть.
– Установка, Фека-Лом. Где она?
– Может быть мы перенесем наш разговор куда-нибудь в более тихое место? – с беспокойством глядя на присутствующих, спросил Ломакин.
– Ну уж нет, – сказал Кудыкин. – Нам тоже очень интересно. Продолжайте.
– Это глубоко научная тема, – быстро сказал Ломакин. – Вам, как неспециалистам, она все равно будет непонятна.
– Зато нам, как видевшим своими глазами людей, которых более семидесяти лет нет в живых, интересны последствия ваших манипуляций, – резко сказал Связист.
