– То есть мне надо забрести как можно дальше на юг, чтобы этот шанс повысить?
– Да.
– Ну я хоть до экватора готов шагать.
– Судя по моим данным, без технической помощи в экваториальной зоне тебе не выжить.
– Ну… я образно…
– Двигаться тебе надо в определенный район, я скину ориентиры на твою карту. Учти, что возможности моей оптики невелики, так что не запутайся в ориентирах. В том районе расположен один из центров Красной сети. Она вторична, то есть возведена после начала боевых действий. На финальной стадии войны подверглась ударам, была разрушена. Но на периферии уцелели хранилища вспомогательной базы. Если они функционируют до сих пор, ты легко сумеешь отослать грузы на орбиту даже без помощи Тейи Наррис. Но нам все равно она потребуется для установки биометки. В хранилищах, возможно, имеется оборудование для этой процедуры. Но это лишь вероятность.
– Приличная хоть?
– В зависимости от способа оперирования данными и принятия или неприятия спорных факторов, выходит от четырнадцати до семидесяти девяти процентов. Разброс вызван противоречивостью данных и их неполнотой.
– Сбрасывай ориентиры.
– Уже. Влад, я вот-вот потеряю цепочку связи и новую выстроить оперативно не смогу. Если у тебя есть важные сведения, немедленно передай.
– Мне тут один местный рассказал историю появления запов. По его словам, это произошло по вине древних. Они выбрались из убежища через сто двадцать пять лет после окончания войны и устроили резню. Им было приказано раз за разом выбираться через такой срок и убивать всех, кого найдут. И так до тех пор, пока искать станет некого. По словам местного, именно они всем здесь заправляют, а не компьютер.
– Этот вариант нельзя исключить. Так же как то, что компьютер находится под их контролем. Судя по твоему рассказу, речь идет о группе «Сто двадцать пять последних судей».
– Мрачно… Так ты о них знаешь?
– Только из перехватов переговоров противника. Даже среди радикалов они были наиболее воинственной группировкой. После самоубийства самопровозглашенного правителя все они устранились от ведения боевых действий. Я списал их в потери, но, видимо, поторопился. В нашем случае это ничего не решает. Кто бы ни управлял радикалами, разницы нет.
– С людьми мне как-то проще иметь дело…
– Для повышения эффективности твоих действий не следует считать их людьми. Немало моих коллег испытывали затруднения с принятием решений на первом этапе войны из-за этического конфликта. Они были неспособны причинить вред радикалам. Это одна из причин случившейся катастрофы. Несколько стратегических объектов с большим атакующим потенциалом бездействовало. Также отмечались сбои в системах обороны, что нарушало цельность защиты.
– У тебя, я вижу, таких проблем не было.
– Были. Они были у всех. У меня они имели место в малой степени благодаря специализации и возможности в первые дни играть роль наблюдателя. Когда дошло до решительных мер, я не допускал задержек. Влад, мои средства наблюдения показывают, что севернее твоего расположения имеет место активность систем связи радикалов.
– Близко?
– Около сорока километров.
– Нормально. Мне все равно на юг идти.
– Да. Изучи карту. Старые ориентиры не все сохранились, новые дать не имею возможности. Постарайся пореже выходить на связь – это опасно. В случае если не найдешь путь, во время сеанса связи я определю твое местоположение с ошибкой не более пяти километров. До связи, Влад.
– До связи, Космос.
Шум в голове затих, будто выключили приемник, настроенный на волну, насыщенную помехами. Некоторое время Влад молчал. Вызвав из памяти карту, он бегло изучил предполагаемый маршрут и лишь затем произнес:
– Что там с мясом?
– Горячее.
– Надо поесть и уходить.
– Что тебе сказала небесная машина?
– Километрах в сорока к северу запы со своей летающей штукой. Я думаю, именно она излучает сигналы, которые ловит Космос. Или у их главарей есть что-то вроде рации.
– Они не услышали ваш разговор?
– Если услышали, мы об этом скоро узнаем. Здесь не укрыться от наблюдения с воздуха, а летающий обруч примчится быстро.
– Небесная машина не видела, что случилось с остальными беглецами?
– Нет. Для этого нужна хорошая оптика, а ее нет. Либерий, я пойду на юг. Далеко на юг.
– Насколько далеко?
– Около восьмидесяти километров от Подонца.
– Это очень много. Искатели дальше двадцати от реки не удаляются. По крайней мере, мне о таком неизвестно. Там самые опасные места. Много древнего яда и монстров, существование которых зависит от его наличия.
– Знаю. Один из них меня едва не прикончил в первые дни. Но деваться некуда, мне придется туда дойти.
– Зачем?
– Там есть древний склад, на котором, насколько я понимаю, можно найти законсервированные космические корабли. Ты знаешь, что это такое?
– Да. Это машины для полетов к Луне и звездам.
– Так далеко мне не надо. Потребуется доставить в космос кое-какое оборудование. Летающую станцию с думающей машиной надо отремонтировать и поставить аппаратуру для безопасной и надежной связи. Может, и оружие серьезное удастся найти.
– Если ты меня не обманывал, то не должен уметь работать с вещами древних.
– Кое с какими научился, может, и там разберусь. Да и надеюсь, что разбираться не потребуется. Для этого будет другой человек.
– Что за человек? Ты же говорил, что остался один.
– Это так. Но там, – Влад ткнул пальцем в небо, – с древних времен летает малый корабль, на котором этот человек спит. Не совсем корабль – капсула, для спасения. Космическая станция, с которой ее отправили, была уничтожена, приказ на посадку никто не отдал. Вот и летает до сих пор.
– Спит? Как спят все древние?
– Это не совсем сон. Там просто остановлено время. Как в случае со мной. Иногда оно начинает идти, но недолго. Для пассажира прошло совсем немного времени. Шансы, что она жива, высоки.
– Она? Это женщина?
– Да. Девушка.
– Сколько ей лет?
– Не знаю. Девятнадцать вроде. Может, двадцать.
– И ты думаешь, что она сумеет запустить в небеса корабль?
– Ну она как-никак настоящая древняя, а не такое недоразумение, как я.
– Влад, древние – само зло. Тебе не следует иметь с ней дело.
– Ерунда. Во все временя люди одинаковые. Если кто-то среди них скотина, не думай, что все такие. Она нормальная.
– Откуда ты это знаешь? Ты ведь с ней не знаком.
