— У вас с этой Терезой что-то есть? — спросила Бренда, когда Томас закончил.
Он не знал, как ответить. Есть ли у них с Терезой «что-то»? Они близки, они друзья… и всё? Томас еще не вспомнил прошлого и потому не мог судить, насколько близки они были с Терезой до Лабиринта, когда помогали создавать эту чудовищную махину.
А совсем недавно они целовались…
— Том? — позвала Бренда.
Томас резко обернулся к ней.
— Не называй меня так.
— Гм? — удивилась (и, похоже, обиделась) Бренда. — Почему?
— Просто… не называй, и все. — Как ни погано чувствовал себя Томас, сказанного вернуть он не мог. Томом звала его Тереза.
— Ясно. И как мне тебя звать? «Мистер Томас»? Или «царь Томас»? Или еще проще, «ваше величество»?
— Прости, — вздохнул он. — Называй как хочешь.
Бренда издала саркастичный смешок, и оба погрузились в молчание.
Несколько минут они просидели в мирной тишине, которую вдруг прервали приглушенные удары. Томас насторожился.
— Слышишь? — спросил он, обратив все внимание на странный звук.
Чуть склонив голову набок, Бренда застыла, прислушалась.
— Ага. Будто кто-то в барабан бьет.
— Похоже, игры закончились. — Томас поднялся и помог встать Бренде. — Как по-твоему, что это?
— Что-то очень плохое.
— А может, друзья наши?
Низкое бум-бум-бум доносилось отовсюду, его эхо витало в переулке, отражаясь от стен. Однако через несколько секунд Томас понял: исходит оно из угла. И невзирая на риск, парень кинулся в конец тупика.
— Что ты делаешь? — попыталась остановить его Бренда.
Томас остановился у стены из колотых кирпичей. Тут же спускались под землю, к старой деревянной двери, четыре ступеньки. Над дверью имелось крохотное прямоугольное окошко: сверху, словно последний зуб, торчал единственный осколок стекла.
Изнутри доносилась музыка — жесткая, быстрая, с мощными басами и визжащими гитарами. К общей какофонии примешивались смех и нестройное пение. Томасу стало очень не по себе.
Подобное веселье отнюдь не в духе друзей Томаса. Видно, шизы не только за чужими носами охотятся.
— Уходим отсюда, — сказал Томас.
— Думаешь? — ответила Бренда из-за плеча.
— Да пошли же.
Они развернулись, готовые подняться, и застыли на месте. Всего в нескольких футах от них стояли трое: мужчины и женщина. Они подошли незаметно, когда Томас и Бренда отвлеклись.
При взгляде на этих троих сердце Томаса ушло в пятки: грязные лохмотья, спутанные волосы, чумазые лица… правда, на теле нет ран и в глазах еще теплится искра разума. Это психи, только не конченые.
— Эй вы, — позвала женщина: длинные рыжие волосы собраны в хвост, рубашка расстегнута так сильно, что Томас с трудом заставил себя смотреть женщине в лицо. — Идемте с нами, потусим. Танцы-шманцы-обниманцы. Бухла — залейся.
Уловив в ее голосе подозрительный оттенок, Томас забеспокоился. Дамочка не пыталась быть милой, она глумилась.
— Э нет, спасибо, — ответил Томас. — Мы… это… просто…
— Друзей ищем, — вмешалась Бренда. — Мы новенькие, осваиваемся.
— Добро пожаловать в Шизоленд а-ля ПОРОК, — произнес один из мужчин, страшный дылда с сальными волосами. — Не бойтесь: там, внизу, — он кивнул в сторону двери с окошком, — спятили максимум наполовину. Подумаешь, локтем в рожу съездят или пнут по кукаям. Зато не слопают.
— По кукаям? — переспросила Бренда. — Это как?
Мужчина указал на Томаса.
— Я к парню обращался. Тебе трудней придется, если ты не с нами. Ты девчонка, все такое…
Томаса начало мутить.
— Заманчивое предложение, но нам пора. Друзей надо искать. Может, вернемся еще.
Вперед выступил второй мужчина. Низкорослый, приятной наружности, блондин, стриженный под «ежик».
— Вы дети. Пора вам научиться жизни. Познать радость. Официально приглашаем вас на праздник.
Каждое слово последней фразы он чеканил без намека на вежливость.
— Еще раз спасибо, но мы вынуждены отказаться, — ответила Бренда.
Из кармана длиннополой куртки Блондин достал пистолет. Серебристый корпус оружия потускнел и порядком засалился, однако ужаса наводил ничуть не меньше.
— Вы не поняли. От нашего приглашения не отказываются.
Страшный Дылда вынул нож, Хвост достала отвертку, кончик которой покрывали черные пятна (скорее всего крови).
— Ну, что скажете? — спросил Блондин. — Идете с нами на праздник?
Томас глянул на Бренду. Девушка смотрела на Блондина так, будто готовилась совершить какую-нибудь глупость.
— Понял, — быстро ответил Томас. — Мы идем. Ведите.
— Что?! — резко обернулась к нему Бренда.
— У них пистолет, нож и отвертка. Еще глаза нам на уши натянут.
— Умный у тебя парень, — заметил Блондин. — Ну идемте же, повеселимся. — Он стволом пистолета указал на дверь. — Гости — вперед.
Бренда явно злилась, однако в глазах ее читалось смирение. Девушка поняла: выбора нет.
— Отлично.
Блондин улыбнулся и в этот момент здорово напомнил змею.
— Вот это дух. Все тип-топ, не бойтесь.
— Никто вас пальцем не тронет, — пообещал Страшный Дылда. — Если, конечно, будете вести себя как следует. Не как тряпки. К концу праздника сами к нам попроситесь. Гарантирую.
Томас изо всех сил старался не поддаться панике.
— Идемте уже, — сказал он Блондину.
Тот указал пистолетом на ступени.
— Тебя ждем.
Схватив за руку, Томас притянул девушку поближе к себе.
— Идем повеселимся, дорогая, — произнес он как можно саркастичнее. — Праздник ждет!
— Милашки, — сказала Хвост. — Как увижу влюбленную парочку, так плакать хочется.
Она смахнула со щек воображаемые слезы.
Ни на секунду не забывая о нацеленном в спину пистолете, Томас повел Бренду вниз, к старой двери. Места в узком коридорчике хватало как раз на двоих, пройти плечом к плечу. Не заметив ручки, Томас вопросительно посмотрел на Блондина, стоявшего на две ступеньки выше, и тот сказал:
— Нужен условный стук. Три раза медленно и три раза быстро кулаком и два раза — костяшками.
Томас возненавидел этих людей. Возненавидел за то, как спокойно, издевательски-вежливо они разговаривают. В каком-то смысле эти шизы намного хуже безносого пугала, зарезанного Томасом накануне в Подвалах. Там хотя бы понятно было, чего ждать.
